брать и будто отказываешься это принимать. Боишься показать слабость или что? Что с тобой, чёрт бы тебя подрал, происходит?! — сказал Алан и ещё сильнее схватил меня за руку, начав её трясти.
Я инстинктивно в ответ схватил его за руку и едва не опрокинул через себя, вовремя опомнившись. Сразу же за этим я встретился с ним взглядом и понял, что он по большей части прав. И его поведение было лишь из-за беспокойства обо мне.
Я почувствовал себя неправым. Почувствовал, что тоже могу ошибаться.
И от этого на душе даже стало как-то легче…
— Ты прав. Пожалуй, я и правда стал много держать в себе и закрываться от людей. Даже от близких. Слишком много чего навалилось в последнее время, и я не хотел ещё сильнее впутывать во всё это остальных. Особенно в свои личные дела. Прости, — сказал я и убрал свою руку от его руки.
В ответ он отпустил мою руку и просто по-дружески, крепко обнял за плечи.
— Ничего страшного. Просто я же видел, что тебя что-то тревожило. Думал после сам захочешь подойти, скажешь. После сегодняшнего понял, что пора брать инициативу в свои руки. Будет нужно, ты сделаешь тоже самое для меня. Не переживай, всё путём, — ответил он мне.
После его слов стало куда легче на душе. Даже усталость как такая пропала.
Пусть и ненароком, он в этот момент напомнил мне об одной вещи. Что где бы я не был, есть люди, которые всегда будут рады меня видеть.
И Алан — один из таких.
Возможно, все эти чувства появились тоже из-за тёмного пламени… Но если я буду зацикливаться только на этом, то ещё больше запутаюсь в себе.
Надо взять себя в руки. Что-то я совсем раскис.
К слову, а ведь с такой сменой настроения и до биполярного расстройства недалеко. Надо будет сразу после всего решить эту проблему.
— У вас крепкая дружба. Я даже наверное немного завидую, — сказала Касия, чем перевела моё и Алана внимание на себя.
— Ну дык мы с ним не первый год знакомы. Ничего, мы с тобой тоже сдружимся, я уверен, — весело ответил Алан, чем вызвал у меня улыбку. И у Касии тоже.
Даже не хотелось на неё злиться из-за того, что она ничего не стала говорить о моём недуге.
— Спасибо за тёплые слова, — ответила Касия и добавила. — И если не трудно, оставь меня с Алексом наедине. Есть то, что касается только его и меня. Не в обиду, но меня тоже сковывает…
— Ничего страшного. У всех есть свои секреты, и не со всеми надо делиться. Главное не забывать иногда открываться друг другу. Я пойду освобожу заключённых и отведу к нашим. Не буду мешать, — сказал Алан и неспешно побежал в сторону тюрьмя, оставив нас с Касией наедине.
— Давай тоже отойдём немного в сторону. Скоро здесь будет не протесниться, — сказал я.
Касия молча кивнула и мы отошли на десяток километров в сторону. Для моего уровня, и тем более уровня Касии — практически никчёмное расстояние.
И вот, оставшись наедине посреди небольшого леса, я спросил:
— Теперь я хочу всё услышать из твоих уст. Не скажу, что очень рад тому, что от меня скрывали подобное. И хочу знать почему.
Касия спокойно, сложив руки на груди, ответила:
— Всё не так просто. Как думаешь, почему Наставница не говорила, что за сила тебя ждёт и какая у неё будет цена? Потому что она не могла. Запрет висит с давних времён, и даже я не знаю, почему так сложилось.
— Подожди, но ты же рассказывала о той же печати, и о боевой форме упоминала. Да и если не изменяет память, с тёмным пламенем мне тоже помогала. Или это не в счёт? — чуть нахмурился я.
— В этом запрете есть лазейка. Если ты сам пришёл к этой силе или к выводу о ней, то в таком случае я могу об этом с тобой разговаривать. В ином случае мне запрещается вмешиваться в твой путь, иначе смерть. Не говоря о том, что это опасно. Я могу лишь больше запутать тебя в твоих познаниях тёмного пламени. И тогда тебя будет ждать мучительная смерть.
— И кто создал этот запрет?
— Ты с ним уже встречался и он тебя же предупредил о боевой форме.
Значит Тень. Что ж, стоило догадаться. Другому некому, если только не первому из клана Фэроса.
— Выходит, из-за того, что я слишком долго пребывал в боевой форме, едва не потеряв себя там, она начала на меня влиять, я прав? — уточнил я, проверяя свой вывод.
— Можно и так сказать. Я бы назвала это остаточным эффектом. Если ничего не будешь делать, то потеряешь все чувства и станешь марионеткой в руках пламени. И тогда моим долгом будет убить тебя, — как ни в чём бывало сказала она.
Даже интересно, есть ли в этом мире хоть что-то, что не пыталось бы меня сожрать или убить?
— Хорошо. И что мне делать, чтобы избавиться от влияния тёмного пламени? — спросил я Касии, одновременно с этим вспоминая слова фанатик о гармонии тьмы и света.
Надеюсь хоть на этот вопрос ответить можно.
— Ты и сам знаешь ответ, я лишь подтверждаю, — сказала она и добавила: — Есть три способа. Первый — стать сильнее. Эта сила может быть почти что безграничной. Вопрос только в том, сколько ты сможешь взять, чтобы не умереть.
— Второй это ограничение силы, — вслух сказал я.
— Да. Чем реже ты прибегаешь к этой силе, тем меньше влияния получает тёмное пламя. И последнее…
— Найти гармонию между светом и тьмой, да. Правда что это означает, я почти без понятия. Разве что догадываюсь, — продолжил я мысль и достал маяк, который мне дал фанатик.
— Это пожалуй лучшее решение. Оно во многом может решить проблему. Однако если я думаю о том месте, которое должно находиться в этом артефакте — то путь туда крайне опасен. Слишком большой риск, но попробовать стоит, я считаю, — ответила Касия.
Видимо это всё, что она могла мне рассказать. Либо же
