Всё бы ничего, но щит загорелся. Тень, мой запечённый козырь быстро затушила пламя, что казалось заставило моего противника удивиться, а после он атаковал уже снова, но гораздо сильнее. Щит снова загорелся, съедая часть временного резерва, я же снова затушил огонь.
Обар был сильнее, я же ловчее, и контроль у меня лучше. Принимая атаки по касательной, а после гася очаги возгорания на собственном щите, я мог бы победить чисто дождавшись пока враг потратит всю свою ману. Мой резерв не такой внушительный, зато силы на защиту я трачу куда меньше сил, чем это делает Обар.
К несчастью, мой отец дураком не был, и тоже понимал, что так меня не победит. К несчастью, он не первый раз сражался с колдуном, и вместо того, чтобы призывать очередные огненные чары для атаки и вместо этого использовал огонь, чтобы взлететь самому. Снаряд рождённый из полыхающего пукана. Грубо, нелепо, некрасиво и что самое обидное - совсем не смешно. Пара слабеньких кровавых ударов сгорели в его пламени, этого мне хватило, чтобы резко уйти с траектории удара, только мой противник резко развернулся прямо в полёте, и практически не теряя скорости врезался в мой щит. Мощным ударом меня отбросило к стене, что стоило мне примерно двух третей прочности щита, ко всему прочему щит загорелся, а я запоздало заметил, что частично, атака по мне всё же прошла, от чего дико заболело в груди.
- **** мои ребра! - Я закашлял, постепенно поднимаясь и гася липкое пламя на моём щите. От временного резерва оставалась едва ли треть, которой и являлся мой щит, от собственного резерва осталась едва половина, при том, что я старался его не тратить. Секунда, и половину моего щита я поглощаю восстанавливая резерв. Шаг в сторону пришедшего в себя Обара, и я втягиваю оставшуюся кровавую дымку в себя, но не поглощаю. Шаг в сторону Обара, уворачиваясь от нового потока пламени частично прикрываясь тенью.
Шаг, и позади меня возникает едва заметная лужица магического клея. Шаг и в меня летит очередной поток пламени. Шаг, и навстречу ему устремляются мои антимагические камни. Шаг и следом запускаю ускоренную телекинезом костяную иглу целя в глаз. Шаг, и выхватив нож, стремительно сближаюсь со своим противником.
Шаг, мельком отмечаю нешуточное удивление на роже Обара, когда его пламя исчезает, и следом ему в лицо прилетают камни. Эти не слишком сильные удары всё же отвлекли его внимание. Гоблин отшатнулся и грубая костяная игла вонзилась ему в шею, а следом близко оказался я, вонзая свой нож по самую рукоятку в область печени этого гоблина. Обар аж согнулся, казалось всё победа: удар в печень - никто не вечен... Чтобы добить эту тварину наверняка я резко провернул нож в ране и резко выдрал, отскакивая прочь, едва успев разминуться с пламенем, поджигающим всё вокруг.
Рана Обара загорелась, прервав кровотечение. Заметно уставший Гоблин, пошатываясь разогнулся, резко вырвал иглу из горла и рывком стартанул в мою сторону, чтобы после увязнуть в клее. Колдун пошатнулся, после чего яркой вспышкой сжёг мои чары не жалея собственной ступни. Даже на расстоянии ожог казался страшным, и похоже он оказался опасным даже для него самого. Потому Обар прекратил преследование и просто позвал пламя. Не знаю как именно он это сделал, но я всем своим естеством ощутил этот потусторонний зов после чего, весь огонь что горел вокруг, будь то горящая ограда или чья-то досуга, всё начало делиться с ним силой, от чего мне стало по-настоящему жутко. В огне пару раз даже мерещились чьи-то искаженные лица. Сейчас он восполнит потраченную ману, наплюет на раны и начнётся второй раунд, в котором мне нечего противопоставить.
Я делаю очередной шаг, и тут же запускаю в сторону гоблина мой нож, но Обар лишь уворачивается от моего броска, на мгновение заставив пламя дрожать. Шаг, и я уже достаточно близко, чтобы самостоятельно атаковать, выпускаю ему в грудь поток пламени. Тщетно, я уже рядом, только Гоблин смеётся, он не стал ни блокировать ни поглощать моё пламя, и даже так оно лишь погладило его развитое тело. Резерв почти пуст, так что я призываю остатки кровавого тумана, вливая в него все оставшиеся силы. Обар смеётся формируя пламя прямо во рту. Мне же остаётся всё сильнее уплотнять щит. Он знает, что я без сил. Знает, что тень я призвать сейчас не силах, знает, что его пламя кровавый туман долго не задержит. Огонь уже вырывается из оскалившейся пасти, как я творю творю очередную дичь буквально выворачивая щит наизнанку и набрасываю его прямо на Обара, навстречу рвущемуся из него пламени.
Едва стою на ногах, сжимая в кулаке свой крошечный накопитель. Мана? Я её не чувствую, как и не чувствую забитых ног, хотя они у меня ещё есть. Вырвавшийся огонь столкнулся с щитом и Кровавый туман загорелся, а вместе с ним и две трети гоблина. От крика полного боли и ненависти заложило уши, но я всё равно ковылял вперёд, чтобы добить своего врага.
Шаг, и пламя вокруг колдуна гаснет, открывая моему взору страшно обгоревшее лицо и туловище Обара. Он разве что не обуглился, его глаза обожжены, один так и вовсе напоминает варёное яйцо.
Шаг, я слышу надрывный кашель, и вокруг Обара возникает огненное кольцо, расходясь во все стороны, на последнем издыхании подныриваю, чувствую как пламя опаляет мою спину, но она не горит как мой щит, а отделываясь лишь жутким ожогом. Шаг, и я рядом с дезориентированным колдуном. Полстука сердца, и я вонзаю свои когти в грудь обгоревшего колдуна, разом тратя часть своих жизненных на кровавый удар. Грудь Обара разворошило, разрывая мышцы и практически обнажая потрескавшуюся грудину. Удар, и я доламываю его ребра, после чего вырываю грудину. Отмахиваюсь от его когтистой лапы, что сразу после этого впивается мне в бок, в то время как я вонзаю свою кисть в развороченную грудь и вырываю бьющееся горячее сердце. Разум застилает кровавый туман, но я быстро прихожу в себя осознавая, что начал жрать его сердце. Обар хрипит. Он точно умирает, пускай и слишком медленно, учитывая полученные раны, но я чувствую, как пожирая его сердце в меня вливается кровь горячая к, словно жидкий огонь. Я чувствую, как это жар восполняет мой резерв и даже частично исцеляет потраченную жизненную силу, благо на атаку ушло не более десятой части. умирающий колдун хрипит,
