Радиостанция «Вольтурно» держала непрерывную связь с несколькими спешившими на помощь судами. В 12 часов 30 минут среди волн на фоне свинцовых туч показался двухтрубный лайнер «Кармания». Приняв SOS о «Вольтурно», капитан «Кармании» Джеймс Барр приказал удвоить вахту кочегаров и развить предельный ход: с 16 узлов скорость возросла до 20,9 узла. Радиостанция «Кармании», которая была намного мощнее радиостанции терпящего бедствие парохода, непрерывно ретранслировала его SOS и принимала сообщения, полученные с других судов, откликнувшихся на призыв о помощи.
Капитан Барр подвел свое огромное судно с наветренной стороны на 100 метров к борту горящего парохода, вывалил за борт шесть спасательных шлюпок, несколько шторм-трапов, приготовил бросательные концы и спасательные круги. Капитан «Кармании» надеялся, что люди с «Вольтурно» будут спасаться вплавь, и он сможет поднимать их к себе на борт. Но с палубы горящего парохода прыгнуть в воду никто не рискнул: шторм усилился и высота волн достигала 10 метров, ветер срывал их гребни.
«Кармания» медленно кружила вокруг обреченного парохода, один раз она прошла в 15 метрах от кормы «Вольтурно», но по-прежнему никто из стоявших на его палубе не рискнул прыгнуть во вздыбленную холодную пучину. Наконец, капитан Барр решился спустить на воду одну из своих спасательных шлюпок. Он поставил лайнер с наветренной от «Вольтурно» стороны и приказал старшему помощнику Гарднеру спустить шлюпку с девятью матросами и идти к горящему пароходу. Однако, пока шлюпка достигла воды, «Вольтурно» отнесло ветром метров на 300. Позже один из матросов из шлюпки Гарднера писал:
«Огромные волны не позволяли нам продвинуться вперед. Одна высокая волна накрыла нашу ^шлюпку и унесла семь весел. У нас осталось три весла, одно из которых было сломано у валька. Мы не могли теперь двигаться ни вперед, ни назад, шлюпку беспрестанно заливало. Старший помощник отдал плавучий якорь и стал ждать помощи. «Кармания» подошла к нам с наветра и буквально навалилась на нашу шлюпку. Капитан Барр крикнул с мостика в рупор: «Черт c ней, со шлюпкой! Спасайтесь сами!»
После двух часов борьбы с волнами у нас уже не было сил подняться на борт по свисавшим вдоль борта шкентелям и шторм-трапам, нас на концах втащили на борт».
После неудачи со шлюпкой капитан Барр сбросил на воду шесть деревянных спасательных плотов, рассчитывая, что ветром их отнесет к борту «Вольтурно». Но он просчитался: «Вольтурно», израсходовав весь свой уголь, не имел хода, и плоты пронесло мимо. По радио Инч просил подать на корму конец, и хотя оба капитана отлично понимали, что такого шторма не выдержит даже самый толстый швартов, решили все же попробовать. В своем отчете Барр сообщал: «Я дал задний ход и поставил свое судно носом в ста ярдах от кормы «Вольтурно». Я пытался подать ему перлинь на спасательном круге. Это оказалось невозможным из-за шторма».
В 3 часа 30 минут к месту разыгравшейся трагедии подошел германский пароход «Зайдлиц». Его капитан Хагенмайер приказал спустить на воду шлюпку и начать спасание людей с «Вольтурно». Но не успела шлюпка пройти и 200 метров, как была наполовину залита водой и с трудом вернулась к своему пароходу. Через час на помощь подошел германский лайнер «Гроссер Курфюрст». Шлюпок на воду он не спускал, видимо, выжидая улучшения погоды. Потом прибыл бельгийский пароход «Кроонланд». Его 16 моряков обратились к капитану Крейбохому с просьбой разрешить им идти на шлюпке к горевшему «Вольтурно». Один из этих добровольцев потом писал:
«Было очень сильное волнение и нам казалось, что шлюпку вот-вот затопит и все мы погибнем в волнах. Мы довольно близко подошли к «Вольтурно», но не успели взять с него кого-либо из толпившихся на его корме людей. С великим трудом мы вернулись назад».
К 4 часам положение дел на «Вольтурно» стало критическим. Пожар в носовых трюмах бушевал по-прежнему, оба борта парохода светились вишневым цветом, судно было окутано белым дымом, который норд-остом относило в сторону бака. Несмотря на все ухищрения старшего механика Дюара растянуть на как можно больший срок оставшиеся 6 тонн угля, его едва хватало, чтобы сохранить в котлах минимальное давление пара. Иначе горящий пароход все эти часы не мог бы удерживаться кормой на ветер. И — встань машина, остановился бы винт, «Вольтурно» тут же привелся бы носом к ветру, и пламя пошло бы гулять по спардеку в сторону кормовой палубы, где люди нашли последнее убежище. В топки парохода кочегары бросали все, что могло гореть или тлеть,— доски, мебель, ветошь, робы. Чтобы уменьшить расход угля и обеспечить вращение гребного винта, пожарные насосы перевели на режим работы от динамо-машин.
В начале пятого часа капитан «Вольтурно» передал по рации всем судам: «Подойдите немедленно. Судно может затонуть каждую минуту. Корпус сильно деформируется». Наблюдавшие агонию «Вольтурно» ароходы приблизились, но ни одна их шлюпка не была спущена на воду. И хотя полдесятка спасателей со всех сторон окружили горевший пароход, фактически оказать помощь они не могли.
Капитан Инч был само движение: руководил тушением пожара, вел переговоры по радио с судами, успокаивал потерявших всякую надежду выжить пассажиров. Сам он не раз был на волоске от смерти, у него обгорели на голове волосы, брови и ресницы, лицо изуродовали волдыри ожогов, его капитанская форма была изодрана в клочья и покрыта сажей, подошвы ботинок почти прогорели. Но этот мужественный человек, казалось, не обращал внимания на боль, его занимала лишь одна мысль — спасти полтысячи вверенных ему человеческих душ. Чтобы приблизить час спасения, Инч придумал, как он сам позже выразился, «демонстрационный ход». Он решил «утереть нос» спасателям, наглядно показав им, что в умелых руках судовая спасательная шлюпка может выполнять свою функцию даже при 9-балльном шторме. Но кто будет командовать этой шлюпкой? Сам Инч оставить людей на горящем судне, безусловно, не мог. Старпом и боцман погибли. Третий штурман, хоть и был отличным навигатором, для управления шлюпкой при таком шторме не имел достаточного опыта. Оставался только Эдвард Ллойд, тот самый, который упал на палубу. Бравый штурман, не взирая на полученную травму, сам вызвался командовать шлюпкой. Из двух десятков добровольцев Ллойд выбрал самых опытных и сильных гребцов — матросов Олсена и Янгквиста, стюарда Райзевица и кочегара индийца Противакшу Басу. Вместо большой спасательной шлюпки второй штурман предпочел 7-метровый рабочий вельбот. Основав новые тали, моряки «Вольтурно» приступили к спуску вельбота на воду. Это была очень ответственная операция. Когда расстояние от днища вельбота до гребня очередной волны составило 2 метра, Ллойд разобщил кормовые тали и тотчас же, буквально через полсекунды, — носовые. Удар днища
