я, всё ещё не уверенный в правдивости этих слов. — Очень далёкий. Я узнал о его существовании пару дней назад, а имя — от тебя.
— СКОЛЬКО… СКОЛЬКО ЛЕТ ПРОШЛО?
— Не знаю. Столетия. Может, пятьсот, может, тысяча лет. Я сам здесь недавно, и историю мне преподавать не торопятся.
Эргалис молчала очень долго — так долго, что я задумался, не сломал ли я её призрачное сознание в костяной оболочке? Но спустя несколько мучительных минут она опустила меня на землю и разжала хватку. Я пошатнулся, но не упал.
— НЕ ДУМАЙ, ЧТО Я ПОЩАДИЛА ТЕБЯ, МАЛЕНЬКИЙ ЛОРД. ТЫ ВСЁ ЕЩЁ ХОЗЯИН ПОЛУНОЧИ, ТЫ ВСЁ ЕЩЁ КРОВЬ ОТ КРОВИ МОЕГО ЗАКЛЯТОГО ВРАГА. НО ПОКА ТЫ БУДЕШЬ ПОЛЕЗЕН, ТЫ БУДЕШЬ ЖИТЬ.
— В таком случае, — невозмутимо сказал я, отряхиваясь. — Чем могу быть полезен?
Она улеглась напротив меня, заняв почти всё пространство пещеры. Её глаза вновь оказались на уровне моей головы.
— ДЛЯ НАЧАЛА ТЫ РАССКАЖЕШЬ МНЕ ВСЁ ЧТО ЗНАЕШЬ. А ЗАТЕМ ТЫ СНИМЕШЬ С МЕНЯ ПРОКЛЯТИЕ.
— У нас могут возникнуть проблемы по обеим пунктам, — честно предупредил я.
— ТОГДА ТЫ УМРЁШЬ. И НЕ НАДЕЙСЯ, ЧТО ПОЛНОЧЬ ВОССТАНОВИТ ТВОЮ ЧЁРНУЮ ДУШУ, КОГДА ТА СГОРИТ В ПЛАМЕНИ ДРЕВНЕГО ДРАКОНА.
Удивительно, что Эргалис стала второй после Илюхи, кому я рассказал свою странную историю от начала и до конца. От того дня, когда я впервые увидел сон о Полуночи, до момента, когда я потянулся за окаменевшим яйцом. Его я, кстати, извлёк из переносного кармана и вернул с извинениями, но дракониха даже не обратила на это внимания, погружённая в глубокие раздумья. Лишь пару раз за мой рассказ она встревала с наводящими вопросами — оба касались далёкого прошлого, абсолютно мне неизвестного. На мои осторожные встречные вопросы она просто молчала, и мне приходилось продолжать историю, пока я и в самом деле не вывалил всё что знал. Какие-то детали о Земле пришлось опустить, также я ничего не сказал о плачевном состоянии Полуночи, но подозревал, что Эргалис и сама могла сделать соответствующие выводы. Много веков назад она вела смертельный бой с могучим лордом-чародеем и его армией, а теперь к ней пришёл одинокий парнишка с револьвером на боку.
Возможно, это была неосторожная стратегия, и мне следовало молчать как пленному партизану. Кто знает, может Матерь Пепла была готова взмахнуть костяными крыльями и отправиться наружу, чтобы довести до конца разрушение Полуночи и свести старые счёты? Но несмотря на её гневные слова и попытки убить меня в начале знакомства, что-то подсказывало, что она находилась на пределе своих текущих возможностей. Стараниями Бертрама фон Харгена она была навеки заперта в этой пещере, в собственных костях, в моменте своей гибели. Совсем как в последней загадке Альхирета, она проснулась глубоко под землёй и осознала, что мертва.
И я ничем не мог ей помочь.
— ТЫ ДОЛЖЕН СНЯТЬ ПРОКЛЯТИЕ, МАЛЕНЬКИЙ ЛОРД.
— Меня зовут Вик. И я не знаю, как.
— ТЫ ЖАЖДЕШЬ УМЕРЕТЬ?
— Разве что это убедит тебя, что я говорю правду. Хочешь, выстрелю по тебе из Райнигуна?
— ТВОЙ РЕВОЛЬВЕР ОЧИЩАЕТ ЛИШЬ СЛУГ ПРОКЛЯТОГО ЗАМКА, — фыркнула Эргалис. — А МЕНЯ СПОСОБЕН РАНИТЬ, НО НЕ УБИТЬ.
— Я открыт к предложениям.
