каково жить с ней в любви. И я помню ту бездушную куклу в городской квартире. Мне больше по душе любящая Каролина, чем робот настроенный на определённые действия.
Не знаю, как я смогу получить её прощение. Цветочками тут не поможешь, в принципе, мою жену ничем не подкупить. Остаётся надеяться только на то, что она любит, и сама не сможет жить без меня. Иначе конец нашей семье и ценностям, которые я по-настоящему обрел, когда полюбил эту девчонку.
Пока Каролина ехала, я стёр пол в гостиной Сени, наматывая круги в ожидании. Волнуюсь как мальчишка, не зная, что делать, и в итоге решаю всё же не высовываться, иначе могу спугнуть. Как дебил прячусь от собственной жены и, едва дыша, слушаю их разговор.
Друг рассказывает ей всё, как было на самом деле, не выставляя меня героем и не делая из её отца козла. По факту, оно и так ясно, кто есть кто. Нет, я не благодетель, который решил наказать плохого дядю, но и не совсем отморозок. Моим действиям были оправдания, которые я считаю правильными. Так же, возможно, у Паши тоже были оправдания, что для него были обоснованными. Правда у каждого своя, и сделанного уже не вернуть.
Вижу, какая Каролина подавленная и задумчивая, но не плачет, может, просто не хочет показывать эмоции перед Сеней, а может, и повода нет. Только одному богу известно, как я держусь, чтобы не выйти из укрытия, взять её в охапку, к груди прижать и хрен отпускать уже. Наблюдаю за ней и сжимаю стакан в руке до побеления костяшек, но сижу тихо и не высовываюсь. И только когда она покидает стены дома, я выхожу и с размаху бросаю бокал в стену.
– Ломай мне дом, почему бы нет, – комментирует Сеня.
– Иди в задницу, – выплёвываю я.
– Спокойно, всё будет нормально, не надо так кипятиться, – ровным тоном проговаривает друг.
– Ты не понимаешь, насколько сложно сдерживаться и каково это – не знать, как выйти из ситуации, – обречённо падаю на диван. – Дожил до пятого десятка, чтобы вот так, будто от тебя жизненно важную часть отрезали.
– Понимаю я всё, задолбал уже упрекать этим, – срывается Сеня. – Как эта змея свинтила, я словно пустой, внутренности выворачивает от тоски, – рявкает на весь дом, и я удивлённо смотрю на него. – И не надо на меня так глазеть, не путался бы со своей, я бы и не заметил эту чёртову блондинку, – орёт мне в лицо и сам опускается рядом. – Все мысли спутала, душу мне вырвала и свалила хрен пойми куда.
– Мы здесь ни при чем, ты и сам в гостинице бывал чаще, чем дома. Ищи, – бросаю я, не понимая, чего он медлит.
– Забыть надеялся, – признаётся с выдохом. – А чем дольше её нет, тем мне хуже, – отчаянно мотает головой.
– Я помог бы, Каролина точно знает, где подружка, но, как видишь, у самого дела хреновее некуда, – проговариваю и сам не верю.
Сидят два здоровых и взрослых мужика, которые когда-то разбирались с врагами в сто раз хуже нас самих, и не могут справиться с двумя молодыми девчонками.
– Что смешного? – спрашивает друг, услышав мою усмешку.
– Не верится, что мы докатились до такого, – отвечаю, вливая в себя очередную порцию алкоголя, уже счёт потерял этим порциям, но судя по пустой бутылке, норму дозволенного я уже превысил.
– А я говорил, что эта любовь до добра не доведёт, – упрекает, только непонятно кого, меня или себя.
– Ищи свою змею и не глупи, кукловод чёртов, – хлопаю его по плечу и встаю на ноги. – Я домой поеду, – выдыхаю.
Амина ведь есть, надо хотя бы с ней отношения наладить, а то пока у меня один-единственный ребёнок, и тот ненавидит. Стоит научиться общаться с детьми, скоро мне это пригодится.
– Угу, езжай, – кивает Сеня. – У тебя хотя бы есть, к кому вернуться, – горько хмыкает.
– Найди её, друг, – последнее, что говорю перед тем, как уехать.
Встречает меня гробовая тишина и пустота. Домработница наверняка уже домой уехала, а Амина как обычно из комнаты почти не выходит. Решаю сам к ней подняться, попытаться завязать диалог и, как советовала Каролина, поинтересоваться её жизнью. Постучав ради галочки, я толкаю дверь и прохожу внутрь. Амина сидит на кровати с планшетом в руках и в огромных наушниках на голове. Сажусь на край и щёлкаю пальцами перед носом дочери.
– Что? – сняв наушники, она смотрит на меня как на врага.
– Ужинала? – спрашиваю в ответ.
– А если нет? – с вызовом в глазах.
– Спустимся и поужинаем вместе, – ровным тоном проговариваю.
– Когда жена твоя вернётся? – летит в меня неожиданный вопрос.
– Задевать некого? – вопросительно выгибаю брови.
– Неуютно здесь без неё, – припечатывает своим ответом.
– Неужели она тебе нравится? – едва заметно улыбаюсь.
– Нет, конечно, – фыркает, но неубедительно. – Скучно просто, – добавляет, пряча глаза. – Лучше бы не показывала ей то видео, – проговаривает, и я смотрю на неё непонимающе.
– Какое видео? – насторожено спрашиваю. Дочь у меня непредсказуемая, никогда не знаешь, что выкинет в следующий раз.
– Где ты про убийство её отца говоришь…
– Так это ты ей сказала, – начинает складывается пазл. – Откуда ты это знаешь? – голос пока звучит спокойно, но ярость уже затапливает меня.
– Я слышала твой разговор с тем мужиком в ресторане, – она говорит таким тоном, словно ничего из ряда вон выходящего не произошло.
– Тебя кто учил подслушивать? – рявкаю, встав на ноги и нависая над ней.
– Я…
– Ты совсем головой своей не думаешь, – не даю ей рот открыть, уже теряя самообладание.
Глава 25
Лина
Не скажу, что Арсений меня чем-то удивил, он всего лишь добавил деталей к тому, что я уже знала от Марата. Вопрос только насколько это всё правдиво, они ведь друзья, легко могли договориться. Но не думаю, что Марат стал бы опускаться до вранья. Если бы хотел, ещё в тот же день отрицал бы всё, но он не стал, значит, и приукрасить правду не мог бы. Наверное. Я уже не знаю, во что верить и как быть дальше.
Я очень по нему скучаю, до боли в груди, и домой хочу, как бы не хотела называть домом квартиру, в которой я выросла. Всё же наш с Маратом дом мы выбирали сами, вдвоём, и собирались прожить всю жизнь в этом гнёздышке.
Почему всё так сложно в жизни?!
Во мне борются два человека, и с каждым днём становится всё тяжелее. Срок беременности ещё маленький, но мне уже непросто: часто
