сжимая локоть. Через полминуты удары ослабли, а потом и совсем прекратились, он перестал верещать и лишь прерывисто всхлипывал, втягивая воздух.
– Ну, что, сука, не помогает кунг-фу против русского человека? – издевательски шептал я ему в ухо. – Это тебе не пленных бить и не связанных резать.
Китайчонок как-то особенно протяжно всхлипнул и обмяк. Потерял сознание, понял я, но, опасаясь обмана, подержал его еще некоторое время. Потом отпустил, легонькое тело скользнуло на землю.
– Ну ты, Коля даешь, голыми руками китаезу задушил, – сказал кто-то.
Я поднял голову и только сейчас понял, что мы уже не одни – вокруг стояли мои мужики. Похоже, они уже некоторое время наблюдали за нашей схваткой. Я с трудом разогнул сведенную судорогой руку и кивнул на китайца.
– Очухается, тащите его к остальным.
– Ты, что, Николай Тимофеевич, китаеза все, того. Ты его на тот свет отправил.
Я присел и внимательно посмотрел на китайца. Черт, похоже, это правда – почерневшее лицо китайчонка было совершенно неподвижным. Он не дышал. Я приложил руку к его детской шее – пульса не было. Я не стремился к такому результату, наоборот, я хотел оставить его в живых, чтобы потом было чем поторговаться с хунхузами. Этот маленький боец явно был не рядовым в их иерархии. Но и жалеть я не стал – китайчонок получил то, что давно заслужил. Ведь наверняка у него на руках не одна загубленная душа.
– Ладно, – я встал. – Все равно, заберите его, и пошли к остальным. Поспрашиваем кое о чем.
Только сейчас я снова обратил внимание на свой телефон. Все это время он так и звонил в кармане. Замолкал на пару секунд и опять начинал вибрировать. Я выдернул его из кармана и ожидаемо увидел, что вызывают по-прежнему китайцы.
– Чего тебе? – на ходу проворчал я в трубку. Теперь, когда база была в наших руках, можно было и поговорить.
– Николай Тимофеевич, остановите своих людей! Это ошибка, мы не убивали ваших людей!
Ленька-толмач опять завел свою песню. Он почти кричал.
– Кто же тогда? Святой дух? Сейчас я начну пытать ваших, и все станет ясно. Подожди с полчаса, потом поговорим.
– Подождите, Николай Тимофеевич, сейчас с вами погов…
Похоже, кто-то отобрал у него мобильник. В трубке прозвучала пара слов по-китайски, а затем собеседник заговорил со мной.
– Николай, ты делаешь ошибку, – голос с явным китайским акцентом звучал твердо и уверенно. Я сразу узнал его, это именно он говорил Леньке, что спрашивать, когда меня били в гараже. Я не ошибся – господин Линь не только понимал по-русски, но и вполне сносно говорил. – Я даю слово, что мы никого сегодня не убивали.
– Разберемся, – сухо ответил я.
Победа была на моей стороне, хоть сам Линь остался на свободе, основной костяк его банды был в моих руках. Так что теперь я мог диктовать условия. И вдруг одной фразой китаец все изменил.
– Разбирайся. Но помни, твой брат у нас.
Он отключился. Я застыл – кто? Валерка? Но, конечно, кто еще? Вот почему он не приехал и от него нет вестей. Суки! Хитрый Линь держал этот козырь до последнего. Я растерянно смотрел на телефон – что делать? Позвонить китайцам, чтобы расспросить? Я сразу покажу им, что козыри теперь у них, не звонить – но это мой брат! Это Валерка. Я уже совсем решил наплевать на все и позвонить, как телефон снова завибрировал в моей руке. На экране высветился тот же номер.
– Николай Тимофеевич, вы готовы встретиться? – Голос Леньки снова звучал подчеркнуто вежливо и спокойно. Почуял силу, гаденыш, подумал я. Я с трудом сдержался, чтобы не закричать, и как можно спокойнее ответил:
– Да. Завтра в десять, на карьере.
– Десять утра? – все так же вежливо переспросил Ленька.
– Ну конечно! – Голос подвел меня. Я уже начал психовать, и злость лезла из меня, как пена из бутылки.
– Хорошо. Мы будем вовремя. Как и договаривались, пять человек, не больше.
Он на мгновение замолчал, наверное, Линь что-то подсказывал ему. Потом продолжил:
– Мы очень надеемся, что ни с кем из наших людей не произойдет ничего плохого. Не хотелось бы обмениваться трупами.
– Я понял, – буркнул в ответ я. И вдруг меня пронзила мысль, что ведь это может быть опять блеф, хитрые китаезы просто разводят меня. Но я тут же откинул это, если все пойдет не так, то мы оба получим мертвых братьев. И я, и господин Линь. А я уверен, что он этого не хочет точно так же, как и я.
Ленька отключился. Мужики смотрели на меня, в их глазах застыл вопрос.
– Валерка тоже у них, – безрадостно сообщил я.
Все сразу поняли, о ком речь. Кто-то пробормотал:
– Бедная тетя Тамара. Сначала Афанасий Иваныч, теперь Валерка. Да еще и младший такой…
Я был полностью согласен с этим высказыванием. Даже злость брала – Борька такой же сын Росомахи, но кисель киселем, а как бы сейчас пригодилась его помощь.
Я силой отбросил все посторонние мысли – вернусь к ним, когда станет легче, сейчас надо было срочно заняться реальными делами: решать, что делать с захваченными китайцами. Но для начала я хотел бы узнать, что здесь произошло до того, как мы появились. Почему орали китайцы и стрелял шаман.
Я посмотрел на погрустневших родственников, их тоже надо встряхнуть, вернуть радость победы.
– Мужики, все нормально! Теперь китаезы чуют нашу силу, мы им жало вырвали. Так что вернем своих ребят без проблем.
Похоже, мой уверенный тон подействовал на них. Я видел, что лица начали разглаживаться, появились первые улыбки – все-таки родня моя парни бесхитростные, прямые и доверчивые. Убедить их легко, главное, говорить твердо и уверенно. Но, наверное, я и сам был такой – потому что тоже поверил в свои слова. Все будет нормально.
– Давайте займемся китаезами. Найдите тех, кто понимает по-русски, и надо их рассортировать. Я не думаю, что все тут бандиты, наверняка большинство просто гастеры.
– Сейчас разберемся. А что делать-то с ними будем?
– Работяг отпустим. Бандитов надо будет куда-то закрыть. Чем больше у нас будет на обмен, тем лучше.
– Точно! Соображаешь, Колька. – Дядя Ваня Гурулёв заулыбался и хлопнул меня по плечу. – Не хуже Росомахи.
Трупов оказалось два. Задушенный мной маленький китаец и еще один – это он кричал первым. Его подстрелил Мишка. Потом он рассказал, как все это получилось.
Мишка, как и говорил ему шаман, забрался на взлобок сопки в двухстах метрах от базы, оттуда, с высоты, он видел все как на
