Он же человек, — Сантикух подчеркнул слово «человек». — Людям всегда надо иметь оправдание для своих действий, куда легче объяснить войну против проклятых животных и их владельцев, чем открыто сказать, что армия посылается на убой.
— Сантикух, как разорвать этот порочный круг?
— Не знаю, были смельчаки, что пробовали, но их сжигали те, кого они хотели спасти, — радостно хрюкнул кварк, поворачивая назад. — Мы далеко прошли, надо возвращаться, тебе надо уходить к своим.
— Сантикух, а если нам объединиться и отразить нападение степняков?
— Их слишком много, и что это даст? Только угроза степняков сдерживает Сирдария, чтобы не попытаться взять штурмом Дикие Земли.
— Нам надо забыть распри, отразить общего врага, а потом думать, как сделать так. Чтобы все остались довольны.
— Ты глуп, — кварк остановился, сверля меня взглядом, — никогда человек не станет думать о еде, как о равной себе. Оставь эти глупые идеи, мы для людей всегда будем возможностью утолить голод.
— Сантикух, постой. Ты сам говоришь, что это замкнутый круг, давай попробуем его разорвать.
— Что ты предлагаешь, глупец? Придут степняки, сожгут ваши города. Убьют всех и уйдут обратно. Как ты хочешь это изменить?
— С помощью этого! — сняв с плеча, продемонстрировал лук. — Знаешь, почему всегда побеждают степняки? Потому что воины Сирдаха бьются только мечами и саблями, а степняки их поражают стрелами.
— Ты хочешь сделать такие штуки для воинов? -кварк даже обнюхал лук.
— Нет, Сантикух, у меня нет материала для этого, да и готовить лучника надо годами. Но я смогу сделать арбалеты и уравнять шансы, изменить стратегию боя, вести партизанскую войну. А если в нужный момент, ты ударишь в спину степнякам. Мы сможем уничтожить их всех. После такого поражения, степняки не сунутся сюда больше. А я обещаю тебе, что смогу убедить людей, которые останутся живы благодаря тебе и твоим воинам, пересмотреть отношение к кваркам.
— Ты всего лишь «ихи-ри», кто тебя послушает, — презрительно хрюкнул Сантикух, теряя интерес к моему предложению.
— Я пришел за яйцом шипокрыла, чтобы бросить вызов «деру» Гоану из рода Мерж. И я женат на внебрачной дочери Сирдария, меня послушают, поверь.
Сантикух колебался, еще минут пять я приводил различные доводы, пока кварк не сдался.
— Я поговорю с «разумными», атагалов почти не осталось, шипокрылов тоже немного, но каждый из них стоит сотни степняков. Есть и люди, настоящие люди, а не те, кто видит в нас только еду. Если ваши города выстоят против степняков десять полных сирдов, дай мне мысленный сигнал, я буду знать, что мне делать.
— Десять полных сирдов, десять дней? — уточнил на всякий случай. Сантикух посмотрел на меня с сожалением. Так смотрят на пациентов психиатрической клиники.
Когда мы вернулись на поляну, Шолгатопа не было. Я даже не успел с ним попрощаться, не успел выразить сожаление, как услышал в голове шипокрыла: «Я уже подлетаю». Пару минут спустя, Шолгатоп завис надо мной в паре метров: в его костистых лапах, было два кожистых яйца размерами и формой похожих на мяч для игры в регби.
«Ты пришел сюда за этим, бери. Второй яйцо для тебя лично, сделай себе хорошую защиту».
«Спасибо, Шолгатоп, сделаю себе доспехи».
— Не доспехи, покроешь тело полностью мазью, что получится после варки яйца, — влез в наш мысленный разговор Сантикух, — получишь защиту как шипокрыла на все тело, а не на доспехи.
— Со мной ничего не будет?
«Со мной же все нормально», — мне показалось, что Шолгатоп подмигнул, прежде чем беззвучно воспарить в небо.
— Ты станешь неуязвимым для врагов, практически неуязвимым. Но убить тебя все равно можно, через глаза, — пояснил Сантикух.
— А если мазь разделить на двоих, ее хватит, она сохранит силу или станет слабее?
— Станет слабее, одно яйцо на одного человека. Все, тебе пора идти.
— Последний вопрос, Сантикух: когда степняки перейдут реку и пойдут на Сирдах?
— Ты имеешь глаза, но ничего не видишь. Имеешь голову, но думать не умеешь, — холодно ответил кварк. — На чем были степняки?
— На сигах.
— Где ты видишь траву в Сирдахе, чтобы прокормить такое количество сигов? — Желтые глазки впились в меня, ожидая ответа.
— Селаад! Они дождутся пока пройдет Селаад и трава начнет расти, — вскрикнул я, поняв мысль кварка.
— Да, может первый же Селаад, а может будут ждать второго Селаада. Если будут ждать второго Селаада, значит, их будет куда больше. Помни, десять полных сирдов, позовешь раньше, совсем не приду.
— Хорошо, я позову через полных десять сирдов, — попрощавшись с Сантикухом, сопровождении двух кварков, отправился к выходу из Волшебного леса. Жара полуденного сирда обрушилась, едва покинул прохладную тень леса. Жара меня питала энергией, я чувствовал ее, как она бежит по жилам, провоцируя меня на скорость. Яйца шипокрыла были уложены в рюкзак, оставалось добежать до пограничного «индаха», где меня ждали верные «ихи-ри». Сорвавшись с места, набрал приличную скорость, держа курс на северо-запад.
Пробежав около часа, перешел на быструю ходьбу, чтобы через десять минут вернуться к бегу. Чередуя бег с ходьбой, продолжал движение, даже когда наступила ночь. Огонек костра «индаха» увидел издалека.
«Дальше сам», — черная тень Шолгатопа сделала разворот, улетая к Диким Землям. «Прощай друг, скоро свидимся», — послал ему мысль, не снижая темпа бега.
Первыми, мое приближение почувствовали сиги: они стали ржать, выражая обеспокоенность. Перейдя на шаг, я подходил к «индаху», где разбуженные сигами, метались фигурки людей. Чтобы не пугать их возможной атакой, издалека прокричал:
— Дуг, Урс, это я Серж.
Вступив в «индах» оказался в центре внимания: «лан-ги», «ихи-ри» щупали меня, пытаясь убедиться, что я живой. Эти суровые воины, дежурившие на самом краю обжитых земель, радовались как дети, увидев меня. А мне было очень грустно — в скором времени, орда степняков захлестнет сирдах. И вот эти самые молодые воины, станут первыми жертвами, пытаясь остановить несущийся вал всадников.
Глава 26. "дер" Серж из рода Павл
Столько, сколько в ту ночь, я не врал никогда: «лан-ги» и «ихи-ри» горели желанием узнать, как я смог достать целых два яйца шипокрыла и удачно вернуться до «индаха». О смельчаках, которым удавалось вернуться с яйцом шипокрыла, слагали легенды. Командир пограничного дозора, «лан-ги» попросил у меня рукопожатия, со словами, что это величайшая честь для него. Весь
