Александр Вербицкий представляет опасность, — нахмурившись, заметил тучный генерал.
Вскоре другие члены военного командования высказались в поддержку предложения Ростислава Валерьевича.
— Раз мы всё решили, то Александр Вербицкий не будет дисквалифицирован. Спасибо за собрание, господа. Вы можете расходиться, — заявил худощавый генерал.
Один за другим генералы покидали кабинет. Толстоватый генерал и Ростислав Валерьевич покидали помещение последними.
— Ростислав, не знаю, что ты задумал, но я всё равно решил тебя поддержать. Я знаю тебя слишком хорошо, чтобы подумать, что ты решил встать на сторону Вербицких, — глубоко вздохнул тучный генерал.
— Спасибо за доверие, Максим. Совсем скоро ты узнаешь, зачем я так поступил, — лукаво ухмыльнулся Ростислав Валерьевич.
* * *
Отец не подвёл, и в данный момент мы стояли друг напротив друга на закрытой арене. В руках я держал свой антиэфирный меч, который был покрыт голубым слоем эфира. Мой план был прост. Голыми руками я мало что смогу сделать Вербицкому, когда мы встретимся в финале турнира. Чтобы покалечить его, как он это сделал с Настей, я обязан использовать своё сильнейшее оружие. Но если я на глазах всей империи начну разрубать эфирные техники металлическим мечом, ко мне возникнет много вопросов. Думаю, многие смогут догадаться, что в моих руках оружие, способное одолеть эфирную магию. Если подобное случится, то это всколыхнёт весь мир и в частности аристократию. Ведь сила аристократов в основном держится на их могуществе в эфирной магии.
Меня, скорее всего, попытаются уничтожить, а мою антиэфирную технологию украсть. Именно поэтому я придумал, как мне уйти от подозрений. Благо очень кстати я смог пробудить в своём теле эфир. Полдня мне понадобилось, чтобы обуздать чуждую мне силу. И следуя за своим планом, я собираюсь покрыть антиэфирный меч слоем своего эфира. Так я смогу выдать свойств меча за особую эфирную технику.
— Отец, атакуй меня эфирными дисками в полную силу.
— Ты уверен? Я всё-таки Эксперт. Вдруг я тебя пораню, — с опасением заметил отец.
— Не бойся и не сдерживайся. Со мной всё будет нормально, — я кивнул с уверенным видом.
— Ну, как скажешь…
В меня тут же на большой скорости полетели эфирные диски. Всё-таки цвет эфира отца был голубым. Редчайший эфир с самой высокой скоростью полёта техник.
Мастерски фехтуя, я разрезал, словно масло, эфирные техники отца. Ни один диск не смог достичь цели.
— Господи, мне рассказывали, как ты побеждал Экспертов с помощью своего меча, но я не мог в это поверить. Теперь я вижу своими глазами, что ты действительно создал нечто невероятное. И как понимаю, эфир, покрывающий твой меч, нужен, чтобы выдать всё за эфирную технику. Хороший план. Но мне кажется, у многих всё равно возникнут сомнения.
— Ты, как всегда, проницателен, отец, — вздохнул я. — А насчёт сомнений… В будущем мне всё равно придётся использовать антиэфирный меч. Поэтому я готов пойти на этот риск.
— Делай как знаешь. Я всегда буду тебя поддерживать, какой бы путь ты ни избрал.
— Спасибо, отец, — кивнул я в знак признательности.
На следующий день перед продолжением турнира я зашёл в медчасть, где лежала Настя, по-прежнему находясь без сознания. Подойдя к кровати вплотную, я нежно провёл ладонью по её лбу.
— Прости за всё, что тебе пришлось пережить. Хоть это и не облегчит твоих страданий, но сегодня я отомщу за тебя.
Из-за происшествия с Настей оставшиеся бои перенесли на сегодня. Ростислав Валерьевич не подвёл и, к моей радости, Вербицкого не стали отстранять от участия в турнире. Поэтому, победив своего оппонента в четвертьфинале, я наконец получил возможность сойтись с ублюдком лицом к лицу.
— Дамы и господа! — прозвучал голос распорядителя. — Сейчас состоится так ожидаемый нами финал турнира, где сразятся скандально известный из-за своей жестокости Александр Вербицкий и тёмная лошадка этого мероприятия — Алексей Кутузов. Несмотря на нарушение правил, молодой Вербицкий не был дисквалифицирован из соревнования. Неужели наследнику одного из самых могущественных родов империи сойдёт всё с рук из-за его происхождения? Повторит ли Алексей Кутузов печальную судьбу Анастасии Ветвицкой? Всё это мы узнаем в самое ближайшее время.
Я и Вербицкий вышли на арену, встав друг напротив друга. Мой оппонент презрительно улыбался.
— Неужели это стоило того: прослыть кровожадным и безумным ублюдком на всю империю только для того, чтобы насолить мне? Как ты посмел сделать подобное с Настей? — чем дольше я смотрел на Вербицкого, тем больше моё сердце наполнялось яростью.
— Когда я вижу твою реакцию на то, что я сделал, то моё сердце наполняется радостью и удовлетворённостью! — безумно засмеялся Вербицкий. — Это явно стоило того. Я ни о чём не жалею.
В мою голову прокрались сомнения. Я помнил произошедшие события во время второго отбора. Александр Вербицкий был плохим и подлым человеком. Но даже для того Вербицкого, которого я знал, такие жестокие и безумные поступки — это явный перебор. К тому же его поведение изменилось с того времени. Что-то тут не так… Но сейчас это неважно. Какие бы тайны ни скрывал этот инцидент, прямо сейчас я твёрдо намерен отомстить.
Прозвучал звон колокола, ознаменовавший начало финальной схватки. Сейчас мы оба были готовы выложиться на полную.
Глава 28
Вербицкий не стал сдерживаться с самого начала. В меня тут же полетели голубые эфирные диски, и если бы я остался стоять на месте, то моё тело разделилось бы на много кусков окровавленной плоти. Обычно в такой ситуации я уворачивался, используя ускорение восприятия и огромную физическую скорость. Но сейчас в моих руках находился антиэфирный меч, и в подобном не было нужды.
Несколькими искусными разрезами я рассёк все эфирные диски своим мечом.
— Вы только посмотрите! — на всю арену громогласно заявил распорядитель. — Меч, который Алексей Кутузов держит в руках, покрыт слоем эфира. Это даёт нам понять, что Алексей всё-таки владеет магией эфира, но самое главное — я никогда не видел подобной эфирной техники, которая комбинируется с холодным оружием! Этот парень всё не перестаёт удивлять.
— Что это за фокусы? Дерись честно, — мерзко скривив лицо, Вербицкий посмотрел на меня взглядом, полным ярости.
— Я не думаю, что ты имеешь право говорить о честности и чести, — сказал я с презрением.
— Неважно, что за фокусы ты будешь использовать! Я всё равно сокрушу тебя! — прорычал Вербицкий, выпуская ещё больший поток
