от гостей! Такой позор!
— Полностью вас поддерживаю! — кивала Меган. — Ничего не хочу сказать против Альберга, но если бы трон достался более ответственному мужчине… Кому-то, кто не боится подданных и не понаслышке знает, каково это — быть главой семьи…
— Ах, как это вы правильно сказали про семью! Разве можно править страной, не будучи женатым человеком?
Ничто не помогает дружбе так, как общая вражда против третьей стороны. Мадам Шельц и Меган стали регулярно встречаться. Жрица часто наведывалась в гости к аристократке и мягко убеждала в том, что ее супруг будет куда более достойным императором. А также намекала, что жречество окажет всестороннюю поддержку новому государю. Особенно если тот пересмотрит подход к добыче магии.
Глава 21. Император
Разные религии преследуют разные цели. Одни создаются для того, чтобы поддерживать людей в трудные моменты жизни, другие — управлять народом. Особенно ярко эти различия проявляются в архитектуре. Взять хотя бы главный Собор Денеи Иривийской. Одного взгляда на него хватит, чтобы понять — сооружение проектировали с тем, чтобы внушить любому мысль о собственном ничтожестве. Центральный зал, где проходят богослужения, настолько огромен, что каждый прихожанин ощущает себя презренной букашкой. Толстые колонны напоминают ноги великанов, что вот-вот оторвут ступни от земли и раздавят людишек. Но больше всего пугает десятиметровая статуя Денеи-Заступницы: воинственная дева с обнаженным мечом взирает с той строгостью, как если бы горожане явились в ее дом непрошенными гостями. Того гляди сойдет с постамента и, орудуя мечом, примется выгонять неугодных иривийцев прочь.
Даже сейчас люди, собравшиеся помолиться о несчастных детях, погибших во время взрыва в лицее, чувствовали себя неуютно. Будто одним своим присутствием оскверняли дом великой богини. Личный советник императора Эр и тот мечтал незаметно улизнуть с панихиды. Он сидел во втором ряду, сразу за Альбергом, и в душе его возникал протест.
Ему казалось несправедливым, что родственники погибших, многие из которых из-за пережитого горя едва стоят на ногах, вынуждены толпиться в общей куче прихожан, тогда как знать, для которой панихида лишь очередное светское мероприятие, вольготно расположилась на скамьях. А на самом почетном месте восседает виновник ужасной трагедии — Альберг.
«Интересно, что он чувствует, глядя на заплаканные лица матерей?» — размышлял советник.
Эр ощущал стыд за государя. Затея с терактом с самого начала не сулила ничего хорошего. «Только самодур, ослепленный властью, может думать, что, запугав подданных, добьется смирения. Мудрый правитель стремиться как можно чаще выходить в народ, а не отгораживается от людей, прячась в стенах библиотек, и не учится управлять государством по одним лишь книгам».
Необдуманный приказ императора о взрыве лицея усугубил ситуацию. Люди не только не ушли с площади, наоборот, они еще больше ополчились против государя, считая, что зря платят налоги, раз армия не способна защитить мирных горожан от неприятеля. В довершении всего пошли слухи, что якобы взорвать лицей приказал сам император. К удаче Альберга, большинство митингующих отказывалось верить сплетням, считая, что правитель не мог совершить столь чудовищное злодеяние.
Единственный, с кем удалось расправиться — Геньцинек. Его обвинили в связях с савенийцами и засадили за решетку. Митингующие поначалу возмущались и требовали освободить лидера, но стоило им услышать про роскошные дома, купленные заключенным, как оппозиция разочаровалась в предводителе.
Чтобы являться народным любимцем, избраннику следует не только быть обаятельным и энергичным, но и бедным. Чем меньше имущества и денег, тем охотнее признают за «своего». Поэтому сторонники мгновенно отвернулись от зажиточного вожака.
Но даже эта небольшая победа смущала Эра. Он понимал: будут и новые лидеры, и не факт, что с ними удастся так легко разобраться. Пока, убрав Геньцинека, удалось лишь обезглавить протест. Но где-то в недрах толпы еще оставались те, кто организовывал народ на бунты. Кто-то, у кого хватало сил и решительности управлять толпой ради личной выгоды.
Советник долго размышлял над этим вопросом и пришел к выводу, что если не получатся остановить протест, то его необходимо возглавить. Возможно, это и не плохо, что у людей есть отдушина в виде митинга. Народ хотя бы так может высказать все, что накопилось на душе. Надо лишь взять этот процесс под контроль. Так сказать, обеспечить недовольным безопасность от самих себя. Выдать им правильного лидера, который будет изображать активность, а на деле тянуть время и ждать, когда людям надоест протестовать. Тем более, скоро наступит зима, ночи станут холоднее и палаточный лагерь исчезнет сам собой. А пока пусть думают, что одной волей могут отменить военный налог.
Хорошо бы еще концерт для них устроить, под предлогом того, что артисты поддерживают протест. Это отвлечет от недовольства. Люди повеселятся с неделю и сами разойдутся. И главное: без всяких взрывов и террора. Возможно, Альберг и прав, народ наш еще не до конца обрел ответственность, но их нужно не запугивать, а отвлекать.
Эр обдумывал, как лучше преподнести эту мысль императору и в пол уха слушал голос Теи Валоренг. Странно, что панихиду служила не Меган. По идее, это обязанность Верховной жрицы, но советник был рад, что у рыжеволосой дамочки приключилась какая-то хворь, и панихиду проводила Тея. Старшая жрица Денейрина нравилась ему куда больше. У нее было столь одухотворенное лицо, и сама она держалась так кротко и доброжелательно, что сердце невольно переполнялось благодатью.
От раздумий советника отвлекли запиской. Эр не успел увидеть, кто именно передал послание — курьер мгновенно скрылся в толпе. Предчувствуя дурные вести, советник развернул клочок бумаги. Быстрым скупым почерком сообщалось, что на императора готовится покушение. Сегодня во время панихиды некто неизвестный планирует устроить взрыв, бросив в государя бомбу.
Послание взволновало Эра. Стараясь привлекать как можно меньше внимания, он нашел начальника стражи и показал записку. Почти единовременно с этим угловатая тень отделилась от стены и кошкой направилась в сторону Альберга. Убийца двигался плавно, осторожно пробираясь сквозь толпу. Если бы не анонимное послание, стража едва ли успела бы предотвратить покушение. Но охрана была наготове, и странное поведение мужчины не осталось незамеченным.
Все должно было произойти тихо и быстро: стражи ловят преступника, остальные уводят государя в безопасное место.
Но в дело вмешался случай.
Убийца, заметив, что к нему направляется охрана, понял, что не успеет добежать до императора и решил швырнуть бомбу из толпы. Одна из женщин, стоявшая неподалеку, увидела, как подрывник достает взрывчатку и закричала.
В толпе началась паника.
Убийца кинул бомбу в сторону Альберга. Раздался взрыв. Грохот оглушил прихожан. Зал окутало густым дымом.
Народ, обезумев от страха, повалил
