император, видимо, не в состоянии сформулировать свое решительное фи.
– Я рад был с тобой повидаться, брат.
Рейнард приобнял меня за талию, черное пламя взметнулось к потолку и…
Мы оказались на крыше одной из башен замка Князя Тьмы далеко-далеко от столицы в самом сердце Мертвых земель.
Я поняла, что все это время стояла, напряженная, как струна, готовая к любому исходу диалога между братьями, и стоило нам оказаться в безопасном месте, шумно выдохнула.
Кто бы мог подумать, что страшные Мертвые земли окажутся безопасными.
– Ну вот и все, – негромко произнес Рейнард, отпуская меня и подходя к зубцам башни.
Солнце еще грело, хотя уже коснулось темного горизонта. Не было ни ветра, ни облаков, лишь ускользающее тепло.
Как ускользающее счастье.
– Будет война? – спросила я, подходя к мужчине.
– Не думаю. Воевать против моих бойцов – просто вести войска на убой. Я абсолютный хозяин на этой земле, и все демоны с легкостью разметают любую армию.
– Хорошо, – кивнула я. – А то я ремонт еще не успела доделать.
Рейнард кивнул, но, скорее своим мыслям, чем моим словам. Мне показалось правильным оставить его одного, ведь за последние сутки он не только узнал шокирующую правду о своем предназначении, но и понял, что брат не видит в нем ни родственника, ни друга, ни союзника.
И я по себе знала, что это тяжело, когда тебя предает семья.
Я сделала лишь небольшой шажочек в сторону, и мужчина словно почувствовал мое движение или услышал шелест платья.
– Корнелия, – произнес Рейнард, отрываясь от рассматривания пейзажа. – Я бы хотел с тобой поговорить.
99
Я застыла, неожиданно остро ощутив, что мы стоим здесь вдвоем. Щебет вечерних птиц почти не доносился до крыши башни, звуки замка тоже, и даже воздух, казалось, не двигался.
Всем было интересно, что хочет сказать Князь Тьмы своей помощнице.
В груди поднялось такое томительное волнение, словно Рейнард должен произнести что-то действительно важное. Что-то особенное для меня.
– О чем? – негромко спросила я, внимательно смотря на мужчину.
– Знаешь, я никогда раньше не думал, что смогу прожить долгую жизнь. Каждый мой день был посвящен военной муштре фортов и гарнизонов, ловле демонов, попыткой удержать расползающееся лоскутное одеяло экономики земель. И я делал все это на самом деле до конца не понимая зачем.
Мужчина развернулся ко мне всем телом.
– Зачем я ношу эту печать? Зачем я охраняю эти земли? Зачем я каждый день открываю глаза?
Он шагнул ко мне, я качнулась, и мои юбки зашуршали, глуша стук его начищенных сапог.
– Люди боялись меня, и не было ни одной женщины, что рядом со мной не источала бы удушающий флер страха и отвращения. И я никогда в жизни бы не подумал, что может быть иначе, пока в этом замке не появилась ты.
Я стояла, открыто смотря в бездонные черные демонические глаза, в глубине которых пламенем горела древняя разрушительная магия, и боялась шелохнуться, боялась вздохнуть, боялась моргнуть.
Лишь бы не разрушить колдовство момента.
– Ты не испугалась меня при встрече, и не бросила меня раненного, и не отвернулась от меня обернувшегося. И я не знаю, хватило ли бы мне сил каждое утро открывать глаза, если бы я не знал, что где-то в замке живешь ты.
Рейнард говорил и медленно, миллиметр за миллиметром склонялся ко мне.
– Корнелия, – тихо, почти шепотом произнес мужчина в мои губы, замерев на мучительно крошечном расстоянии. – Ты выйдешь за меня?
И я сама потянулась к нему.
Губы Рейнарда неожиданно оказались мягкими. Он целовал меня осторожно, медленно, точно нарочно растягивая момент. Я прикрыла глаза и растаяла в этой нежности. Горячая ладонь легла мне на шею, а вторая – на талию, прижав меня к широкой мужской груди.
Я привстала на цыпочки и обняла Рейнарда за шею. Пальцы скользили по коже и зарылись в волосах на затылке. И вдруг на одно мгновение мне показалось, что мужчина вспыхнул – он стал горячим, нестерпимо горячим. Я распахнула глаза и увидела…
Князя Тьмы.
Что встретился мне тогда в холле замка.
Волосы цвета вороного крыла чуть отросли, но в черных глазах все еще танцевал демонический огонек. Ямочка на подбородке. Легкая щетина.
Я коснулась ладонью его руки у себя на шее, и провела пальчиками по человеческой коже.
Но Рейнард как будто не замечал этих изменений. Он смотрел на меня и молчал. Ждал ответа.
И что я могла сказать Князю Тьмы на такое предложение?
– С превеликим удовольствием, – произнесла я.
Эпилог
Я сидела во дворе замка на огромных качелях с удобной спинкой, обложившись подушками, и ела черешню, звонко плюя косточками в медный таз. Два молчаливых и мрачных солдата медленно качали меня, боясь даже дышать в мою стороны.
В принципе, я их понимала – если я лишний раз чихну, Рейнард снимет с них рога, шкуру и скальп. Так что мужики не на пустом месте беспокоились.
Хотя на месте дорогого супруга, я бы сейчас волновалась не о беременной жене, которая далеко не убежит, а о трех сорванцах, донимающих третье поколение адских гончих. Их, конечно, уже немного размешало со всякими породистыми и не очень собаками, поэтому у нас вместо старой сараюшки была целая псарня, исписанная охранными арканами похлеще столичного храма. И когда шкодливый выводок выпускали порезвиться, все женщины замка умилялись разнообразию красноглазых всеядных псин: от длинной сосиски на коротких ножках до огромной помеси адской гончей с волком, который не смог удрать от игриво настроенной собачки.
Так вот, на месте Рейнарда я бы волновалась о том, что двое его сыновей и прелестная дочурка забрались в псарню и дергают несчастных животных за хвосты. Малышка вообще взяла за привычку кататься верхом на той самой помеси собаки с волком, приводя меня в полуобморочное состояние.
Рядом вспыхнуло черное пламя и из него вышел Князь Тьмы собственной персоной, держа в каждой руке по одному отпрыску за ухо.
– Опять в псарне резвились? – спросила я, не отрываясь от черешни.
– Нет, но я
