class="p1">— Ну, одному подсобить невелика беда, — почесала макушку Яга.
— Обещай, что сделаешь всё, чтобы его в Мертвые земли переправить и все хитрости ему расскажешь. А коли обманешь меня, жизнью своей ответишь.
— Обещаю, обещаю, — прокаркала старуха. — Иди уже. Смотреть на тебя тошно.
Дальше вспыхнуло что-то, будто меня по темечку огрели, а когда открыла глаза, увидела убранство знакомой избушки и Баюна, вылизывающегося на лавке.
— Избушка-избушка, стань к лесу задом, а ко мне передом, — раздался молодецкий крик. У меня аж в ухе прострелило.
Избушка как обычно беспрекословно исполнила просьбу очередного проходимца, тяжело ухнула и повернулась.
Яга поднялась с лавки и распахнула дверь:
— Орешь чего, оглоед? — недружелюбно поинтересовалась она, вглядываясь в незваного гостя.
— Я Алеша Попович, богатырь русский, иду Кощея убивать. Помочь ты мне должна, — не без гонора ответил светловолосый детина с мечом наперевес, мнущийся за частоколом с черепами.
— Говоришь, Кощея убивать собрался, — Яга вышла из избы, горбясь и держась за спину, и поковыляла к калитке. — Кто ж тебя надоумил?
— Третьего дня девица ко мне приходила во сне. Краси-и-вая. Сказала, что только я могу Кощея победить, а ты мне в том поможешь, — бесхитростно ответил Алеша.
— Беги, Алеша! Беги! — крикнула я. Богатырь меня, конечно же, не услышал, потому что кричала я внутри Яги, а вот Яга призадумалась, почесала подбородок.
— Жалко богатыря! Ни за что пропадет. Нужно отговорить его, — произнесла я вслух, желая проверить свою теорию. Вдруг на мысли Яги повлиять получится?
— Слушай, Алеша, уверен ли ты, что, убив Кощея, доброе дело сделаешь? — спросила Яга.
— Кощей — зло? Зло! Если я его убью, зла станет меньше, — уверенно ответил богатырь. — Это ты твердость намерений моих пытаешь?
— Убьешь Кощея — дашь дорогу большему злу, — вздохнула Яга.
— Я и большее зло победить смогу, — самодовольно ответил богатырь.
— Значит, ничто твою волю не поколебать не сможет?
— Так и есть, — пылко заявил молодец. — Не поможешь мне, сам подойду в Мертвые земли. Ежели мне на роду написано победить Кощея, то с твоей помощью или без нее, сделаю это!
— Ну, раз так, проходи. Поужинай, в баньке попарься, а спозаранку отправишься подвиги свершать, — улыбнулась Яга, открывая калитку.
В избе Яга усадила Алешу на лучшее место, а сама занялась ужином. Взмахнула рукой, поленья из подпечья выскочили да сами друг за дружкой в печь попрыгали. Щелкнула Яга пальцами — и загорелся на ладони огонек, поднесла она его к дровам, и тут же весело заплясало в горниле пламя. Из подшестка вылетел чугунок и на столе устроился. Ковш сам воду из ведра зачерпнул и в чугунок выплеснул. Яга всыпала крупу и в печь горшок отправила.
Алеша на лавке сидит и диву дается.
Вскоре поставила Яга перед ним плошку разваристой каши, маслом щедро сдобренной.
Взялся богатырь за ложку и умял угощение в один присест. Яга знай ему еще подкладывает и вопросы задает.
— А что ж ты, Алеша, сам пошел? Товарищей позвал бы с собой, веселее было бы в дороге.
— Зачем же славу на троих делить? В историю войду как богатырь, победивший Кощея. Девки за мной бегать будут, сказители былины сложат. Детишки малые подражать станут. Хорошо ведь?
— Хорошо, — согласилась Яга. — А за меня словечко замолвишь? Пусть сказители и про меня хоть строчечку напишут.
— Э, нет. Нельзя так. Где ж это видно, чтоб нечисть добрым молодцам помогала?
— И то правда. Ты посиди пока, а я баньку истоплю, — Яга поднялась и действительно ушла топить баню. Вернувшись, она всучила Алеше полотенце и отправила его мыться.
— Жарко ли хоть истопила? — спросил богатырь.
— Тебе в самый раз. Только хорошо мойся, тщательно, а я приду потом да веничком березовым тебя отхлестаю.
Выпроводив богатыря, Яга плюхнулась на лавку.
— Уговаривать такого бесполезно. Ну ничего, зато у нас с тобой, Баюн, ужин сытный будет.
— А может не надо его есть? Можно в подпол его запереть. Пусть там сидит. Ума набирается, — подала я голос.
— А может не есть его? — задумчиво сказала Яга. — Посадить в подпол, пусть ума набирается. Тьфу! Откуда такие мысли в голову приходят? Какой подпол? Разнесет он мне всю избу!
— Разнесет, — поддакнул Баюн. — Я всеми лапами за ужин.
Подождав еще немного, Яга вернулась в баню.
— Хороша ли банька? — спросила она, приоткрыв дверь.
— Хороша, хозяюшка.
Старуха плеснула водой на камни, и баня наполнилась густым паром, скрывшим все вокруг.
— Забирайся на полок, а я тебя веничком отхожу, — предложила она.
Послышалась возня, Алешка улегся наверху и приготовился к паренью.
— Сейчас за веничком только схожу, — прокряхтела Яга, выбираясь в предбанник. Под лавкой, на которой валялась одежда богатыря, старуха нащупала дубину.
— Заждался, милок? — прокаркала она, входя в парную.
К счастью, на этом моменте мое сознание отключилось.
Пришла я в себя, когда Яга после ужина выковыривала острой косточкой остатки мяса, застрявшие в зубах.
— Муторно все же как-то. Хотя надо признать, было вкусно, — пожаловалась она коту.
— Переела ты, вот тебе и муторно, — мяукнул кот.
— Да нет, вот здесь муторно, — Яга похлопала себя по груди. — Вроде всё правильно сделала.
— Всё правильно, — подтвердил кот.
— Сожрать богатыря вроде бы злое дело. Но не сожри я его, он бы убил Кощея, равновесие нарушилось бы и мир погиб. Так что выходит, я предотвратила большее зло. Можно сказать, мир спасла. А это вроде бы как и добром можно посчитать.
— Нет зла большего или меньшего, есть просто зло, — многозначительно изрек Баюн.
— А ты мне хвелософию тут не разводи, давно лаптем по мордасам не получал? — Яга швырнула в кота обглоданную кость.
— Молчу, молчу, — обиженно заскулил Баюн.
— Ты бы лучше подумал, как преемницу найти. Скоро проклятье Мары действовать начнет. Умру я, кто за порядком смотреть будет? Лес на кого оставлю? Кто души за грань провожать будет?
— Чего ты себя хоронишь? Пустяки все! Ничего не будет! Мара просто запугивала тебя. Заставить хотела этому помочь, — кот указал лапой на кости, лежащие аккуратной горкой на столе.
От вида того, что раньше было богатырем, меня замутило, и я провалилась в темноту.
Когда очнулась, то поняла: что-то изменилось — и в избушке, и в самой Яге. Можно было сказать, что помещение сильно запустили. В углах висели клочья паутины. На столе стояла посуда с налипшей едой. Над плошками вились мухи. Яга за время моего отсутствия в ее голове сильно сдала. Если раньше я чувствовала бурлящую в ней силу, то теперь было ощущение, что нахожусь в теле ничем не примечательной дряхлой старухи.
Кутаясь в дырявый шерстяной платок, Яга с трудом поднялась с кровати
