на месте, смотря на огромное и мощное существо восхищенным взглядом.
— Вилли… — прошептал он, и это услышала, наверное, только я.
Нет, Уильям его тоже услышал, потому что утробно рыкнул, заставив окружающих вздрогнуть.
Маги, кстати, тоже сделали ноги, сбежав с площади. Кажется, они поняли, что лишились работы и вот-вот лишатся головы.
Вайлем дрожал, как осиновый лист. Кажется, тело отказало ему, и он просто не мог отбежать подальше от дракона, который нависал над ним могучей тушей. Один раз Вилли немного неуклюже взмахнул своим толстым массивным хвостом, и один из столов опрокинулся.
Упс!
Я улыбалась. Нет, кажется, я еще и плакала. От счастья. От осознания нашего торжества и торжества справедливости. Вилли дождался своей победы!!!
Какой же он был красивый! Да, да, как дракон он тоже был великолепен, и мне отчаянно хотелось подойти ближе, чтобы притронутся к его блестящим чешуйкам. Но я сдерживалась. Еще успею! Обязательно сделаю это позже, когда победа закрепится над нами окончательно…
Наконец Вилли издал последний рык, намереваясь, наверное, вернуться в свою человеческую форму, но напоследок решил пониже склониться над Вайлемом, чтобы заглянуть ему в лицо. Бедняга от близости огромных острых зубов закатил глаза и просто хлопнулся в обморок, решив, наверное, что брат в отместку собирается откусить ему голову.
Я вытерла слезы и усмехнулась.
Нет уж, Вайлем! Извини, но ты определенно невкусный…
Кстати, во время оборота одежду Уильяма разорвало в клочья, но выручил принц Энтони, подскочивший к парню со своим плащом в руках. Как только Вилли стал человеком, он прикрыл его, а потом вдруг притянул к себе и крепко обнял.
— Я так скучал по тебе, дорогой друг! — проговорил он приглушенно, но я вновь его услышала. В моем сердце вспорхнула радостная стайка бабочек…
* * *
Два дня спустя…
Молва о происшествии не стихала в столице ни на миг, но мы уехали оттуда, влекомые желанием возвратить Уильяма домой.
Вайлем попал за решетку. Ему вменили в преступление попытку обмана королевской семьи и подкуп магов. Маги бежали из королевства фактически без имущества. В чем были, в том и убежали, и поделом им…
Осталось, наверное, самое тяжелое — встретится с леди Сибилл. Вилли, очевидно, нервничал, и я всю дорогу держала его за руку. В какой-то миг он просто положил свою голову мне на колени и закрыл глаза, хотя карета то и дело подскакивала на ухабах, разрушая настоящую идиллию.
Я поглаживала парня по мягким волосам и шептала успокоительные слова, обещая всегда быть рядом.
— Спасибо, Наташа… — прошептал Вилли сонным голосом. — Если бы не ты, я бы умер там как минимум от тоски…
Сердце сжалось.
— Давай забудем прошлое навсегда! — прошептала я умоляюще. — Давай выбросим его из памяти, словно мусор. Если пообещаешь мне больше не вспоминать рабство, если пообещаешь учиться радоваться жизни, я расскажу тебе одну свою великую тайну.
Вилли навострил уши и присел. Посмотрел на меня с любопытством в синих глазах.
— О-у, великая тайна! Я люблю разгадывать тайны! Говори сейчас!
— Не-а, — улыбнулась я. — Сперва обещание, что постараешься.
— Ладно, — быстро согласился парень, — обещаю забыть прошлое и смотреть только в будущее, при условии, что ты всегда будешь со мной!
Вилли широко улыбнулся, и я поняла, что тоска от него отступила. Я была рада, что немного взбодрила его, но теперь придется исполнять данное ему обещание.
— Ладно, — ответила серьезно, я расскажу тебе. — Только пообещай мне не сильно удивляться, ладно?
Парень тоже посерьезнел.
— Клянусь!
Для подтверждения он витиевато взмахнул пальцами, вычерчивая в воздухе изящный знак. Наверное, это у них заменяет прижатую к сердцу ладонь.
И я решилась.
— Меня зовут Наташа, Наталья, и я не из этого мира!..
Брови Уильяма взметнулись вверх, но недоверчивости во взгляде не появилось. Он полностью мне доверял. Рассказ о тяжелой жизни на Земле дался мне… удивительно легко. Я думала будет сложнее. Наверное, все дело в том, что снова и снова работает удивительный закон мироздания, гласящий, что всё познается в сравнении.
Сравнивая жизнь Вилли со своей на планете Земля, я искренне считала, что мне было легче. А значит… нужно весело смотреть этому прошлому в глаза.
А теперь я вообще безумно счастлива, так чего же унывать?
Таким образом я и выложила всё, кем являюсь на самом деле.
Вилли был настолько заинтригован, что несколько раз с видом исследователя щупал меня на предмет «настоящести». Я смеялась, потому что было щекотно.
— Да это чужое тело! — воскликнула я наконец, — потому ничего особенного в нем нет.
— Чужое тело? — ошарашенно повторил парень, и я увидела, что в нем проснулся ученый. — Неужели проникновение иных душ в живые тела — это реальность? Как интересно!
— Вообще-то, скорее всего Натали умерла, а я просто заняла ее тело в нужный момент…
Вот так мы и доехали до поместья Диери — без печали и подступающей боли, но Вилли всё равно пришлось в конце концов встретиться со своей матерью…
* * *
Сибилл Диери…
Сибилл лежала без движения уже несколько дней. Тело словно ей не принадлежало. Кажется, ее хватил удар, и с того момента она стала похожа на овощ. Разумный, но совершенно беспомощный овощ, который отчаянно хотел жить, разговаривать, двигаться, но не мог.
Отчаяние душило её уже не один час, страх набрасывался волнами. Она жаждала только одного, чтобы пришел ее любимый сыночек и пожалел мать и чтобы она как-то смогла предупредить его о том, что Уильям способен к опасному обороту.
Ну почему она не сказала об этой его способности сразу??? Кажется, как всегда, не хотела пугать, словно Вайлем до сих пор хилый и ранимый ребенок…
Наконец, дверь открылась, и на пороге появился крепкий широкоплечий силуэт.
Сердце Сибилл радостно застучало. Наконец-то Вайлем здесь! Но когда посетитель шагнул на свет, и женщина встретилась со взглядом горящих, насыщенно-синих глаз, она поняла, что это… не Вайлем.
У него было такое же красивое лицо, брови вразлет, шикарные золотые волосы. Он казался таким же крепким и гибким. Само совершенство! Но взгляд у парня был абсолютно другим.
Сибил внутренне заорала от отчаяния. Значит, с Вайлемом что-то случилось? Уилья пришел отомстить и убить их всех???
Но вместо того, чтобы сделать свое черное дело, парень остановился над Сибилл и с безумной горечью в голосе произнес:
— Ну здравствуй, мама… — голос сорвался до хрипоты, и Уильям замолчал. Он едва ли не отвернулся, пряча на миг проступившие эмоции, но быстро взял себя в руки. — Смотрю, и ты не особенно рада видеть своего сына! А жаль! Я надеялся,
