Собственно, поэтому остальные и не используют пламя. Ну или, может, боятся кислотного взрыва.
— А ну возвращайся обратно, пёс! — выкрикнул я и, окутав ногу плотным слоем маны, пнул слизня, вталкивая обратно в пещеру. Ещё и ауру выпустил на полную, отчего даже Альфа шарахнулась назад.
Нацепив взятые из кольца белые наручи, купленные у Василисы, создал магический щит. И весьма вовремя. В меня плюнули кислотой.
— Да? А я тоже умею! — ответил я и плюнул в пещеру. Слизняк вновь плюнул в меня, а я в него.
Люди смотрели на это и немного недоумевали. Но я знаю, что делаю. Слизень не сможет быстро растворить мою кислоту. Идея травить кислотных тварей кислотой не нова.
— Ермолаев! Тащи помидоры!
— Да! — выкрикнул тот и побежал к машине, а я продолжил плеваться.
— Помидоры?.. Что здесь вообще происходит? — кажется, Альфа сейчас сломается. Ну её можно понять, не каждый день видишь, как кто-то заплёвывает кислотного слизня. Но, когда приехал Ермолаев и привёз ящик помидоров, у девушки окончательно сдали нервы… Но не будем об этом.
Вместе с крепким воякой я начал бросаться помидорами, после чего мы пошли вглубь пещеры. А чудищ там просто тьма! И, кажется, они поняли, кто здесь папка и принялись убегать, просачиваясь в маленькие пещеры. Ну а я заозирался.
Хм. А отличная пещера. Ядовитая-преядовитая! Кислотные бассейны, какие-то сталактиты, с которых капает ядовито-кислотная дрянь, а местные грибочки, растущие на стенах, прям «вах».
А ещё я, кажется, знаю, кто съест наши ядовитые огурцы… Всё! Объявляю эту пещеру свалкой ядовитых отходов!
Глава 18
Несколько часов спустя.
Лагерь Сергея.
Зевая и мечтая о мягкой кроватке, я выпрыгнул из машины, которая привезла меня к жилым домам, установленным кольцом, и вошёл в домик, собранный для меня.
Внутри была лишь одна комната. Впрочем, как и в остальных домах. Всё же пространство здесь сильно экономится, дабы всё это небольшое поселение закрыть магическим барьером. Ну и чтобы нас, к примеру, артиллерией не расстреляли.
Также здесь были ванная комната и небольшой склад. Он же гардеробная. В жилой комнате обнаружились кровать, кое-какая мебель, кондиционер, маленький стол со стулом и, собственно, всё. Но только я вошёл в дом…
— Господин, вы поздно, — заявила Оксана, которая почти клевала носом, но дождалась меня. Она стояла посреди комнаты в своём чёрно-белом наряде горничной. — Вам подготовить ванную? Или вы можете просто лечь в кровать и спать, а я оботру вас влажным полотенцем.
— Душ и спать, — покачал я головой, а черноволосая горничная ловко подскочила ко мне и начала обнюхивать со всех сторон, после чего покачала головой.
— От вас пахнет помидорами, тухлятиной и серой. Очень сильно. Негоже князю так пахнуть, — насупилась она.
— Да? Видимо, нюх притупился, — я зевнул и засутулился. Лень мыться, но ладно.
Сбросив с себя одежду, направился в ванную. А там маленькая такая каморка… С левой стороны душ, с правой — раковина для умывания, а на пороге поднимается перегородка, дабы вода не утекла в жилую комнату. Максимальный минимализм…
Оксана установила крышку для слива, чтобы вода не уходила, подняла перегородку, закрепила её, показала, где шампуни и мочалка, а также включила воду.
— Нет, я не маленький, сам могу помыться, — отказался я от помощи, погружаясь в эту крохотную импровизированную ванну. Похоже, её изготавливали для людей куда меньшей комплекции…
Но, вообще, быстро они всё сделали. Всего один день работы, а тут и канализация есть, и водопровод, и электричество.
И вот, набралась вода, а Оксана, которая выглядывала из-за перегородки в районе двери, собственно, из-за двери и выглядывала, принялась вливать в воду разную химию.
— Это уберёт запах, а это очистит ваше тело. Добавить раствор, чтобы снял усталость? — поинтересовалась горничная.
— Нет, спасибо. Этого хватит. С моей физиологией мне хватит просто поспать, чтобы даже открытые раны затянулись и наутро я был как огурчик.
— Поняла.
— Иди спать. Я тут справлюсь.
— Первое правило горничной: не верить своему господину. Он может передумать в любой момент, а виноватой останешься ты, — возразила она. — Но если я вас смущаю, то я просто спрячусь за стену.
— Я ведь уже говорил, что ты можешь расслабиться и забыть про все эти «правила», — теперь уже я возразил.
Тот урод, который взял Оксану в рабство, заставил её пройти специальное обучение. Там обучали горничных, делая из них покорных и умелых слуг. Это место, кстати, уже давно закрыто, всё же после того, как того графа убили мои ПЖМ, а я забрал его особняк, состоялось нешуточное разбирательство.
Напомню, что тогда ещё мэра города казнили. Да и много кого. Ну, а это «учебное» заведение, располагавшееся в Новосибирске, закрыли, а его владельцев и преподавателей отправили на каторгу.
Одно дело тренировать людей, согласившихся на это добровольно, а другое, когда к тебе приводят раба.
— Забыть, значит принять то, что моя жизнь была сломана и изуродована. Прошу… позвольте мне и дальше быть «хорошей горничной», тогда всё, что было до этого, было не зря… — она выглянула из-за перегородки, и взгляд был такой, что невозможно было отказать.
К слову, после того, как Оксана узнала, что я теперь аристократ и даже князь, она словно «пробудилась». Да, подходящее определение. На ранее безжизненном и вечно спокойном лице, словно она робот, появились краски, и девушка стала стремительно расцветать.
— Хорошо. Делай, как считаешь нужным, — сдался я. — Но настрадаешься ты со мной. Я дикарь из леса. Ни манер, ни желания им учиться!
— А это неважно. Важны лишь сила и власть. Сильный задаёт моду и правила, — ответила та и, увидев мой взгляд, спряталась под перегородку.
— Раз так, то ладно. Ох… А оно должно бурлить? — я посмотрел на воду, которая стала синеватой и забурлила.
— Идёт реакция. Сейчас уничтожается источник запаха и, вероятно, остатки кислоты. Ну или вы решили пукнуть, — захихикала она.
— Ну уж нет, если бы я пукнул, тут бы произошёл взрыв.
— Охотно верю…
— Вот зараза! — расхохотался я.
— Ой! Нужно же вашу одежду отнести в прачечную! — Оксана умчалась прочь, а я удивился. У нас, оказывается, ещё и прачечная есть…
Да уж. Я, честно говоря, думал, что меня забросят в ядовитые земли, дадут лопату, и, мол, вот всё это твоё, а
