дымкой некромантской любви. Он и сам не понял, как он так влюбился в молоденькую девчонку, учившуюся на первом курсе. Как сходил с ума, вытаскивая её на третьем курсе из заварушки с восставшим кладбищем. Для него это было дежурство выпускного курса, а для неё первая серьёзная практика.
Он сходил с ума от её голоса, фигуры и таскался до самого выпускного следом, да и потом не терял из виду. Следил за ней и даже спас жизнь, пожертвовав собой.
Он до сих пор помнил, как ложился на камень, как протянул ей, плачущей над ним, ритуальный нож. Он улыбался, зная, что она не умрёт, если позволит ему стать тем, кем он стал. Он тогда спас её и двух незнакомых, совсем молодых некромантов, попавших в жуткую историю. Только у него хватило бы сил справиться с тем монстром, что охотился на некромантов, все это понимали.
Наверное, если бы он умер ради мести, то смог бы после завершённого дела обрести покой, но он умер ради любимой женщины. А когда воскрес, наблюдал за ней, оберегал её, а затем и её дочь. Лилис была права, говоря, что он опекает Валир. Он хотя бы так мог найти причину для общения с её матерью.
Она изменилась за столь большое количество лет. Стала настоящей некроманткой: сильной, холодной, властной. Она стала другой — не той девчонкой, что жила в его сердце и воспоминаниях, а последний случай показал, что и дочь её уже выросла.
Валир сильнее матери, это уже понятно и сейчас, и вокруг неё есть те, кто сможет о ней позаботиться.
Он помог провести сложный обряд и оживить тело, подселив в него совершенно другую душу — или то, что можно было приблизительно назвать душой. Кукла обрела новое тело.
Он вспомнил рассвет. Когда она выбрались из склепа, уже светало. Странное утро. Тогда-то он и понял, что ему придётся отпустить Валир. Когда они добрались до калитки кладбища, их ждали уставшие бойцы. Его подопечную тут же подхватил здоровый орк, а Анабель или Киру прибрал к рукам Тай. Филис нёс на руках Кари. Лич испарился в то утро в рассветном тумане. Ему не было место среди живых, а на следующий день, ближе к ночи он вернулся за телом Лилис и перенёс её в родовой склеп, где ей было уготовано место рядом с мужем.
Тогда он случайно столкнулся с куклой. По-другому назвать её не мог. Он видел тот же взгляд, что был у живой игрушки.
Странная игрушка. Лич открыл глаза. Она пришла в склеп, чтобы самой забрать тело, а не обнаружив его, пошла по следу, который привёл к нему.
Тогда Анабель сказала, что совершенно не чувствует магию в себе, но видит нити связи, как прежде. Кукла плохо умела пользоваться новым телом, ведь она привыкла к совершенно другим собственным размерам. Тогда он проводил её до имения дяди, где теперь находилась Кари под присмотром Варим, которая приехала туда, как только они добрались до него. Там девушка питалась от родового камня, который принял её как родную.
Теперь кукла жила отдельно во флигеле своей матери, если можно таковой считать Лилис. По завещанию он принадлежал ей. Старая женщина надеялась до последнего, что сможет оживить дочь, а после смерти так и не изменила завещания.
Анабель-Кира казалась ему сильной и смелой. Он не мог понять, как так получилось, что кукла стала настолько самостоятельной личностью. Её тоже принял родовой знак семьи Наобен, подтвердив, что перед ним именно она, но вот магия воздуха в девушке пока не чувствовалась.
Джерард второй раз встречался с ней в склепе матери, куда она, судя по цветам, заходила едва ли не каждый день, где-то через неделю. Вернулся её брат, и официально было признано, что Анабель воскресла, а Лилис пожертвовала свою жизнь, чтобы возродить дочь. Соседи пришли в возбуждение от новой сплетни, но девушка пока никого не принимала, потому как плохо себя чувствовала. Поскольку Анабель много болела, помнить и знать, что она из себя представляла в прошлом, никто не мог, и Кира могла не волноваться о том, что её не признают в обществе. Только кукла не стремилась к нему.
Джерард вновь прикрыл глаза и попытался выкинуть из головы всё то, что мешало ему уснуть. Он сосредоточился на пустоте в душе и сердце, но сон не шёл.
Лич сел в своём гробу и растрепал шевелюру. Слишком много событий произошло.
Он уже хотел вновь лечь, но услышал стук. Мужчина нахмурился. С Валир он виделся буквально вчера. Она рассказала ему последние новости и, довольная, покинула его одинокое убежище. Лич поднялся о своего места и отправился к входу.
Он открыл неприметную дверь и остолбенел: перед ним стояла кукла. Растрёпанная, в изрядно подранном грязном платье.
— Только не говори, что Лилис превратилась в лича, — глядя на девушку, пробормотал он.
— Нет, она на своём месте, и я не видела в ней и искры жизни.
— Это радует, тогда что ты тут делаешь? И как нашла меня?
— Проследила за Валир. Мне нужна ваша помощь, господин лич.
Девушка переступила с ноги на ногу и прошла в его дом, прошмыгнув мимо него. Она уверенно дошла до ближайшей комнаты, которую Валир использовала как гостевую и кухню. Девушка вошла и огляделась. Лавка, стол, кувшин воды и шкаф с разными некромантскими штуками. В углу небольшой диванчик, кругом скудно и совершенно не празднично.
Мужчина прошёл следом и встал в дверях. Он с любопытством наблюдал, как гостья оценивает увиденное, но на лице куклы ничего не отразилось, а в глазах промелькнул калейдоскоп чувств. Видимо, у кукол не было мимики как таковой, и Кира не умела ею пользоваться.
— Так что тебя привело ко мне?
— Магия. У меня случился выплеск. Очень странный, я такого прежде не встречала, и мне нужно, чтобы вы мне помогли.
— Я? Боишься убить кого-то ненароком?
— Да. — Она смотрела на него в упор. Серьёзная и уверенная, прошедшая через, смерть, одиночество и боль. Кукла с душой человека. — Я не могу понять, как так выходит, но у меня сразу несколько потоков магии. У вас есть место для