— ТЫ ДОЛЖЕН…
Она вдруг осеклась и отвела взгляд в сторону, обернулась, прикрывая костяным телом что-то позади себя. Что-то округлое, светящееся ровным малиновым светом. Пришлось подождать несколько минут прежде чем Эргалис вновь вернула внимание ко мне.
— ТЫ ПРИНЕСЁШЬ КЛЯТВУ НА КРОВИ.
— Зачем это? — нахмурился я.
— ТЫ УЙДЁШЬ ОТСЮДА ЖИВЫМ. ТЫ ВЕРНЁШЬСЯ, ЧТОБЫ СНЯТЬ ПРОКЛЯТИЕ. ТЫ… ТЫ… ПОЗАБОТИШЬСЯ О МОИХ ДЕТЯХ.
— Прости, что?..
Ситуация снова сделала поворот, которого я никак не ожидал. Каких ещё детях, когда пещера была абсолютно пуста? Маленьких скелетных дракончиках, попавших под проклятие вместе с мамой?
— СЛУШАЙ ВНИМАТЕЛЬНО, ЛОРД ВИКТОР, СЛУШАЙ, НЕ ПЕРЕБИВАЯ. Я ОТЛОЖИЛА ЯЙЦА, КОГДА ЕЩЁ БЫЛА ЖИВА. ОДНО ИЗ НИХ МЕРТВО — ТО, ЧТО ТЫ УСПЕЛ ЗАБРАТЬ. НО ДВА — ЖИВЫ, И ОНИ СКОРО ВЫЛУПЯТСЯ. ВИНОЙ ТОМУ АУРА ТВОЕГО ЗАМКА, ЧТО ИСКАЖАЕТ САМО ВРЕМЯ.
Мне много раз говорили, что в Полуночи время идёт иначе, но чтобы настолько? Да ещё и на таком расстоянии? Впрочем, Эргалис явно не планировала вдаваться в более подробные объяснения по поводу «ауры замка».
— ЕСЛИ ОНИ ВЫЛУПЯТСЯ ЗДЕСЬ, МОИ ДЕТИ УМРУТ. УМРУТ ОТ ГОЛОДА, ОТЧАЯНИЯ, ОДИНОЧЕСТВА. ТЫ УНЕСЁШЬ ИХ НАВЕРХ, ТЫ ВСКОРМИШЬ ИХ, ДАБЫ ОНИ МОГЛИ ЖИТЬ. НО ТЫ ДАШЬ КЛЯТВУ, ЧТО ОНИ НЕ СТАНУТ ОРУДИЯМИ ТВОЕЙ НЕНАВИСТИ, ЗЛОБЫ, ТЁМНОЙ ВОЛИ. А ЧЕРЕЗ ГОД ТЫ ВЕРНЁШЬСЯ С НИМИ КО МНЕ, СНИМЕШЬ ПРОКЛЯТЬЕ И ОТПУСТИШЬ ИХ НА СВОБОДУ.
— Не то что бы я возражал, но что если за год я не найду способа снять проклятие?
— ТОГДА ТВОЯ КРОВЬ ВСКИПИТ В ЖИЛАХ, А ДУША БУДЕТ ОБРЕЧЕНА НА ВЕЧНЫЕ МУКИ, КАК И ПОЛОЖЕНО КЛЯТВОПРЕСТУПНИКУ, — почти равнодушно сказала она.
— А если не поклянусь, то ты спалишь меня прямо сейчас?
— ДА. ВЫБИРАЙ.
Я ещё раз окинул взглядом костяного дракона, прикидывая свои шансы на битву или побег. Чем эта клятва отличалась от «просьбы» покровителю Альхирета, за исключением более чётких условий и отмеренных временных рамок? Год лишь выглядит долгим сроком, но у меня не было ни малейшего понимания, где искать средство для снятия ещё одного проклятия нежити. В библиотеке, до которой я так и не добрался? У какого-нибудь из гостей, взамен на очередную безумную игру? А ещё этот год понадобится посвятить вылуплению и выращиванию юных драконов, что могло привести к весьма плачевным последствиям.
Хотя бы Луна не сможет упрекнуть меня, что я не раздобыл для неё дракона. Даже двух.
— ТЫ СМЕЁШЬСЯ НАДО МНОЙ, МАЛЕНЬКИЙ ЛОРД⁈ — взревела Эргалис, пока я стоял, еле сдерживая нервное хихиканье.
— Я смеюсь над собой, и только над собой. Давай сюда свою клятву.
Я вытащил кинжал из-за
