и перевоплотился в лейтенанта Рудольфа Клюгера, случай уникальный и не имеющий аналогов в истории отечественной разведки того времени. Отчаянно рискуя, Ибрагим рассчитывал прожить еще одну жизнь, чтобы добывать разведывательную информацию.
В Запорожье Ибрагим покинул вагон, пересел в другой поезд и отправился в Крым навстречу неизвестности и новым опасностям. 6 июля он прибыл в Симферополь и присоединился к группе раненых отпускников. Железнодорожный комендант выделил заслуженным фронтовикам автобус, и они выехали в Гаспру. Здесь, в одном из красивейших уголков Крыма, мало что напоминало о войне. Ласковое теплое море, буйная южная природа и благостная атмосфера, царившая в госпитале-профилактории, заставляли пациентов на время забыть о смерти и ужасах войны. Они наслаждались жизнью и покоем, но только не Ибрагим. Выскользнув из капкана, приготовленного Майснером, он искал пути, как не просто легализоваться в качестве Клюгера, а снова стать полезным советской контрразведке.
Свой дерзкий замысел Ибрагим надеялся реализовать, заручившись поддержкой влиятельного покровителя. Перебрав всех старших офицеров, он остановил выбор на командире артиллерийского полка полковнике Курте Брюннере, командовавшим береговой обороной в Керчи. Общительный, легкого нрава и любящий жизнь во всех ее проявлениях, он в общении с младшими офицерами не кичился высокой должностью, званием и держался запросто. Ибрагим умело воспользовался этими особенностями характера Брюннера, на лету угадывал желания полковника, стоило тому задуматься об охоте, как, словно по мановению волшебной палочки, появлялся егерь и находились подходящие компаньоны. Он не жалел денег и времени, ездил в Массандру, чтобы на столе Брюннера был лучший выбор вин и коньяков. Многочисленных своих любовниц полковник одаривал самыми роскошными букетами, которые Ибрагим ухитрялся находить даже ночью. Но что больше всего Брюннер ценил в своем юном друге, так это умение держать язык за зубами.
И когда закончился курс лечения, лейтенант Клюгер вместе с полковником отправился к новому месту службы, в Керчь, на должность помощника начальника штаба полка береговой охраны. Просиживать штаны в кабинете ему не пришлось, неугомонный по характеру Брюннер не мог долго усидеть на месте и мотался по Крыму. В поездки он чаще всего брал с собой Ибрагима, и перед разведчиком открылись уникальные возможности по сбору информации о состоянии обороны 17-й армии вермахта и ее сателлитам — 9-й, 10-й пехотных дивизий и 2-го горного корпуса румын. Накопленные материалы Ибрагим шифровал и хранил в тайнике, но без связи с Центром они лежали бесполезным грузом. Он терзался в поисках выхода, предпринятая им попытка выйти на местное подполье едва не обернулась провалом — «подпольщиком» оказался агент абвера, и ему пришлось ликвидировать провокатора.
В довершение ко всему осложнилось само положение Ибрагима в полку, покровитель — Брюннер получил назначение в Берлин. Подполковник Рейхер, прибывший ему на смену, оказался педантом, его интересовала только служба, и свободной жизни Ибрагима наступил конец. Он попал в немилость к новому командиру полка и в поисках выхода обратился за помощью к Брюннеру. Тот уже сидел на чемоданах, но в просьбе не отказал и пообещал пристроить в местное отделение абвера. После разговора с Брюннером минул день, второй, а ситуация не менялась. Все решилось в последний момент, полковник сумел пробить для него должность, но не в абвере, а все в той же тайной полевой полиции-ГФП 312, ее наружной команде, располагавшейся в Старом Крыму.
На новом месте удача снова улыбнулась Ибрагиму. Ключевую роль в его назначении на важнейшую должность в команде сыграли каллиграфический очерк и опыт штабной работы, приобретенный в артиллерийском полку. Оберлейтенант Рудольф Циммер, начальник наружной команды ГФП 312, предложил Ибрагиму исполнять обязанности начальника канцелярии, а это открыло доступ разведчику к секретной и совершенно секретной информации.
Шли дни, недели, в тайнике Ибрагима копились материалы, они были необходимы как воздух советской контрразведке и командованию Красной армии. Ее войска вплотную подошли к Крыму, решающая схватка за полуостров — этот непотопляемый авианосец, была не за горами. Ибрагим не мог больше медлить, решил сам искать выход на связь с Селивановским и выбрал, казалось бы, невозможный, безрассудный путь. Что тогда им двигало: тонкий расчет или интуиция разведчика, это не дано понять ординарному уму.
Внимание Ибрагима привлек донос на капитана румынской армии капитана Иона Кожухару. Тот в узком кругу высказывал пораженческие суждения и допускал возможность сдачи в плен. Ибрагим с нетерпением ждал наступления среды, в этот день капитан приезжал в команду, чтобы сдать и получить почту для 10-й румынской дивизии. Незадолго до обеда Кожухару появился в канцелярии и явно находился не в лучшем настроении, в последнее время на его физиономии все реже появлялась улыбка. Неудачи на фронте, тяжелые потери, понесенные румынской армией при отступлении с Кубани в Крым, угнетали капитана. Ибрагим не стал откладывать реализацию задуманного плана, ссылаясь на доносы, поступившие на Кожухару, пригрозил расстрелом. Капитан разрыдался, стал умолять о пощаде, и Ибрагим предложил ему спасти жизнь, выполнив важное задание: связаться с сотрудником Смерша капитаном Густавом Федоровым, внедренным тайной полевой полицией в советскую спецслужбу. Оказавшись между смертью и жизнью, Кожухару согласился на это предложение…
Иванов с Федоровым изумленными глазами смотрели на крохотный кусочек картона, которому не было цены, и не могли поверить в происходящее. Спустя несколько часов спецсообщение о выходе на связь зафронтового разведчика Агапова-Аганина было направлено в адрес начальника управления Смерша Юго-Западного фронта генерал-майора Петра Ивашутина. Опытный профессионал, он не исключал того, что Ибрагим находится в лапах германской спецслужбы и она через Кожухару пытается втянуть Смерш в свою игру. Игру, в которой гитлеровцы рассчитывали по каналу Аганин-Кожухару дезинформировать советское командование и одновременно вскрыть разведывательную сеть Смерша в Крыму. Чтобы не допустить этого, Ивашутин распорядился провести дополнительную проверку Клюгера-Аганина через резидентуру, действующую в районе Старого Крыма.
В адрес резидента Кулатова была отправлена шифрованная радиограмма. В ней предлагалось:
«…Используя оперативные источники в Старом Крыме установить в составе ГФП 31 2 лейтенанта Рудольфа Клюгера, получить на него самое подробное описание внешности, а также выяснить: какую должность занимает и на каком счету находится у командования…».
Ответ поступил на восьмой день и развеял опасения контрразведчиков, что германская спецслужба пытается втянуть их в свою игру. Резидент сообщал: в составе ГФП 312 действительно служит лейтенант Клюгер и занимает должность начальника канцелярии. Описание его внешности не оставляло сомнений, в том, что под этой фамилией действует зафронтовой разведчик Агапов-Аганин. Ивашутин не стал медлить и распорядился восстановить с ним связь.
В
