— Не достанется! Вы его никогда не найдете.
— Послушай, Эверетт, я не одобряю подобных… — начал Пол Маккейб.
— Заткнись, фигляр! — оборвала его Шарлотта Вильерс.
— Я правда выстрелю, — сказал Эверетт.
— Верю, что ты на это способен, Эверетт Сингх, — сказала Шарлотта Вильерс.
— Я приготовила тросы! — крикнула Сен из-за окна, снова заталкивая мешочек в раструб бумкера. — Давайте сюда!
— Скажите им, чтобы бросили оружие. — Эверетт держал «Доктора Квантума» в вытянутой руке, нацелив на него прыгольвер.
— Выполняйте, что он говорит, сержант, — приказала Шарлотта Вильерс. — Молодой человек, вы изменили условия уравнения.
Капитан Анастасия толкнула Эверетта к окну, а Шарки прикрывал отступление. Прыгольвер в руке Эверетта казался непомерно тяжелым, как будто вобрал в себя все зло, причиненное с его помощью. Эверетт по-прежнему держал на прицеле планшетник. До сих пор он действовал на чистом адреналине: увидел крутящийся на полу прыгольвер, дотянулся, подхватил и прицелился, все это без участия сознания, на одних вратарских инстинктах. А сейчас его понемногу начинало трясти. Он взял самый главный гол в своей жизни… Нет, самого главного он как раз не достиг: Теджендра исчез. Папа… Только что был здесь, такой настоящий, что и все прочие невероятные события тоже стали реальностью. А потом раз — и пропал. Переместился туда, где его уже никто не найдет. Для Эверетта он умер. И все остальное теперь ненастоящее.
— Руку туда, ногу сюда, — подсказала капитан Анастасия. — Эверетт, ты же умеешь!
Она пристегнула его к тросу пониже Сен. Эверетт все так же сжимал прыгольвер, приставив его к планшетнику, хотя каждая мышца у него кричала от боли.
— Эверетт, я очень сожалею, — сказал Пол Маккейб.
Эверетту его голос показался тявканьем маленькой собачки — из тех, которых так и хочется пнуть. В этой комнате сейчас для него существовал только один человек. Эверетт посмотрел в глаза Шарлотте Вильерс. Глаза у нее были холодные и очень светлые, голубые, как Атлантический океан, и не было в них ни капли жалости. Зато он увидел в них уважение, а следовательно — ненависть. Никто и никогда еще не мог ее превзойти, и за это она станет Эверетту вечным врагом. На край света за ним пойдет, чтобы исправить оплошность.
— Мисс Сиксмит, вам было сказано оставаться на корабле, — рявкнула капитан Анастасия, пристегнувшись.
— А еще вы мне передали командование, — ответила Сен.
— В самом деле. И вы его приняли. Ловко, мисс Сиксмит.
— Мам, я тебя обожаю! — усмехнулась Сен. — Поднимаемся в быстром темпе. Три, два…
Сен нажала кнопку у себя на запястье. Эверетта потащило в окно с такой скоростью, что он чуть не выронил прыгольвер. И снова он летит сквозь ночную тьму и метель. Вверху, словно наколотая на шпиль Тайрон-тауэр, в лучах прожекторов с крыши высотки виднелась «Эвернесс». Внизу на черном готическом фасаде светились желтым разбитые окна гостиничного номера на двадцать втором этаже.
— Папа! — закричал Эверетт в темноту. — Папа! Папа! Папа!
28
Сен плюхнулась на свое место за приборной доской. Шарки, как обычно, направился к рации. Мониторы передавали с нижней палубы искаженное изображение Макхинлита крупным планом. Он ухмылялся в объектив, показывая поднятые вверх большие пальцы.
Капитан Анастасия склонилась над компутатором, пробежалась по клавишам.
— Примите курс, мисс Сиксмит.
— Слушаюсь, мэм!
Сен передала появившиеся на экране цифры навигационной программе.
— Полный вперед!
Сен до отказа сдвинула рукоятки. «Эвернесс» задрожала всем корпусом. Пропеллеры вгрызались в воздух. Макхинлит еще раньше снял с правого борта один двигатель и переставил на левый борт, вместо одного из двух, поврежденных во время поединка с «Артуром П.». Это была рискованная операция с применением веревок, ремней и тросов. В итоге работали всего шесть пропеллеров из восьми, но «Эвернесс» сохраняла остойчивость, а Макхинлит хвалился, что в случае чего может за пару часов склепать из запчастей новые двигатели. Рассказ о ремонте в Бристольском порту был чистой воды фикцией, ради возможности пересечь центр Лондона и подобраться поближе к Тайрон-тауэр.
— Поднимаемся до уровня облаков. Отключить радар, мистер Шарки, и полное радиомолчание. Уходим по-тихому.
— Придется лететь вслепую — простите мою смелость, мэм.
— Прощаю, мистер Шарки, и принимаю к сведению. Со всех наружных камер изображения на монитор, пожалуйста. Будем держать глаза открытыми. Сен, бона скорость к побережью Дойчландии.
— «А если слепой ведет слепого, то оба упадут в яму», — пробормотал Шарки.
Сен медленно потянула на себя рукоятку набора высоты. У верхнего края окна в мелькании снежинок показались клочья облаков, а потом «Эвернесс» целиком вошла в серую мглу.
— Мистер Сингх!
Кто его зовет? Голоса и звук шагов доносились до Эверетта словно издалека, все вокруг казалось зыбким, как снеговая туча за окном. Он знал, что находится в рубке дирижабля, что они летят над зимним городом к морю, а потом — в безопасную Дойчландию, соблюдая тишину в эфире и не зажигая опознавательных огней, чтобы скрыться от погони, — но он понятия не имел, как оказался здесь после того, как его пристегнули к тросу высоко над Лондоном. Он знал, что люди вокруг, с трудом воспринимаемые оцепеневшим сознанием, — это хорошо знакомые и дорогие ему люди, они стараются спасти себя и свой корабль. Знал — но не чувствовал, не мог ощущать это как реальность. Его место — не с ними. Он должен быть с папой и мамой, и Викторией-Роуз. Память вновь и вновь возвращала его в комнату на двадцать втором этаже, где стояла Шарлотта Вильерс, решительно расставив ноги и сжимая обеими руками прыгольвер — странное, ни на что не похожее оружие, нацеленное прямо на Эверетта. Он видел, как изгибаются ее ярко-красные губы, когда она нажимает на спуск. Видел ковер на полу гостиничного номера — совсем новенький, еще с пушистыми комочками ворса, но уродливый, как все гостиничные ковры. Вот этот ковер бросается ему в лицо, когда Теджендра отталкивает его с линии выстрела. Мелькает вспышка открывающегося портала. Одного никак не получается уловить — того мгновения, когда Теджендра переходит из состояния «здесь» в состояние «не здесь». Здесь его больше нет и никогда уже не будет. Его вышвырнули в какой-то случайный мир, один из десяти в восьмидесятой степени миров Паноплии.
Снова этот звук… Его имя. Капитан Анастасия окликает его.
— Капитан?
— Мне хотелось бы посмотреть на захваченное вами оружие.
Капитан Анастасия указала Эверетту на пустующий стол главного механика. Макхинлит вечно ходил перемазанный и предпочитал возиться со своими механизмами на безопасном расстоянии от капитана.
Эверетт положил прыгольвер на стол и вытер пальцы о свои шорты. Ему казалось, что он уже не сможет стереть тонкий слой оружейного масла, въевшийся в кожу, словно татуировка. Хоть бы никогда больше не прикасаться к этой мерзости!
