тот же день сыграли. Все ели, пили и танцевали в великой радости. Один только путник не весел был, все раздумывал, как из последней опасности принца и Магульену выручить.
После пира, когда принц с молодой женой спать собрались, попросил путник принца не ложиться с женой, а пустить его в их комнату, самому же ничего не бояться, тогда все хорошо кончится.
Принц согласился, но мачеха все слыхала и подняла крик: как это можно позволить такому бродяге с женой принца в одной комнате ночевать!
А принц ей в ответ:
— А почему нельзя!? Ведь это он помог мне на Магульене жениться и не раз от смерти спасал!
Лег принц в другой комнате, а путника оставил с Золотой панной ночевать. Но старая ведьма даром времени не теряла: тайком от всех поставила стражу в комнату рядом со спальней и приказала в замочную скважину за странником следить, что он будет делать.
А тот глаз не смыкает, взял острый меч в руки и ждет. В полночь отвалился бок у печки, вылез оттуда дракон о двенадцати головах и прямо к Магульене. Она спит, ничего не слышит.
Собрал путник все силы и на дракона кинулся, головы прочь снес, самого в куски изрубил и в окошко в проулок выкинул. Потом со стен кровь соскоблил, рубашку с себя снял и на полу кровь подтер. Прибрал, осмотрел комнату, не осталось ли еще где-нибудь драконовой крови. Все чисто, только на щеке Магульены одна капелька осталась. Подошел странник и эту капельку с ее щеки слизнул. И тут стража в соседней комнате проснулась и подняла страшный крик, что путник Магульену целует! На шум люди из всего дворца сбежались. И старая ведьма тут как тут, приказывает преступника связать и в темницу бросить.
Утром мачеха стала принцу жаловаться: вот что его верный друг сделал! Ночью Магульену, Золотую панну поцеловал! Сперва принц не хотел этому верить, но мачеха продолжала на своем стоять, приказал тогда принц вести путника в суд и суд решил, что он заслуживает смерти. Повели его на виселицу. Просит путник, чтобы разрешили ему напоследок с принцем поговорить. Прибежал к нему принц, и тут его друг все ему и выложил.
— Так ли, эдак ли, — говорит, — мне все равно пропадать. Хочу в твоих глазах перед смертью оправдаться. Помнишь, как мы у старика в пустом домике ночевали? Ты-то спал, но я — нет. Перед полуночью прилетели три стариковы дочери, и вот что они отцу сказали: Самая старшая поведала: «Летала я сегодня за тридевять земель и услыхала там, что один принц Магульену, Золотую панну ищет, такую же красавицу, как и его мать была. Кто об этом скажет, тот по щиколки окаменеет».
Только путник эти слова произнес, сразу окаменел по щиколки.
— Средняя дочь сказала: «Летала я по всему белу свету и слыхала, когда принц придет на распутье и по хорошей дороге отправится, то никогда Магульену не найдет, а если по заброшенной — может с нею и встретится. Но кто об этом скажет, до колен камнем станет».
Только успел вымолвить, как сразу же до колен окаменел.
— Младшая дочка сказала: «Летала я по белу свету и слыхала, что принц этот не получит в жены Золотую панну, если при первой встрече сразу ей в глаза глянет. И добавила: тот, кто ему об этом скажет, по пояс окаменеет».
Вымолвил и тут же до пояса окаменел.
— А на обратном пути мы снова к тому домику приехали. Ты и Золотая панна спали, а я не спал и слушал. Перед полуночью опять прилетели три стариковы дочери. Вот что они отцу сказали:
Старшая сказала: «Летала я сегодня за тридевять земель и слыхала, что принц на Золотой панне женился, и с ней домой едут. Но едва ли доберется он до дома, потому что мачеха пошлет ему кубок с вином и когда принц выпьет вино, ведьма его тут же на куски разорвет. А кто ему об этом скажет, тот выше пояса окаменеет».
Не успел странник договорить, как мигом выше пояса окаменел.
— Средняя дочь сказала: «Летала я по белу свету и слыхала, что принц со своей Золотой панной все равно до дому не доберется, даже если не станет пить вино из того кубка. Как станет принц к дому подъезжать, мачеха пошлет ему коня молодецкого, и тот вместе с принцем в море прыгнет. А кто принцу об этом скажет, тот вмиг по самую шею окаменеет».
Только успел сказать и вмиг по шею окаменел.
— Младшая сестра сказала: «Летала я по всему свету и слыхала, что принца и Золотую панну самая большая опасность дома ждет. Когда они с Магульеной уснут, злая мачеха нашлет на них дракона, ровно в полночь набросится он на них и обоих сожрет».
— Вот, — сказал принцу друг, — не мог я тебе сразу все это рассказать, но предупреждал, что тебе плохо придется. Я того дракона убил, и выбросил в окошко в проулок. Золотую панну я не целовал, а лишь каплю драконьей крови, что ей на щечку брызнула, слизнул. Кровь ядовитая и прожгла бы кожу ей до мяса. А тут стража проснулась и меня связала. Только младшая старикова дочка напоследок добавила еще, тот, кто все это расскажет, целиком окаменеет».
Не успел он толком все объяснить, как превратился в каменный столб.
У всех, кто слышал, этот рассказ, на глазах слезы навернулись. Принц же обнял каменный столб и горько заплакал. Насилу его оторвали и во дворец отвели. С той поры стал принц печален, и ничто не могло его развеселить. Мачеха не смела ему на глаза показаться, потому что он тут же велел бы ее казнить. Старый король вскоре помер и все королевство перешло к сыну. Но королевич по-прежнему был печален.
И вот Магульене пришла пора ребеночка принести. В ночь перед этим событием нашему королю приснился сон, что он должен кровью новорожденного окропить каменный столб и тут же домой вернуться.
Родился у Магульены сын. Король все сделал, как ему во сне приснилось, а сам поспешил во дворец.
Тут кто-то в дверь постучал. Смотрит молодой король, а там его друг, жив-здоров стоит и ребеночка здоровехонького на руках держит. Бросился король обнимать странника. Обнялись они и заплакали. Потом пошли к Магульене и рассказали ей все как было. И настала тут радость и везенье, каких ни раньше,