я продираюсь сквозь ветки и кусты.
Шаги позади меня становятся громче.
Ближе.
Ужас пронзает мою грудь.
Я втягиваю воздух, перепрыгивая через поваленное дерево, затем огибаю ствол другого дерева и меняю направление, прежде чем рука успевает схватить меня за куртку. Сердце колотится о ребра. Моргая от слез, затуманивающих зрение, я изо всех сил бегу к густой роще деревьев. Если мне удастся пробраться туда, может быть, я смогу его потерять. Может быть, я смогу…
Огромный вес врезается мне в спину.
Я вскрикиваю, когда меня прижимает к земле огромное тело. Боль пронзает мои локти, когда я врезаюсь в землю, вздымая вокруг нас тучи снега. Быстро крутанувшись, я успеваю откатиться в сторону, прежде чем Томас успевает обхватить меня руками.
Холодный снег просачивается сквозь одежду и прилипает к коже, но я его почти не чувствую, потому что страх и паника пылают в моем теле, как лесной пожар.
Руки скребутся вокруг моих лодыжек, и я изо всех сил бью по ним.
Томас резко вдыхает сквозь зубы, когда мой каблук попадает в цель. Перекатившись, я успеваю встать на колени, как вдруг в углу моего глаза что-то шевельнулось. Инстинкт подсказывает мне, что я расстегиваю рюкзак и сильно размахиваю им.
Грохот эхом разносится по сумрачному лесу.
Томас вскрикивает и падает назад, когда тяжелый учебник истории, лежащий в моем рюкзаке, ударяет его прямо в лицо. Он вскидывает руку, хватаясь за лямку рюкзака, но я отпускаю ее прежде, чем он успевает использовать ее, чтобы подтянуть меня к себе. Не теряя ни секунды, я вскакиваю на ноги и взлетаю между деревьями.
— Ты заплатишь за это, сука! — Кричит он мне вслед.
Пульс стучит в ушах, пока я бегу по снегу. Его ноги бьют за мной, как боевые барабаны. Выбросив руку, я обхватываю дерево, чтобы изменить направление. Он рычит, проносясь мимо меня, но через секунду снова наступает мне на пятки.
Безысходность захлестывает меня.
Что же мне делать? Как мне выжить? Я не смогу убежать. Я не смогу спрятаться. Я не смогу победить в физической схватке с ним. Здесь нет никого, кто мог бы мне помочь. Защитить меня. Спасти меня. Здесь только я, Томас Джордж и пустой лес, где он может не спеша убить меня. Медленно. Мучительно. Без помех.
Еще один прерывистый всхлип вырывается из моего горла.
Я умру здесь.
Его вес снова обрушивается на меня.
Я тяжело падаю на землю, а он на меня, и снег разлетается вокруг нас от удара. Набирая воздух в легкие, я пытаюсь повторить маневр и откатиться в сторону, но на этот раз он научился на своих ошибках.
Боль пронзает мое лицо, когда он врезается кулаком мне в щеку.
Он ударяет с достаточной силой, чтобы откинуть всю мою голову в сторону. Удар полностью обездвижил меня, и я даже не успела поднять руки, чтобы отбиться, как Томас толкнул меня на спину и обхватил за бедра.
Инстинкты выживания вопят в моем черепе, выводя меня из ступора. Томас наклоняется ко мне, его руки нащупывают мое горло. Я с трудом вдыхаю воздух, поднимаю руки и отбиваю его ладони.
В его серых глазах появляется жестокий блеск, когда он смотрит на меня, а от злобной улыбки на его губах у меня по позвоночнику пробегает лед. Скула пульсирует болью от его удара, но я блокирую ее, ударяя кулаками по его мускулистым предплечьям, а затем впиваюсь когтями в его лицо.
В его глазах вспыхивает ярость, и он рычит от боли, когда мои ногти успевают поцарапать его щеку.
Его кулак снова врезается в мое лицо.
Снег прижимается к моей щеке, когда удар откидывает мою голову набок. Волны боли проходят через меня, и в черепе что-то звенит. Я просто лежу, задыхаясь, пытаясь вернуть окружающему миру смысл.
Но прежде, чем мне это удается, две большие руки обхватывают мое горло. Мои глаза распахиваются, и я снова мотаю головой вперед. Томас наклоняется ко мне, на его губах играет злобная улыбка, и он начинает сдавливать горло.
Я бьюсь ногами, пытаясь сбросить его вес с себя, а сама хватаюсь за его толстые запястья и пытаюсь разорвать хватку. Он по-прежнему сидит на моих бедрах, как валун, его массивная рама давит на меня, а его руки остаются крепко зажатыми на моей шее.
— Ты должна была знать свое место. — Его серые глаза сверкают, как острая сталь, когда он ухмыляется. — Сначала ты пыталась задеть Александра. Затем ты попыталась задеть меня. — Он сильнее сжимает мою шею. — А теперь посмотри на себя.
Я впиваюсь ногтями в кожу на его запястьях, пытаясь заставить его вздрогнуть. Хоть немного ослабить хватку.
Мои легкие кричат от нехватки воздуха.
— Хочешь, чтобы я пощадил твою жизнь? — Спрашивает он.
Я отчаянно киваю.
— Хочешь поторговаться, как с Александром? Ты сделаешь все, что я захочу, и я оставлю тебя в живых?
Голова раскалывается, но мне удается дернуть подбородком в очередной паре отчаянных кивков.
— Видишь, вот где твое место. Молишь меня о пощаде. Отчаянно торгуешься за жизнь, которую я держу в своих руках. Если бы ты знала свое место до того, как чуть не уничтожила меня, нас бы здесь не было.
Я снова киваю, потому что думаю, что именно этого он от меня и хочет.
— Итак, ты хочешь поторговаться?
Мои легкие болят, когда я несколько раз дергаю подбородком. Его рот расплывается в холодной улыбке.
— Очень жаль. Слишком поздно для этого. Потому что я уже несколько месяцев мечтаю увидеть, как свет исчезает из твоих глаз.
Я снова впиваюсь когтями в его запястья, чувствуя, как ужас захлестывает все мое тело.
— Борись сколько хочешь. Но ты ничего не сможешь сделать, чтобы остановить меня от выжимания жизни из твоего никчемного тела.
Мои ноги подрагивают на земле, а в уголках глаз поселяется тьма. Я пытаюсь отогнуть его пальцы от своего горла, но мои руки слабы и тяжелы. Холод, не имеющий ничего общего со снегом, прижимающимся к моей спине, распространяется по моей груди, когда его слова оседают, как камень, в моем желудке.
Я умру здесь.
На этот раз я действительно умру здесь.
40
АЛЕКСАНДР
Паника вспыхивает в моем теле, как молния, когда я бегу через лес. Машина Томаса была припаркована на обочине дороги, и две группы шагов вели за деревья. Сердце колотится в груди, когда я следую за ними.
Пожалуйста, не дайте мне опоздать… Пожалуйста, не дайте мне опоздать.
Боже, что
