засаленный комбинезон, тот, кто ездил в трухлявой повозке, тот, кто ел мои супы в то время, как в его замке есть кухарки!
Наверху лестницы замерла на миг, а когда Тирия позвала, то глубоко задышала, успокаивая сердце. Ступенька за ступенькой преодолела длинную лестницу, и служанка повела меня влево от выхода, у которого безмолвной статуей стоял Вирус.
Перед распахнутыми настежь дверями в столовую камеристка куда-то исчезла так быстро, что я и не заметила ее ухода. В просторном светлом помещении за длинным столом со множеством стульев меня уже ждал Тиммион и, увидев меня, с улыбкой поднялся с места. Когда один из лакеев оторвался от стены тенью и уже собирался отодвинуть мне стул, Тим едва заметным жестом попросил слугу уйти и отодвинул стул сам. В этот же момент столовую покинули и другие помощники, мы остались с герцогом вдвоем.
– У тебя безумно красивый дом, – сказала я, занимая место за столом. Сесть получилось не сразу, платье сковывало движения, но Тим терпеливо ждал.
– Ты видела лишь малую его часть, – мужчина вернулся на свое место. – Тирия была с тобой?
– Да, она помогла мне собраться к обеду. Но, если честно, я не понимаю, зачем мне понадобилась помощь служанки? Разве что, затянуть этот жуткий корсет, – я усмехнулась в кулак, но тут же расправила плечи и положила руки на колени. – Платье очень красивое, но неудобное.
– Это платье моей матери, и покои тоже ее. Я подумал, что гостевые комнаты тебе не понравятся, а вот у мамы был хороший вкус.
– Она жила отдельно? – удивилась я.
– Последние годы, пока болела, да.
Вопрос, чем она болела, я задавать не стала. Не хотелось бы ранить чувства Тима воспоминаниями о тех страшных временах.
– Когда я смогу вновь открыть пекарню? – поерзала на стуле, боясь услышать в ответ, что не скоро.
В столовую вернулись лакеи, на этот раз с подносами и, оставив на столе несколько блюд, вновь покинули помещение.
– Когда ты этого захочешь, – Тиммион взял в руки приборы и скосил голодный взгляд на румяные булочки. – Но явно не сегодня. На этот день у нас с тобой другие планы.
Я поперхнулась соком. Планы? Какие еще планы?
– Могу попросить своего извозчика отвезти тебя домой после обеда, – продолжил мужчина. – Но надеюсь, что ты позволишь мне пригласить тебя остаться в моем доме до утра. Завтра и я вернусь в кузницу, нужно подготовить ее к продаже, и ты могла бы поехать вместе со мной. Если хочешь, конечно.
– Я с удовольствием переночую в замке, – заулыбалась я. – Мне здесь очень нравится. Но ты сказал, что у нас на сегодня планы… Какие?
– Если остаешься, то я покажу тебе замок, а вечером мы могли бы устроить пикник во дворе. Что скажешь?
Что я могла сказать? “Нетушки, давай-ка вези меня домой, а настоящий замок я на картинках посмотрю”. Так что ли?
Я кивнула, это и было ответом. Обедали мы молча, а вот уже после, когда Тиммион увел меня в беседку, что находилась во внутреннем дворике, мы смогли обсудить то, что волновало обоих.
Экономка, пожилая полная женщина по имени Семия, принесла нам чай и миску печенья. Когда служанка ушла, Тиммион пересел со своей скамейки на мою. Я выпрямилась, задержав дыхание. Мужчина находился очень уж близко ко мне, и это слегка волновало.
– Ты снова дрожишь, – заметил он, будто невзначай касаясь пальцами моего плеча.
– Ветер прохладный, – хмыкнула я.
Тим улыбнулся. Никакого ветра не было, и мы оба это знали.
– Я переживаю насчет пекарни, – увела я разговор в другое русло. – Сначала Илона оклеветала меня, потом мне пришлось закрыться… Захочет ли кто-то вообще ко мне ходить? Но даже не это беспокоит, а то, что Илона может продолжать вставлять мне палки в колеса.
– Не может. Она не пойдет против меня, а даже если захочет, то господин Коваль, да и Аррель, ее переубедят. Ни отец Илоны, ни брат не захотят лишаться дома только потому что девочке захотелось поиграть.
– Ты ее бросил, – вздернула я брови, глянув на мужчину многозначительно. – Она тебя любит, а влюбленные способны совершать глупости.
– Она меня не любит, брось, – Тим откинулся на спинку скамьи. – Мы всю жизнь жили, зная, что нам придется пожениться. Ее чувства ко мне не больше, чем привычка, ну и, жажда власти, разумеется. Возможно, ею управляет и желание вернуть себе и своей семье титул.
– Выйдя замуж за герцога?
– Став герцогиней, Илона могла бы вернуть титул и своему отцу. Он дальний родственник моего дяди и когда-то был графом, но нелепая череда случайностей много лет назад привела к тому, что король лишил его этого титула, и даже мой отец не сумел помочь.
– Мне ее жалко, – вздохнула я. Мне и правда было жаль Илону, несмотря на то, что она сделала. Ведь каждый человек заслуживает второго шанса…
– Я разорвал помолвку потому что не хочу прожить свою жизнь с нелюбимым и нелюбящим человеком. Я все еще не теряю надежды на то, что сумею создать семью с кем-то… – Тим замолчал, а я буквально спиной почувствовала его взгляд. – Необыкновенным. С девушкой, которая будет любить меня так же, как и я ее. Ведь в конце концов, главное в семье – любовь и взаимоуважение.
Я почему-то ничего не ответила. Мне хотелось сказать Тиммиону, что его мечта обязательно сбудется, и он встретит ту, что сумеет завладеть его сердцем, но промолчала. Слова не шли с языка, и если бы я это произнесла, то это бы значило, что я совсем-совсем, ни на секундочку, не представляю себя в роли его жены.
А я представляла. Сегодня, пока лежала в огромной купальне огромного замка. Наверное, было бы здорово жить в нем рядом с таким обворожительно-красивым мужчиной.
“Повезет кому-то”, – думала я, отпивая из чашки уже остывший чай.
– Ты говорил, что хочешь изменить город, – нарушила я затянувшееся молчание. – Как хочешь это сделать?
– Для начала открою Дом детей. Такого никто еще не делал, но надеюсь, что у меня получится.
– Дом детей? Приют что ли?
