Несмотря на дорожные костюмы, Порция узнала нескольких всадников. Это были гвардейцы королевы. Виктория здесь, в Давелл-Холле! На мгновение Порция оледенела.
Потом из кареты появился Арнольд. Лицо его было сосредоточенным и серьезным, но Порция заметила, каким триумфом горят его холодные глаза.
Бежать и спасаться было поздно. Да она в любом случае не стала бы убегать. Ни за что на свете не будет она выказывать слабость перед таким человеком, как. Арнольд Гиллингем. Теперь она знает, какое наслаждение испытывает он, подчиняя себе окружающих. Порция, одна во всем дворе, расправила спину и двинулась к карете, словно была хозяйкой загородного поместья, а не его пленницей.
Виктория, уставшая и раздраженная, уже выходила из кареты.
– Леди Эллерсли, – резко проговорила она и вдруг замолчала, удивленная причудливым старомодным платьем своей подруги. Порция присела.
– Ваше величество, я потрясена.
– Я бы предпочла благодарность. Мне пришлось изменить свои планы, чтобы уладить ваши дела. Я вне себя. Вы доставили мне много хлопот, миледи.
– Мадам…
– Нет, мы не станем обсуждать это в таком месте. Пригласите же меня в дом, Порция, чтобы мы могли поговорить наедине. – Слова прозвучали не как просьба, а как приказ.
– Как вы могли так поступить с нами, Порция? – Из коляски появилась Лара со своими лицемерными причитаниями.
– Наедине, я сказала, – повторила Виктория и бросила на Гиллингемов раздраженный взгляд, который лучше всяких слов рассказал Порции, как прошло путешествие.
Она повела гостей к дому.
В дверях стоял Марк. Порция сделала вид, что не заметила его. Также поступила королева Виктория. Мерси, которая спешила в этот момент из кухни, замерла как вкопанная. Порция на ходу распорядилась подать угощение и провела свою августейшую подругу в гостиную.
К счастью, там горел камин. Королева сразу сняла перчатки, села в кресло и протянула руки к огню.
– Леди Эллерсли, у вас ужасные родственники. Они полагают, что я поверю в их искренность, если они всю дорогу будут надоедать мне рассказами о том, как пекутся о вашем благополучии, и строить постные физиономии.
– Простите, ваше величество, но это родственники моего покойного мужа, а не мои. Я их не выбирала.
– Ладно, – вздохнула Виктория, позволяя себе смягчиться, но тут же бросила на Порцию суровый взгляд. – Думаю, пора поговорить откровенно.
– Да, мадам.
– Присядьте. Вот так-то лучше. Итак, о чем вы думали, дорогая, когда скрылись, не сказав никому ни слова? Я беспокоилась. Весь народ беспокоился. И тут этот Арнольд Гиллингем сообщает мне, что все это время вы были здесь, с этим человеком…
– Прошу простить меня. Это был минутный порыв, внезапное решение. Я была не в состоянии рассуждать здраво. А когда убежала, то не знала, как вернуться обратно.
– Этот человек… Это его вина. Его накажут. Я прикажу отвезти его в Лондон и арестовать. Конечно, будет скандал, но с этим ничего не поделаешь. Во всяком случае, у толпы будет на кого излить свою ненависть.
– Нет! – воскликнула Порция и прикусила губу, заставляя себя говорить спокойно. Истерика не убедит Викторию изменить свою точку зрения. – Мадам, пожалуйста, выслушайте меня. Мистер Уорторн ни в чем не виноват. Он лишь помогал мне убежать от Арнольда.
Виктория смотрела на нее жестким, недоумевающим взглядом.
– Убежать от Арнольда?
Порции показалось, что она вступает в неведомый лабиринт, полный ловушек и капканов, и что каждое неверное слово может привести ее к гибели. В конце концов, именно Арнольд виноват, что она оказалась в таком положении. У нее не было к нему жалости.
– С тех пор как вы, мадам, проявили ко мне милость и сделали свидетельницей своего семейного счастья с вашим дорогим принцем, я стала мечтать о таком же счастье. Однако Арнольд считал, что я должна оставаться вдовой, чтобы он имел возможность осуществлять свои честолюбивые замыслы. Думаю, через меня, ваше величество, он надеялся втереться в доверие к вам.
Виктория кивнула.
– Я всегда считала его ужасным человеком.
– Когда я сообщила ему, что собираюсь выйти замуж за мистера Уорторна, он пригрозил, что в таком случае упрячет мою мать в сумасшедший дом. Она старая, все забывает, но он сказал, что объявит ее буйной. Я бы такого не выдержала, и Арнольд это знал.
Королева плотно сжала губы.
– Вам надо было рассказать все мне, Порция.
– Простите, мадам. Теперь я вижу, что должна была прийти к вам и все рассказать. Но в тот момент я вдруг не выдержала. Когда Марк предложил мне и моей матери убежище здесь, в Норфолке, я согласилась.
«Рассказ более-менее правдив, – думала Порция, – а пробелы королева может восполнить сама». Виктория задумчиво смотрела в огонь.
– Я не могу притворяться, что меня радует ваше намерение вступить в повторный брак. Полагаю, вам это всегда было известно. Именно поэтому вы не обратились ко мне за помощью. Я всегда была очень привязана к лорду Эллерсли.
– Я тоже, мадам. Но я была совсем девочкой, когда вышла за него замуж, а теперь я взрослая женщина. Я хочу снова любить, мадам. Хочу найти такое же счастье, какое выпало вам. Разве это плохо?
– Нет, это не плохо. – Казалось, Виктория не сразу смогла найти ответ на этот простой вопрос. – Сейчас нам следует найти разумный выход из путаницы, которую вы устроили. Если, конечно, это возможно. Лично мне нравится идея обвинить во всем мистера Гиллингема, но боюсь, он будет протестовать.
– Возможно, но все равно стоит попробовать.
Виктория в первый раз улыбнулась.
– Вы мне нравитесь, Порция, – несколько сухо произнесла королева. – Я бы не хотела, чтобы ваша жизнь была разрушена.
Порция была удивлена и тронута, она не знала, как отвечать на такие слова.
– Я должна все обдумать, – продолжала Виктория. В этот момент в гостиной появилась Мерси с подносом и присела в глубоком поклоне. – Сейчас я подкреплюсь, потом отдохну. Мы продолжим разговор позже.
– Да, мадам. – Порция взглянула на Мерси, давая понять, что комната должна быть готова в срок. Домоправительница выглядела несколько ошеломленно, но Порция не усомнилась в ее расторопности.
Когда Виктория в сопровождении служанки благополучно устроилась наверху, Порция отправилась на поиски Марка. Она должна была сообщить ему, что именно рассказала королеве, чтобы их истории совпадали. Но Марк может вообще не захотеть с ней разговаривать, не говоря уж о том, чтобы жениться.
Она застыла на месте. Ветер цеплялся за полы ее плаща, трепал волосы. Бледные щеки Порции раскраснелись. О Боже, какая неразбериха! Она понятия не имеет, как ей выпутаться, да и можно ли выпутаться из этой истории.
