мозгу разом рождаются сотни образов. Я не успеваю их рассмотреть и осмыслить. Это что, калейдоскоп из прошлой жизни? Детство, молодость. Не Сереги, а чисто мои. Но она все равно иная. В какой-то момент у меня начинает раскалываться башка.
— Студент, что с тобой?
Я неожиданно понимаю, что снова в своем теле.
— Голова болит.
— Эк на тебя эта дрянь влияет. Леший, дай ему таблетку.
Судя по остальным, самочувствие у них так себе. Вертолет здорово снизился и чуть ли не стрижет верхушки деревьев. Связист протягивает мне жёлтую таблетку и кружку с водой. Через некоторое время становится легче. Но я с содроганием думаю, что же будет поблизости от «Сферы». Перехватываю Анзора и спрашиваю:
— Там также было?
Пулеметчик мотает головой:
— Нет, просто стало жутко страшно. Прям до усрачки. Руки, ноги холодели.
Я внимательно смотрю на его жесткое лицо. Наверняка этот мужик попадал в различные переделки, так что не врет. Что же такое по-настоящему жуткое ждет нас впереди?
— Ясно.
Вертолет приземлился как-то незаметно, не выключая двигателей. Немедленно раздалась команда «На выход!». Мы бежим подальше от винтов и ветродуя, им вызванного. Полковник скачет за нами и сначала строит нашу команду, а затем уверенно ведет к небольшой сферической палатке. Я с интересом оглядываюсь по сторонам. Лагерь небольшой, компактный. Палатки не обычные брезентухи, а какие-то сборные модули, смотрятся неплохо. На ближайшем пригорке вверх взмыли несколько антенн, одна из них параболическая. Связь со спутником?
Где-то в стороне тарахтит генератор, но автомобилей не видать. На берег вытащены моторки и там же стоят несколько странных машин. Часовых незаметно, не между палатками мелькнули люди в военной форме, а охранять ведь могут и периметр. Голоса заглушает шум еще не улетевшего вертолета. Потому мы с удовольствием ныряем в палатку, пройдя небольшой шлюз. Там за столом с аппаратурой сидит лишь один бородатый мужчина в очках. Он с удивлением уставился на полковника. Тот не теряется и спрашивает:
— Горюнов где?
— На точке.
— «Барс» готов?
— Да. С утра гоняли.
— Сбегай скажи, чтобы готовили на срочный выезд.
Гражданский бочком идет вдоль стены и выходит из палатки, бросая на полковника странный взгляд. Я удивленно оглядываюсь на Мазура. Что-то мне все это не нравится. Командир группы тут уже интересуется:
— Зачем такая срочность, товарищ полковник? Мы еще даже не осмотрелись. Где результаты анализов и телеметрии?
— А тебя, майор, и не спрашивают! Твое дело подчиняться! Или ты забыл устав?
Каптри задумчиво перебирает руками:
— Оружие?
— Зачем там оружие, майор? Сам подумай! На инопланетян охотиться? На «Барсе» стоят специальные глушители. Спокойно доедите!
— Где гарантия, что они сработают?
— Майор, есть приказ, и ты должен его выполнять! Сейчас вы пойдете и привезете сюда того, кого я прикажу.
Мне это все больше и больше не нравится. Похоже, что Мазуру тоже. Но у него собственные инструкции.
— Только вот я не майор, таащ полковник, а капитан третьего ранга. Подтвердите ваши полномочия немедленно!
Офицер побагровел и потянулся к кобуре. Но разведчики были шустрее. В лоб полкану уже смотрел большой пистолет Анзора, а сбоку заходил Гоний. Вскоре полковника стреножили и посадили на колени.
— Да я вас в трибунал? Сгною!
— Заткните же его!
Что-то мне все стало резко не нравиться. Что за бардак творится в самом секретном лагере страны? Пожалуй, пора брать ситуацию в свои руки. Подхожу к Мазуру в упор и спрашиваю:
— Что за херня каптри тут происходит.
Тот взгляд отводит и с хрипотцой в голосе отвечает:
— Сам не пойму.
— Тогда какого рожна у этого хрена не проверили полномочия еще в Норильске?
По лицу Мазура заходили желваки. Не мне ему, конечно, указывать. Другие члены команды внимательно за нами наблюдают. Не сомневаюсь, что в случае приказа, схарчат меня немедленно. Я дли них чужак. Но каптри умнее, потому и командир группы.
— Согласен, мой косяк. Армия. Привыкли подчиняться.
Я киваю в ответ. Вбитая в подкорку субординация временами приводит вот к таким результатам.
— Мазур, мы сейчас в совершенно иной ситуации. У нас на кону судьба целого мира. Вы хоть это понимаете?!
А мое заявление произвело на парней эффект. Стоят, хлопают глазами. Да они и сами догадывались, что дело нечистое. Каптри не дурак, тут же принимает решение:
— Что делать будем, Студент?
«Вот это правильно!»
— Держите полкана здесь, а я пока схожу на разведку.
Мазур некоторое время смотрел мне в глаза, а потом кивнул и скомандовал:
— Гончий, со Студентом!
Я быстро вышел из палатки и внимательно огляделся.
— Что ищем, лейтенант?
— Штаб.
— Это вот там, — разведчик кивнул в сторону куполообразного сооружения. — Видишь, слева коммуникационная будка, куда все кабеля идут. И запасной генератора абы где не поставят.
— Глазастый.
— А то!
Мы не крадемся, как в шпионских фильмах. Идем себе по лагерю спокойно и уверенно. Видимо, все тут так уверены в безлюдности этих мест, что патрулей нет или они ходят вдоль охранного периметра. Так и в самом деле, кроме как вертолетом, внутрь лагеря не попасть. Хм, а кто тогда этот Вэвээсный полковник? И ведь он имел некую только ему ясную цель. Внутрь штабного «купола» попасть также было несложно. В тамбуре никого не оказалась. Я прислушался. Справа раздавались смешки, и слышался звук закипающего чайника. Зато впереди многотонный гул, характерный для скопления множества людей.
«Кажется, я там, где надо!»
— Гончий, тащи все остальных сюда. И с полковником.
Внутри большого помещения было накурено и пахло свежезаваренным чаем. А неплохо они тут устроились! Ряд столов, заваленных бумагами и аппаратурой, за дальними сидит множество людей в гражданском. Перед ними приборы неизвестного мне назначения, у стены несколько огромных экранов. На одном из них запечатлен видеокамерой изгиб реки, но часть изображения засвечена, и по всем экранам идут полосы помех.
— Зафиксирован новый выброс!
— Когда произошел первый? Где анализ данных?
Голос вопрошающего требователен и скорее всего принадлежит важному начальнику. Я нахожу его взглядом. Новая полевая форма, на погонах две большие звезды. Это и есть генерал-лейтенант КГБ Абрамов?
— Выброс начался после приближения к лагерю дежурного вертолета. Амплитуда до восьмидесяти.
— Черт дери! Скоро должен прибыть наш Объект, а у вас такие выбросы! Гаспарян, что у вас черт дери происходит?
Носатый очкарик определенной национальности пожимает плечами и снова поворачивается к странным на вид приборам.
— Ну, во-первых, не у нас, а у вас. Во-вторых, я вообще не уверен, что ваш так называемый «Объект» существует. Вы столько о нем говорите…
— А тебе и не надо верить. Тебе надо считать! —
