— Хорошо. — Люсинда подняла руки, сдаваясь. — Я согласна на компромисс. Пусть будет «Джонс и Бромли», но, право же, Калеб, это звучит хуже. Признайтесь.
— Нет.
— А «Джонс и K°» звучит еще хуже.
Шум за спиной заставил его обернуться. В дверях стояла Виктория. Вид у нее был более чем решительный.
— Виктория! — поклонился Калеб. — Рад видеть вас. Но почему у меня вдруг появилось дурное предчувствие?
— Вероятно потому, что вы обладаете определенным талантом, сэр. — Виктория оглядела оранжерею, и ее лицо просветлело, — Я здесь впервые. Должна признаться, что здесь хорошо дышится.
— Благодарю вас, — сказала Люсинда. — Полагаю, вы пришли сюда, чтобы поговорить с Калебом, так что я ненадолго вас оставлю.
— В этом нет необходимости. Я была бы рада, если бы вы помогли мне в этом разговоре.
— Чего вы хотите? — Калеб мрачно посмотрел на Викторию.
— Я хочу, чтобы вы нашли для мистера Флетчера постоянное место работы.
— Он уже стал членом общества.
— Вы прекрасно понимаете, что я имею в виду не это. Он нуждается в постоянном приличном доходе.
— Потому что он очень скоро женится.
Глава 42
В тот же день Люсинда и Виктория пили чай в библиотеке.
— Я планирую примерно через неделю представить мистера Флетчера родителям Патриции, — сказала Виктория. — К тому времени я хочу знать о нем все.
Люсинда взглянула наледи Милден с большим интересом:
— Интересно, как вы объясните Макдэниелам прошлое мистера Флетчера?
— Если дело касается самой сути дела, то объяснять ничего не надо. Мистер Флетчер — весьма одаренный джентльмен, сирота из хорошей семьи. По своему рождению, так же как и Патриция, он является членом общества «Аркейн». Сейчас он проводит расследования по поручению совета. Весьма секретные. Верховный магистр считает его услуги бесценными.
— Вы говорите о нем так, словно он член королевской семьи.
— Все, что я сказала, — правда. Я не стану вдаваться в подробности его прошлого. Я порекомендовала Патриции и мистеру Флетчеру придерживаться того же самого.
— Думаю, они так и сделают.
— Я также дам понять, что мистер Флетчер принят в домах многих выдающихся членов семьи Джонс.
— Другими словами, вы хотите сказать, что у мистера Флетчера есть связи.
— Притом на самом высоком уровне, — добавила Виктория. — Это устранит возможные сомнения Макдэниелов в его респектабельности.
— Блестящая работа, мадам. Просто превосходная. Я поражена.
Виктория удовлетворенно улыбнулась:
— Я же говорила вам, что все решаемо.
— Само собой ничего не решается, — возразила Люсинда. — Это вы срежиссировали счастливый конец для моей кузины и мистера Флетчера.
— Нельзя же было стоять в стороне.
— Многие считают, что другие приоритеты, такие как социальное положение, наследство и доходы, гораздо важнее любви.
— Что ж, признаю, что у меня есть талант решать такие вопросы дипломатично.
— Я восхищаюсь вами, — сказала Люсинда. — Всегда приятно наблюдать за работой профессионала.
— Последним штрихом будет мое сообщение семье Макдэниел о том, что магистр и совет считают талант мистера Флетчера настолько важным, что ему предложили возглавить новое Охранное бюро при музее Аркейн-Хауса, которое будет работать под покровительством агентства Джонса.
— Это убедит родителей Патриции, что у мистера Флетчера есть собственный доход и что он женится на их дочери не из-за денег.
— Этот последний штрих сделан не без помощи Калеба. А также, полагаю, не без вашей.
— Уверяю вас, было совсем не трудно убедить Калеба в необходимости создания этого бюро. Он постепенно приходит к пониманию того, что, если агентство Джонса хочет выполнять свою миссию качественно, это потребует значительных ресурсов и дополнительных консультантов и агентов. Он не может заниматься всем этим в одиночку.
— Правильно. — Виктория отпила глоток чаю и взглянула на Люсинду. — Теперь, когда я закончила с Патрицией и мистером Флетчером, можно заняться вами и мистером Джонсом?
— Что вы имеете в виду?
— Дорогая Люсинда, вам так же хорошо известно, как и мне, что вы и Калеб предназначены друг для друга. Люсинда зарделась.
— Как странно, что вы об этом говорите. Я-то с этим согласна, однако мистер Джонс этого все еще не понимает.
— Я вижу.
— Но вам будет интересно узнать, что я собираюсь стать полноправным партнером агентства Джонса.
— Господи помилуй! — воскликнула Виктория.
— Фирма будет называться «Бромли и Джонс», а может быть, «Джонс и Бромли». Мы еще не пришли к единому мнению этому по вопросу.
Виктория была явно огорошена.
— Боже мой, — сказала она наконец. — Я даже представить себе не могу, что Калеб согласится изменить название своей фирмы.
— И я не могу, — улыбнулась Люсинда.
Глава 43
— Очень любезно с вашей стороны, мисс Бромли, нанести мне сегодня визит, — сказал Аира Эллербек.
— Я приехала, как только получила вашу записку, сэр. Меня страшно огорчило то, что вы серьезно больны.
Они сидели в душной библиотеке лорда. Все, кроме одного, окна были закрыты тяжелыми синими бархатными шторами, так что в комнате было темновато. Вскоре после приезда Люсинды был подан чай.
— Спасибо за сочувствие. — Эллербек сидел за письменным столом, словно этот огромный предмет мебели служил ему опорой. Лорд выпил чаю и поставил чашку. — Признаюсь, что я в последние месяцы был не в состоянии принимать гостей, и боюсь, мой конец уже недалек. Мне захотелось попрощаться с некоторыми близкими друзьями и единомышленниками.
— Для меня большая честь, что вы считаете меня своим другом, сэр.
— Я вряд ли мог забыть дочь человека, который был моим самым близким и почитаемым другом. Несмотря на все случившееся, я хочу, чтобы вы знали, что я всегда уважал вашего отца.
— Благодарю вас, сэр.
— Признаюсь, что я пригласил вас к себе в надежде получить совет. Доктора сказали мне, что они сделали все, что могли. В том же убеждает меня и мой дар. Я не жду выздоровления.
— Я понимаю.
— Хотя у нас обоих одинаковый талант, разница все же есть. Мне пришло в голову, что вдруг вы сможете предложить какое-нибудь лекарственное растение, которое облегчит мои боли.
