Книга Соло - Аврора Ансер

В пустынном освещённом зале магазина две девушки-консультанта и охрана, больше никого. Сюрреалистичная картина – за окнами светло, во всём торговом центре ни души. Как будто я один живой остался. Прошу мне сразу показать, что надо, а надо сразу всё – и нижнее бельё, и пару или две спортивных брюк, плюс джинсы и носки, футболки, куртка, обувь. И сумка, чтобы это всё в неё впихнуть. В примерочной примерил и сразу оделся, и, наконец, почувствовал себя собой. Теперь по-настоящему вернулся, выгляжу привычно, как всегда. Проверяю одежду с «Магнума», деньги, локер кладу в карманы лёгкой кожаной куртки, во внутренний карман пихаю телефон. Что делать с ней? Нет, выкинуть не поднимается рука. Пускай, на всякий случай, будет. Пригодится. Возьму с собой, сложу в сумку, на самое дно. Я поднимаю брюки с пола, выворачиваю, встряхиваю их. Из брюк вываливается что-то, со звонким стуком. Так, Жаннин оберег, забыл совсем. Но что-то падало ещё, я точно слышал стук металла о выложенный плиткой пол. Озираюсь вокруг себя и вижу ложку, которая весло. Когда это я её загрёб? Перед Комиссией, наверно, так нервничал, что неосознанно пихнул в карман, потому что раньше за собой клептоманских привычек не замечал. Да фиг с ней, и её сую в карман. На память.

Оплачиваю шмотки телефоном, наличку оставляю. Не знаю, куда меня ещё сегодня занесёт.

– Какой у вас необычный смартфон, – замечает одна из продавщиц. – Или вы просто забыли отключить фонарик?

Смотрю на телефон, а он сияет голубым. Вот что творит, паршивец, светиться-то зачем!

– Забыл, конечно, – отвечаю, улыбаясь, и прячу артефактный телефон в карман. Девушка смотрит на меня, как зачарованная. Отвык уже… ну, ладно, есть проблемы поважнее.

Я покидаю магазин, спокойный и почти уверенный в себе. Я знаю, что я буду дальше делать. Искать! И обязательно найду.

Глава 30. Макс. Чистая вода.

Остаток ночи коротаю в кафе на набережной, пью третью чашку кофе. Вкус кофе кажется таким… божественным! Сижу за столиком и жду, когда сведут мосты, чтоб можно было ехать. И свежий влажный воздух, и улицы, и небо на рассвете в лёгких белых облаках – я чувствую себя почти счастливым в это утро. Вернулся! Главное, что снова на Земле. А Жанну я найду. Начну искать с Кармана, надеюсь, что и закончу там.

Источник тихо возится во внутреннем кармане, и изредка прерывает утреннюю тишину вибрацией. Интересно, как он влез туда, ну, в смысле, в телефон… ведь есть же разница между мобильником и огромным звездолётом.

– Не тесно? – спрашиваю мысленно.

– Немного, – источник отвечает мне не сразу. – Я думаю, что батарею надо доставать. Бессмысленная вещь, зря место занимает.

– Ты собираешься всегда там оставаться? – удивляюсь я. Нет, это не дело, это же как прослушка в телефоне, а с другой стороны – какие бесконечно широкие возможности открываются…

– Так я смогу везде тебя сопровождать, – мечтает источник. – И помогать, и защищать…

– Как бы наоборот не вышло, – улыбаюсь. Всё-таки, с ним мне легче, с ним я не один. Да и вообще, он умильный. – Имя-то придумал?

– Не получается.

– Ну, как-то же к вам Главы Родов обращались, вспоминай. А, может, имя у тебя уже есть?

– Я Соуло, вот всё, что мне известно.

– А может, в честь того, кого ты больше всех любил, – предлагаю, но он не отвечает. Ладно, пусть подумает ещё.

Ну, наконец-то! В шесть часов ловлю такси и называю место. И вижу, что таксист, молодой и крупный парень, хотел сначала отказаться, потом подумал и, словно нехотя, кивнул. Озвучил сумму, смотрит на меня, надеется, не соглашусь. А я доволен, мне не до торгов. Отлично, значит, едем.

Ещё раз глубоко вдыхаю влажный речной воздух, от солнца жмурясь, и открываю дверь. Сажусь на заднее сиденье, ставлю рядом сумку. Как непривычно ездить пассажиром, привык уже, что сам всё время за рулём. Смотрю в окно – машины, люди, магазины. Дома, проспекты, утренняя суета. Как я скучал! Я только сейчас понял, как сильно люблю этот мир, а раньше всё было настолько привычно, что и не замечал.

Достал из кармана ложку – всё-таки, странное изделие. Наши ложки удобнее, причём намного. Непонятный материал.

– Кондаг, редкий ценный металл, – мысленно сказал источник.

– А почему тогда из него ложки на корабле сделаны? – мысленно же спрашиваю его.

– На «Магнуме» всё лучшее, он же флагман. Хотя я тоже всегда удивлялся.

– А что в этом кондаге особенного? – у нас тоже всякие чудики любят столовые принадлежности из драгметаллов, золота там, серебра. Я лично предпочитаю нержавеющую сталь, вполне достаточно. Для вилок и ложек.

– Сам увидишь.

Ну ладно, раз увижу… Механически кручу в руках странный столовый прибор. В зеркало заднего вида замечаю, что таксист кидает на меня изучающие взгляды, и, похоже, уже давно.

– Что, братан, недавно освободился? – спрашивает он, а я от неожиданности с силой сминаю чудную ложку в руках, скручиваю её пальцами.

– Да, недавно, – отвечаю, когда до меня доходит, что он принял меня за сидельца. Видимо, рожа у меня такая… говорящая. Или характерно счастливая. Но, по сути, он прав – я ведь действительно освободился.

– Я вот тоже месяц назад чуть не сел, – таксист явно увидел во мне родную душу. – Но пронесло. А мог бы. Что делать, думаешь, я хотел? Так жизнь такая, денег вечно не хватает. Отца нет, матери таблеток не купить, ёпа-мать, не на что. Вот и пришлось, раз подвёз, подождал, пока они там свои дела сделают, да другой. Коготок и увяз…

Слушаю его, кручу в пальцах пластичную гладкую массу, безучастно смотрю в окно. Да, я не знаю нужды и никогда не знал, ни в чём. А кому-то детей кормить не на что. А может, думаю и вытягиваю, свиваю пальцами в спираль длинную серебристую субстанцию, вот просто пожелать, как у Стругацких, счастья? Для всех, для каждого… Вдруг получится.

Такси сворачивает с автострады в сторону Василёво, осталось недолго. За окном ярко светит солнце, по обе стороны от дороги буйствует растительность, щебечут птицы. Таксист молчит, задумался. Я тоже молчу, ко мне подступает волнение. Смотрю на ложку в руках – Создатель, во что она превратилась? На ладони у меня изящная штучка, как венок, свитый из тонких стеблей, похожа на тот знак на груди у сервадов. И даже подобие самого цветка имеется, не такой, конечно, изящный, как мог бы быть, но то, что это