католические молитвы. Он мог читать длинные библейские отрывки по памяти. Несмотря на сопротивление, католические братья в «Ла Саль» вбили христианство в его голову. Но, в отличие от своей матери, он не был верующим. Брюс был атеистом — возможно, потому, что не мог терпеть идею власти выше своей. Когда журналист «Эсквайр» спросил, верит ли он в Бога, Брюс ответил: «Если быть откровенным, то нет». Если его друзья поднимали эту тему, Брюс отшучивался: «Я ни во что не верю. Я верю в сон». Он был практичным по своей природе, немного материалистом — все черты гонконгской традиции.
Тем не менее у личности Брюса была духовная, даже мистическая сторона. Он был искателем и библиофилом. Он был постоянным посетителем отдела философии книжных магазинов — сюда он приходил в поисках ответов. Прежде чем понять, что может зарабатывать на жизнь, обучая других кунг-фу, он мечтал стать владельцем книжного магазина. Его личная библиотека выросла и насчитывала более 2500 книг. «Брюс повсюду брал с собой книгу, — говорит Линда. — Я часто видела, как он сидит, тихо читая, а вокруг него творится тарарам: дети кричат, двери хлопают, разговоры со всех сторон. Брюс мог читать книгу даже во время напряженных упражнений». В своих блокнотах Брюс записывал отрывки из своих любимых авторов: Платона, Юма, Декарта и Фомы Аквинского из западной традиции; Лао-цзы, Чжуан-цзы, Миямото Мусаси и Алана Уотса — из восточной.
Одно из наибольших влияний на него оказал индийский мистик Джидду Кришнамурти. Избранный в четырнадцать лет оккультистским Теософическим обществом как предопределенный «Мировой Учитель», Кришнамурти готовился стать его лидером и «направить эволюцию человечества к совершенству». В 1929 году в возрасте тридцати четырех лет он потряс свой культ, отказавшись от роли Мирового Учителя, утверждая, что религиозные доктрины и организации остановились на пути к настоящей истине. «Я утверждаю, что истина — это беспредельная земля, и вы не можете приблизиться к ней с помощью какой-либо религии. Вера — это чисто индивидуальный вопрос, и вы не можете и не должны его организовывать. Если вы это сделаете, она станет мертвой, кристаллизированной; она становится вероучением, сектой, религией, которая навязывается другим».
Брюс объяснил, что дело не в скорости: «Есть доля секунды, в которую ты не следишь за мной особенно пристально. Каким-то образом я всегда знаю, когда она наступает».
Учения Кришнамурти усилили инстинктивный отказ Ли от универсальных истин и традиций в пользу индивидуальных. В телеинтервью 1971 года, которое взял у него Пьер Бертон, Брюс применил слова Кришнамурти к боевым искусствам: «Я больше не верю в стили. Стили разделяют людей, потому что у каждого есть своя собственная доктрина, и тогда учение становится непререкаемой истиной. Но если у тебя нет стилей, ты просто скажешь: „Вот он я, человек. Как я могу выразить себя целиком и полностью?“ И ты не будешь создавать стиль, потому что стиль — это кристаллизация. Вместо этого ты продолжишь рост».
Ирония заключалась в том, что Брюс создал отличный стиль боевых искусств. Однако он настаивал на том, что Джит Кун-До было его личной системой, а его ученикам следовало искать свой путь. Он был проводником, а не учителем. «Джит Кун-До — это просто название, лодка, которая переправит вас через реку, — говорил Брюс. — Как только вы окажетесь на другом берегу, вы должны будете отбросить Джит Кун-До, не нести его на себе». Используя парадоксальную структуру дзэн-коанов[65], он назвал Джит Кун-До «стилем нестиля» и придумал слоган своей школы: «Используя отсутствие пути как путь; Отсутствие ограничений как ограничение».
«Это были шестидесятые, — шутит Дэн Иносанто. — Все высказывались в подобном ключе».
Брюс не интересовался политикой, но ощущал отвергающие традиционные ценности настроения страны и применял их к боевым искусствам. «Все сомневались в нашем правительстве. Мы не верили, что оно ведет нас по правильному пути, — объясняет Иносанто. — Брюс был оппозицией правящему классу — настоящий голос шестидесятых. Он сомневался во всем. Он говорил: „Если ты не сомневаешься, то и не растешь“».
Со временем Джит Кун-До стало меньше фокусироваться на конкретных позициях или боевых методах и больше на философском подходе к боевым искусствам и жизни. Подвергайте сомнению традиции, но будьте практичными: «Адаптируйте то, что полезно; отвергайте то, что бесполезно». Найдите свою личную правду: «Добавьте то, что принадлежит конкретно вам». И продолжайте развиваться. «Однажды он сказал мне, что Джит Кун-До 1968 года изменится в 1969-м, — вспоминает Иносанто. — А Джит Кун-До 1969 года изменится в 1970-м». В отличие от китайского конфуцианского почтения к прошлому и уважения к коллективу, Брюс многое перенял от американского идеала индивидуализма, философии прагматизма и сосредоточился на будущем, чтобы сформировать понятие более совершенного человека.
Кулаки и ноги были оружием для физического использования против соперника и духовного противостояния собственному эго, жадности и гневу — средствами самообороны и самопросветления. «В этом отношении Джит Кун-До направлен на себя», — говорил Брюс. Кришнамурти заявил в качестве своей цели: «Я занимаюсь собой лишь c одной стороны — освобождаю человека». Аналогичным образом Брюс заявил: «Конечная цель Джит Кун-До заключается в личном освобождении. Оно указывает путь к личной свободе и зрелости».
Когда дело доходило до тренировки, Брюс Ли шел впереди планеты всей, в авангарде фитнес-революции. Он был первым мастером боевых искусств, который тренировался как современный спортсмен. В то время представители традиционных стилей считали, что достаточно повторить основные методы в качестве базисной формы упражнений. Это было широко распространенное мнение. Профессиональные футболисты в 1960-х годах считали тяжелую атлетику опасной и вредной — многие команды НФЛ ее запретили. Брюс признал, что сила и физическая подготовка имеют решающее значение для того, чтобы стать совершенным бойцом.
После выматывающего боя с Вон Джек Маном Брюс удвоил свои усилия для повышения выносливости. «Спортсмен в состоянии усталости не может показывать высокий уровень, — объяснял Брюс. — Ты не можешь наносить удары точно и с надлежащей силой и даже не можешь убежать от своего соперника». Из бокса он также позаимствовал упражнения со скакалкой и тренировку в виде бега вдоль дороги. Каждое утро он пробегал семь-восемь километров по своему району вместе со своим догом Бобо. «Бег — это не просто упражнение, — сказал Брюс. — Для меня это также форма расслабления. Это лично мой час каждое утро, когда я могу остаться наедине со своими мыслями».
В подростковом возрасте Брюс поднимал веса, но не относился к этому серьезно до тех пор, пока не приехал в Окленд. Его ученики Джеймс Йимм Ли и Аллен Джо были пионерами в раннюю эпоху
