затребованную Назаровой. Кстати, Тагир знал о шантаже?
Я задала этот вопрос, потому что уже поняла, что Гордеев наверняка разговаривал с Мусаевым, ведь больше он ни от кого не мог узнать подробностей взаимоотношений своей супруги с ее любовником.
— Нет, не знал. Марина ничего не говорила, и я даже знаю почему. Она, видимо, просто боялась его реакции — зная этого человека, понимала, что он способен на все. Опасалась, что он убьет Назарову. Хотя все это только мои домыслы…
— Я думаю, они не лишены основания, — возразила я, — ведь в конце концов Тагир оказался способен на убийство, причем на жестокое убийство!
— Да…
Гордеев прижал ладони к вискам и, нахмурив брови, снова попытался сосредоточиться.
— Их встречи продолжались, и Тагир, человек общительный, за время своей работы в качестве моего шофера уже стал почти членом нашей семьи. Они удивительно быстро нашли общий язык с Аленкой. Оказывается, они собирались уехать вместе.
Увидев страдание в его глазах, я не стала торопить его продолжить разговор, несмотря на то что молчание явно затянулось.
— Только Марина все не решалась, ведь по-своему она любила и меня тоже. Зная мою ранимость, она все оттягивала и оттягивала разговор, а Тагир уже становился все более требовательным. И она бы, возможно, решилась все мне рассказать и уехать с Тагиром, если бы… Если бы не ее беременность.
— Беременность? Так она ждала ребенка и вы об этом знали?
Он отрицательно покачал головой.
— Я об этом не знал, это обнаружилось на вскрытии. А вот Тагир знал. За несколько дней до того, как… как произошло убийство, Марина, уже было решившись оставить меня, узнала, что беременна. Причем беременна от меня, в этом она не сомневалась. И поэтому решила остаться со мной. Она сказала об этом Тагиру, и он…
В тот вечер он позвонил ей и потребовал, чтобы она встретилась с ним и последний раз поговорила. Но он уже знал, что это их последняя встреча. Он убил ее прямо у себя дома, а потом отвез труп за черту города на машине, которую одолжил у своего приятеля-односельчанина. Кстати, того самого, который, как выяснилось, вместо Тагира по доверенности ездил на моей машине в тот день в Пугачев. Вы не ошиблись, предположив, что за сертификатами мог ездить совершенно другой человек. Ведь там никто моего шофера в лицо не видел, а документы спрашивать тоже в голову никому бы не пришло.
Ну а потом, через несколько дней, Тагир решился осуществить последний пункт своего плана — вывезти Аленку за пределы России. Ведь там, в горах, он мог бы затеряться и жить спокойно. Я просто представить себе не могу, чтобы случилось, если бы не вы, Надежда Александровна…
Кажется, к сказанному больше нечего было добавить.
— Я нанял лучшего адвоката и буду добиваться в суде высшей меры наказания, — решительно заявил он и, сунув руку во внутренний карман пиджака, достал оттуда пачку банкнот.
— Вот, это вам.
А я смотрела на его снова тщательно уложенные волосы, отглаженную белую рубашку, на гладко выбритое лицо. Кажется, этот человек уже окончательно смирился с мыслью о том, что ангелы, и в самом деле, живут только на небесах.
