ничего. Если уж делить деньги от квартиры, то несколько в других пропорциях.
В голове у него словно заработал калькулятор. Если отдать Тамаре только треть суммы, то он быстро закроет кредит, а остальное прибережет на будущее расширение жилья. А может, и машину купит новую. С ребенком и без машины — никак. Он вспомнил, что не закапывал сегодня глаза, поэтому изогнулся и начал шарить в кармане брюк, отыскивая пузырек.
Тамара смотрела на него с недоумением. Чего-чего, а такой мелочности она от Николая не ожидала. Стараясь скрыть возмущение, она глубоко вдохнула и отвернулась. Ей было противно наблюдать, как Николай неуклюже заливает капли и морщится от слез, половина лекарства внутрь так и не попала. А еще ей было противно за себя. И зачем она ему тут помогала недавно? Дура!
— Послушай, я польщена, что ты считаешь старенький домик тети Клаши недвижимостью на море, — собравшись с духом, сказала Тамара. — Но давай, мы не станем брать его в расчет, а поговорим только о нашей квартире?
— Почему? — невозмутимо парировал Николай и часто-часто заморгал покрасневшими глазами.
— Ну, хотя бы потому, что у тебя тоже есть еще одно потенциальное жилье — квартира твоей мамы.
— А ты не хорони мою маму раньше времени! Хочешь делить, так давай по справедливости, — загорячился Николай. — Тебе треть.
Тамара даже расхохоталась от такого заявления. Николай удивленно на нее покосился.
— Да, треть. И как ты собираешься делить мебель и технику? — заодно поинтересовался он.
— Половина, Коля, половина. Никаких третей, — пропела Тамара, проигнорировав его вопрос по поводу вещей. — Иначе я вообще стану жить на два дома, то здесь, то на юге. И ничего ты с этим не сделаешь.
Николай побагровел. Он вскочил с места и нервно зашагал по кухне. Налетев коленом на табуретку, поморщился и развернулся к Тамаре.
— А ты не думаешь, что и я никогда не соглашусь на твои условия?
— Что ж, — спокойно сказала Тамара, — значит, не судьба. Пусть квартира стоит, а потом ее унаследует Лёлька.
Она встала и пошла в сторону спальни, больше разговаривать здесь не о чем. От злости на Николая чуть подрагивали руки. Тамаре хотелось завизжать и кинуться на него с кулаками, но она понимала, что это только его обрадует. Делать приятное бывшему мужу, который из вредности не желает поступить по-человечески, ей не хотелось. Случилось то, чего она так опасалась. Все мужики, что ли ведут себя одинаково?
— Подожди! — повысил голос Николай. — Мы же не договорили.
Но Тамара молча зашла в спальню, плотно прикрыв дверь. Она подошла к темному окну, потянула на себя створку и долго стояла, вдыхая едва уловимые запахи сирени, влажной земли и гиацинтов. Соседка с первого этажа целыми днями возилась в маленьком палисаднике, вопреки северной погоде, взращивая самые разные цветы. А на юге уже давно настоящее лето. «Возьму билет и уеду. Что теперь здесь ждать?» — подумала Тамара, наблюдая за стайкой подростков, усевшихся внизу на скамейке. Так и придется кататься туда-сюда, пока Николай не образумится. Уступать ему ни копейки она не желала. Из вредности, из принципа, из чего угодно. С ее точки зрения — делить надо пополам и никак иначе. Хотела договориться с ним по-хорошему, потом предупредить Лёлю о том, что квартира выставлена на продажу и нужно забрать отсюда всё, что она считает нужным. Ее вещей здесь до сих пор много. Но теперь придется терпеливо ждать. И ладно. Значит, еще не пришло нужное время.
* * *
Николай размашисто шагал по улице, он до сих пор вел внутренний диалог с Тамарой, что-то доказывал ей, чему-то возмущался. Прохожие провожали его недоуменными взглядами, а Николай продолжал бормотать себе под нос доводы, которые он не успел привести Тамаре. Он решил поехать к Соне, несмотря на позднее время. Хотелось ее приободрить: жить у матери ей придется недолго. Нужно только на выходных съездить в магазин и выбрать обои и новый диван, а ремонт сделают за неделю. Выйдя из метро, Николай заблудился и долго искал дом, где жила Инесса Леонардовна. Телефон как назло разрядился, и он боялся, что вообще не сможет распознать среди высоток-близнецов тот, где его ждет Сонечка. Внутренний компас не подвел, и Николай с облегчением узнал двор, по обыкновению весь заставленный автомобилями, и основной ориентир — поликлинику. Лифт загудел и неспешно опустился вниз, кое-как отворив двери. Кабина была похожа на древний портал в потусторонний мир. Тревожный мутный свет стыдливо пытался скрыть заплеванный пол, разбитое зеркало и десятки надписей с вычурными ругательствами.
Николай то и дело возвращался мыслями к разговору с женой. Всё ей мало! Никогда не думал, что Тамара такая жадная! Ведь если представить, много ли ей надо? Она одна. Дочь пристроена. Детей малых больше не предвидится. Их квартира стоит хороших денег, а на треть можно подремонтировать дом тети Клаши и жить себе припеваючи в двух шагах от моря. Нет же, насолить ему хочет. Всё бабское самолюбие не угомонится! Ему не понравились злые мысли о Тамаре, но остановиться уже было трудно. Пока ехал, накрутил себя до трясучки.
Он нажал кнопку звонка, стараясь внутренне расслабиться: сейчас увидит Сонечку, почувствует ее тепло, положит руку на живот, где так бойко прыгает его сын. В шутку он зовет его футболистом. Новости у него хорошие, несмотря ни на что, и Соня порадуется и поймет, что тяжелый период позади и дальше они смогут спокойно и размеренно ждать появления малыша, а потом воспитывать его, любить друг друга и наслаждаться пусть и банальными, но такими приятными мелочами. Он невольно улыбался и нетерпеливым пальцем снова и снова нажимал на белую широкую кнопку. Дверь открыла Инесса Леонардовна. В полумраке Николай почти не разглядел ее лицо. Скорее к Соне!
— Здравствуйте, Инесса Леонардовна. Извините, что поздно. Я к Сонечке. Как она?
За спиной будущей тещи маячила щуплая мужская фигура. Николай мельком взглянул и на него. Интересно, кто это? Неважно. Николай сделал шаг вперед, хотя Инесса Леонардовна и продолжала истуканом стоять у двери.
— Сонечка! — повысил голос Николай, собираясь скинуть туфли и пойти дальше по темному коридору в крохотную комнатушку Сони.
— Подожди, Николай! — наконец, обрела дар речи Инесса Леонардовна. — Подожди. Сонечки тут нет.
Николай застыл в одном башмаке и недоуменно посмотрел на женщину. Потом разозлился: неужели Соня опять уехала к себе, в эту сырость? Сколько можно объяснять?
— Полчаса назад ее увезли на скорой, Коля. Ей стало плохо, давление поднялось, ее сразу забрали.
— Куда? — после небольшой паузы спросил Николай. — Куда ее отвезли? —
