Книга Двор мёда и пепла - Келли Сент-Клер

Потянувшись, несколько раз застонав, я присела на корточки у быстротекущего ручья, чтобы напиться.

Меня залил свет, я поперхнулась, отплевываясь, ледяной водой, и обнажила меч, но с трудом удержалась от смеха, когда поняла, что это просто сияние полной луны просочилось сквозь просвет в деревьях.

Или нет?

У меня пересохло во рту. Я встала; между моими пальцами просачивалась забытая вода.

Лунный свет освещал тропинку, ведущую на запад. И в этом свете я заметила слабое серое мерцание.

Другой, возможно, счел бы его красивым, но я вспомнила о чудовищном существе, сожравшем Тысячелистника, и огляделась — нет ли поблизости непрошеной компании.

И тут в моем затуманенном сознании всплыло воспоминание.

«Духи, — сказал Короткая Рубаха. — Они придут за тобой в ночь полнолуния».

Меня тряхнула крупная дрожь, не имевшая никакого отношения к не до конца просохшей рубашке.

Сегодня было полнолуние и весеннее равноденствие. Магия пропитала воздух, и я знала, что мне не случайно приснилась мать. Управляющие магией таинственные силы пытались мне что-то сказать, и я была бы идиоткой, если бы не обратила внимания на их послание.

Тяжело сглотнув, я перешла ручей и лишь мгновение поколебалась, прежде чем ступить на мерцающую серую тропинку. Ничего не произошло, и я расслабилась.

В моей душе снова прозвучало мамино напоминание, и я тихо сказала луне:

— Спасибо тебе за этот дар.

Потом я побежала по тропинке.

25

Сверкающая тропинка звенела под моими ногами, снег таял с каждым моим шагом, расчищая путь. Мой раненый бок болел после слишком долгого сна, но я не обращала внимания на боль и продолжала бежать вприпрыжку, вдыхая свежий ночной воздух. В то же время я осматривалась, выискивая возможную угрозу.

Я могла дорого заплатить за то, что так заспалась. Фаолан почти напрямую сказал, что меня будут выслеживать, значит, мне остается одно: добраться до сердца Андерхилла, опередив погоню… Если тропа ведет именно туда.

Изо всех сил стараясь не думать о том, что будет, если я не доберусь до цели, я продолжала бежать даже тогда, когда сзади раздалось жужжание арбалетного болта. Я пригнулась и перекатилась, но недостаточно быстро.

Болт ударил меня в правое плечо и швырнул на землю.

Проглотив проклятие, моргая от боли, я вскочила и снова пустилась бегом.

Сзади раздались завывания, и мое сердце бешено заколотилось от страха.

Гончие фейри — разновидность оборотней. Этих фейри превратили в чудовищных зверей и заставили охотиться на преступников. Судя по всему, за моей спиной было по меньшей мере четверо таких оборотней — в лучшем случае.

Я могла бы прошептать молитву Лугу и богине, но не сделала этого. То ли потому, что не на шутку разозлилась, то ли потому, что солнцестояние нынче выдалось особенно буйным, то ли по какой-то другой причине, но я поняла, кого сейчас хочу видеть на своей стороне.

— Духи, направьте меня, — прошептала я на тлинкитском.

Лунный свет стал ярче, тропинка внезапно свернула влево, в густую чащобу.

Я не усомнилась — в правильном ли направлении побегу, на сомнения просто не было времени. Еще один арбалетный болт воткнулся в дерево возле моей головы, и я нырнула вправо, укрываясь за стволами, отталкиваясь от них.

Преследователи готовились меня прикончить, черт.

Запах сосен пропал за вонью мокрой собачьей шерсти и мочи, и я перекатилась за дерево, левой рукой выхватив меч.

Глаза гончей фейри — скорее волка, чем собаки — встретились с моими. Рядом мерцал образ того фейри, каким он раньше был. Словно двойная галлюцинация, собака и человек бросились в атаку, и челюсти сжали мою враз онемевшую правую руку.

Я закричала, когда зубы вонзились до кости.

Вспыхнул свет, рану пронзило ощущение электрического удара, молния заставила меня выгнуться и сжать челюсти, изо всех сил пытаясь вдохнуть сквозь стиснутые зубы. Вспышка силы испарилась с резким свистом, свет померк перед моими закатившимися глазами. Я ударилась о землю, хватая ртом воздух, чувствуя, что меня опалило и снаружи, и изнутри.

Рядом со мной лежал гончий фейри, вывалив язык; жизнь покинула его глаза, тело уже окоченело.

Я не понимала, что произошло, и мне было некогда в этом разбираться.

«Торопись, ты должна торопиться».

Я моргнула, глядя на шепчущего духа, который внезапно появился на тропе — размытый, едва различимый, если не считать манящей руки. Туман растекался от призрака пульсирующими волнами, скрывая его очертания.

Я встала. Все суставы ныли, но я, спотыкаясь, двинулась вслед за призраком.

— Что случилось? — пробормотала я. Почувствовала вкус крови и поняла, что прикусила язык, получив сильный удар… магии? Электричества?

Я знала одно: сила исходила не от меня и не от собаки.

До меня донеслись отчетливые слова призрака:

— Андерхилл желает тебе успеха. Ее сила легендарна.

Ага, значит, Андерхилл считает себя особой женского пола, изменчивая сучка.

Если дух говорил правду, я почти не сомневалась: Андерхилл секунду назад каким-то образом поразила молнией меня и собаку. Если у Андерхилл хватило сил, чтобы такое проделать, она могла бы прицелиться получше и поразить одну только собаку.

Ладно, отбросив придирки — значит ли случившееся, что сердце Андерхилл уже близко? Настолько близко, что Андерхилл смогла повлиять на окружающий мир? А кто призрак, который меня ведет?

Теперь я продвигалась вперед неровной трусцой.

Я попыталась снова связаться с природой. Магия и вправду меня поддержала, но не смогла исцелить мои раны. Я была не настолько сильна… И кое-что может исцелить только время.

Впервые я испытала сомнение. Я была молодой и свирепой, но действительно ли мне суждено снова открыть Андерхилл?

Незаконнорожденная дочь короля. Единственный отпрыск короля, которого он все равно не признает своей наследницей.

Сирота.

Беглянка вне закона.

Каких трудов мне стоило сюда добраться — и посмотрите-ка на меня! Полумертвая, кровь сочится из множества ран.

По лицу текли слезы, и в глубине души я знала, что сомневаюсь не только из-за ран или потому, что за мной охотятся. Все дело было в потрясении из-за убийства фейри и осознания того, что я, вероятно, не доживу до утра.

Поймав себя на этой мысли, я выпрямилась. Брес… он готовил меня к такому. Он научил меня вступать в каждый бой так, будто ему суждено стать моим последним боем. А поскольку в меня стреляли из арбалетов и за мной охотились гончие фейри, чертовски похоже, что этот бой и вправду станет для меня последним.

Уж я заставлю попотеть тех, кто пришел по