я и ждал. Теперь зрение Следопыта позволяло мне заметить даже малейшие тепловые образы противника.
Это оказалось верной тактикой.
Вскоре я засёк засаду и быстро сообщил об этом отряду, используя знаки:
«Двенадцать ниудов с северной стороны, в разломе».
«Ещё шестеро — с южной, за грудой камней».
«Десять наблюдают по периметру долины».
Я ещё раз всмотрелся в песок около предполагаемой точки входа, максимально напряг звериное зрение и задействовал свой возросший активный резерв.
Да, так и есть. Чутьё не подвело.
В укрытии, в блиндаже под песком, скрывался ещё один отряд из пяти ниудов, от них исходило еле заметное тепло — скорее всего, их тела покрывала ледяная броня, поэтому я не сразу их засёк.
Чтобы войти в катакомбы, придётся убрать всех.
Причём одновременно и так, чтобы никто не издал ни звука и не успел предупредить никого внизу.
Я снова воспользовался знаками, отдав приказы парням.
Борей должен был поднять небольшой ветер с вихрями и отвлечь наблюдателей. В это время их уберут шустрый Бес с кинжалами и Паук с сетями.
На северную сторону отправились Лёд с круговыми щитами и Перун с молниями, а на южную — Акула.
Треф со стрелами остался прикрывать с холма и добивать выживших, а Пророк с огненным смерчем отправился за мной, чтобы убрать отряд, затаившийся под песком у самого входа в катакомбы.
Всё произошло за считанные секунды.
Почти одновременно в этой чёрной долине погиб тридцать один ниуд, и ни один из них не издал ни звука.
Только вспорхнула со скалы испуганная ночная птица.
Я и Пророк ворвались в блиндаж, укрытый под пластинами льда и песком, и положили сразу троих. Ещё одного ниуда, который был нужен живым, я скрутил почти мгновенно, воспользовавшись молитвой удушья, которой меня научил Патриарх Саргон.
Ниуд схватился за горло, захрипел и повалился на пол, вылупившись на меня. И всё бы прошло без заминки, если бы не последний, пятый, противник.
Это был не ниуд.
Он рванул на нас из угла блиндажа, в кожаной пурпурной броне и тканевой маске, на бегу молниеносно вскинул руку, и в его ладони образовался красный шар энергии.
Правда, это всё, что он успел сделать.
В следующую секунду Пророк прожёг ему дыру в груди коротким огненным смерчем.
Воин упал замертво, и я, подскочив к нему, быстро стянул маску с его лица.
Были подозрения, что это высший подземный маг, но то, что я увидел на самом деле, заставило меня замереть в оцепенении на несколько секунд.
Я смотрел на мёртвое лицо своего одноклассника Дениса Звягина, с которым ещё полгода назад вместе садился в поезд Караванного портала. Он кричал мне тогда, чтобы я поторопился.
В моих ушах отчётливо прозвучал его насмешливый голос:
— Волк, шевели конечностями! Не задерживай!
Его, как и ещё одного моего одноклассника, похитили из поезда на моих глазах, и если бы не случайная телепортация в Янамар, меня бы постигла та же участь, что и Дениса.
А теперь он лежит здесь.
Мёртвый.
С обугленной дырой в груди.
Меня пробрала дрожь, к горлу подкатила тошнота. А ведь Пророк даже не понял, что только что убил парня из своего двора и из той же школы, в которой когда-то учился сам.
Убитый был таким же Иномирцем, как Пророк или Лёд. Или я. Только напичканный фагнумом до предела — его глаза даже у мёртвого мерцали и сочились красной дрянью.
Значит, и тот батальон в пурпурных кожаных доспехах, что я видел по пути сюда, состоял из Иномирцев. Несколько сотен человек.
На их броне имелся даже символ, правда, тогда издалека я не смог его разглядеть, как следует.
Но сейчас...
Это было изображение морды медведя. Точно такое же я видел на конверте, оставленным моим отцом в чемодане.
— Киджо? — Пророк сразу уловил моё состояние. — Ты ранен?
Я перевёл дыхание, сглотнул, смочив пересохшее горло, и жестом показал:
«Всё в порядке. Работаем дальше».
Ниуд, что задыхался на полу от удушья, начал терять сознание, и я быстро снял с него действие молитвы. Затем крепко обхватил его шею ладонью и поднял на вытянутой руке.
Следопыт во мне стал настолько сильным, что хватило небольшого нажима, чтобы ниуд затрепыхался от боли и снова захрипел.
— Когда смена караула? — спросил я по-ниудски: не зря же учил их язык целых полгода.
Ниуд отвечать не собирался, хотя мне его ответ был не нужен. Нужна была реакция его тела — через зажатую сонную артерию Следопыт ощущал малейшие изменения в сердцебиении пленника.
— Через час? — задал я ещё один вопрос.
Реакции не последовало.
— В полночь?
Опять нет.
— На рассвете?
Сердце ниуда пропустило удар.
Он дёрнулся в моих руках и тягуче просипел:
— Всё равно-о-о... не пройдё-о-о-ош-ш-шь... уро-о-о-о-д...
Пророк хрустнул костяшками в кулаках, но ниуду было плевать на угрозы — он знал, что умрёт в ближайшую минуту.
— У входа в катакомбы есть ловушки? — спросил я, не обращая внимания на его хрипы.
Реакции не последовало.
— У входа есть охрана?
Реакция однозначная: есть.
— Много?
Реакции нет.
— Пятеро, как вас?
Сердце ниуда сжалось в спазме.
— Среди них есть Иномирцы?
Ниуд выпучил глаза: он был настолько ошарашен, что не справился с оторопью и часто-часто заморгал.
Я поднял его выше.
— Есть или нет?
— Не знаю, кто это, — хрипнул он, но по реакции его сердца я понял, что он врёт.
Значит, вход со стороны катакомб охраняли пятеро: либо все ниуды, либо среди них был один Иномирец.
— Кто ещё? — спросил я. — Высшие подземные маги есть?
Он сглотнул.
— Да. Много.
Снова врёт.
Значит, больше никого. Только пятеро. В этом тайном месте прорыва не ждали, поэтому и охраны не так уж много.
— Третий Храм Сидха в какой стороне? — задал я следующий вопрос. — Это восточный лабиринт?
Мне было известно, где находится Храм, но я специально назвал неправильное направление, чтобы ещё раз проверить.
— Да... восточные катакомбы... — тут же соврал ниуд. — Но ты туда не пройдёшь.
Моя ладонь, которой я его держал, покрылась стальной бронёй Витязя и начала нагреваться. Пленник задёргался от боли и одновременно засмеялся.
Из его рта потекла пена.
— Вы-ы-ы... вы все здесь сдохнете... только владеющий Цуо сможет пройти...
Другой рукой я нарисовал знак треугольника Цуо прямо у него перед носом и отправил ледяной поток воздуха ему в лицо.
От ужаса
