тошнит, а по утрам и вовсе желудок наизнанку выворачивает. А дальше ведь будет ещё сложнее, как я сама справлюсь? В принципе, мне сил хватит, но это прекрасный период в жизни любой семьи, и его нужно разделить с любимым человеком, мы ведь оба причастны к комочку у меня под сердцем.
Вчера, когда была в доме Сени, мне казалось, что я начинаю сходить с ума. Из-за беременности у меня обострились все чувства, запахи чувствуются острее. Сколько я пробыла там, ощущала запах Марата, и сразу такое тепло по венам и спокойствие, что, сев в такси, чуть не назвала адрес нашего дома. Расплакалась как ребёнок, поняв, насколько я соскучилась по Марату. Полночи ворочалась, уснуть не могла, как и в предыдущие ночи, объятий не хватало. Постель холодная, подушка неудобная, матрас жёсткий. С горечью и слезами вспоминала, как тепло и уютно в руках любимого человека.
Проснулась, естественно, поздно, сначала посетила ванную комнату, где несколько минут обнималась с унитазом, а потом резко захотелось винограда с сыром. Да так сильно, что я оделась и пошла в магазин, заодно прогулялась и воздухом подышала. А придя в маркет, я перехотела и в итоге купила огромную банку зелёных оливок. И теперь тороплюсь домой, потому что не терпится её открыть, уже представляю, как я ем их прямо из банки.
– Каролина, – окликает меня знакомый голос, когда я подхожу к подъезду.
– Дядя Игорь! – радостно восклицаю и позволяю мужчине себя обнять. – Как вы? – спрашиваю, смотря на близкого человека.
Похудел, лицо осунулось, и только отросшая густая борода скрывает впадины на щеках.
– Сойдёт, – отмахивается и приглашает присесть на лавочку. – Ты сама как? Не ожидал тебя здесь встретить, что-то случилось? – задаёт вопрос, и я тут же опускаю голову.
– Случилось, – вздыхаю, присаживаясь на скамейку.
– Марат обижает? – хмурит брови мужчина.
– Нет-нет, – мотаю головой в ответ. – Просто… – замолкаю и глубоко вдыхаю. – Я узнала, что он убил моего отца.
– Ох, – цокает языком. – Правда всегда всплывает, – произносит, и теперь я смотрю на него хмурым взглядом.
– Вы что-то об этом знаете? – спрашиваю с любопытством.
– Знаю, – кивает Игорь. – Я ведь был охранником у Марата, – добавляет, и я вся подбираюсь, надеясь услышать что-то новое.
– Расскажите мне всё, пожалуйста, – прошу его я.
Задержав дыхание, я готовлюсь услышать то, что поможет мне принять решение. Не знаю на что я надеюсь, но зря, Игорь рассказывает мне то же, что и Марат с Арсением, – мой папа был не таким, каким я его себе представляла.
– Решать только тебе, простить ли человека, который делает тебя счастливый, или нет, и потерять ли всё, ради того, кому было плевать на тебя и твою маму, – озвучивает то, что крутится в моей голове, но я никак не решаюсь сказать это вслух.
– Может быть, вы правы, – обреченно вздыхаю.
– Поверь человеку, который влюбился на старости лет и потерял всё. С уходом Кати я уже не живу, а просто существую в ожидании конца, – признаётся, сглатывая ком в горле.
– Не говорите так, вы ещё не такой старый, может, встретите кого-то…
– И не собираюсь, я слишком сильно твою маму люблю, чтобы марать её память другой, – улыбается, но очень много грусти в этой улыбке.
Мы говорим ещё долго, Игорь приехал, чтобы меня увидеть и попрощаться. Он и до этого жил в какой-то деревне, где у них с родителями дом был, но теперь решил уехать за границу, в горы какие-то. Благодаря разговору с ним я приняла решение. Может быть, для кого-то ошибочное, и многие меня не поймут. Однако это моя жизнь, ошибки мои, и только мне за них отвечать.
Попрощавшись со слезами на глазах, я поднимаюсь в квартиру, а через несколько минут звонят в дверь. Иду открывать, думая, что тётя Тамара пришла поинтересоваться, как мои дела, или пирожков принесла. Но открыв дверь, я ахаю от неожиданности и даже несколько раз моргаю, решив, что это мираж.
– Амина? Ты что здесь делаешь? – смотрю на дочь своего мужа и выглядываю на лестничную площадку, но кроме неё больше никого нет.
– Можно я с тобой останусь? – припечатывает своим вопросом.
– Не поняла, – прищуриваюсь, совершенно не ожидая такого.
– Папа с ума сошёл, крушит весь дом, к маме я не хочу, а с тобой мне хорошо, – отвечает девчонка, а я радуюсь, и одновременно грустно становится.
Марату плохо, раз дом крушит, а его дочь хочет побыть со мной.
Пропустив в квартиру Амину, у которой был небольшой чемодан, я первым делом интересуюсь, не голодная ли она.
– Я не ужинала, – отвечает девочка. – Папа узнал, кто тебе все рассказал, орёт как резаный уже второй день, – добавляет, располагаясь на диване.
– Как узнал? – спрашиваю, не понимая, кто ему мог сказать, если об этом знали только я и она.
– Я проболталась, – пожимает плечами и осматривает гостиную с любопытством. – Интересный стиль у вас, не видела раньше.
– Плохо ему, – проговариваю, игнорируя её замечание.
– Пьёт, – произносит Амина, и у меня сердце сжимается.
Получается, я заставляю страдать двух людей, теперь трёх, потому что и Амина от этого страдает. С одной стороны, она и есть причина данного конфликта, но с другой – я должна была знать, что случилось много лет назад. Но после того, как мне трое уже сказали, каким был мой отец, и по каким причинам Марат с ним расправился, я должна принять решение. Дядя Игорь был прав, и мне нужно выбрать того, кто присутствует в моей жизни сейчас. Того, кого я люблю всем своим сердцем, и кто любит меня в ответ, а не человека, который предал маму и друзей. Больше всего мне за маму обидно, она полжизни была ему верна, не нашла себе другого мужчину, потому что дорожила памятью о муже. А он что сделал? Променял её на непонятно кого.
– Я приготовлю что-нибудь поесть, – сообщаю Амине и направляюсь в сторону кухни.
– Можно мне тебе помочь? – не перестаёт удивлять девчонка.
– Можно, конечно, – с улыбкой отвечаю, всё ещё не веря, что она сама ко мне приехала и попросилась пожить.
Достав из шкафчика картошку, я говорю Амине, что она может пока чистить, а я разберусь с мясом. Увлёкшись процессом, я снова погружаюсь в свои мысли. Ставлю на воображаемые весы свои сегодняшние ценности и то, что я могла бы иметь, был бы жив папа.
Сегодня у меня есть любимый муж, ребёнок под сердцем и дом – всё что нужно для счастья. А если бы отца не убили, он бы бросил нас с мамой и
