Вероника намеривалась отдать диктофон Ирине, чтобы та вынесла его из дома. За пределами особняка он будет в безопасности. Но к своему разочарованию узнала, что подруга уже уехала.
Вместе с Володей она помогла Изольде Карловне подняться в спальню. Участковый торопился попасть домой, а Вероника осталась, чтобы помочь старушке лечь. Укладывая ту в постель, она украдкой наблюдала за ней. Неясно: слышала Изольда Карловна их со свекровью разговор или нет? Вела она себя как обычно, но этой семье все поднаторели в умении скрывать истинные чувства. Спросить напрямик? Она отмела этот вариант. Если старушка ничего не слышала, то лишние разговоры на эту тему только подхлестнут ее любопытство.
— Все в порядке? — накрывая Изольду Карловну одеялом, поинтересовалась Вероника.
Старушка сжала ее ладонь сухими пальцами − в них до сих пор ощущалась сила, и ответила:
— Ты хорошая девочка, Вероника. Бог даст, у тебя все будет в порядке.
Толком не пояснив своих странных слов, Изольда Карловна пожаловалась на усталость и попросила оставить ее одну.
Вероника забаррикадировалась в своей комнате. Замка на дверь не было, и она придвинула стул, подперев им ручку. Только после этого она почувствовала себя в относительной безопасности.
Оставалось придумать, куда спрятать диктофон. Из-за его маленького размера он мог поместиться куда угодно, но место нужно надежное. Такое, где не станут искать. Шкаф, комод и тумба отпадали сразу. Вероника больше часа блуждала по комнате, пока случайно не заметила, что одна из половиц неплотно прилегает к полу. Поддев ее шпилькой, она нашла небольшой углубление. Как раз под размер диктофона. Вероника спрятала туда аппарат, добавила к нему результаты экспертиз, установила половицу на место и прикрыла ее ковром.
Глава 22
Ночь Вероника провела на удивление спокойно, а утром проснулась свежей и отдохнувшей и далеко не сразу вспомнила события вечеринки. Память вернулась к ней в душе. Выбежав оттуда мокрой, завернутой в полотенце, она проверила тайник. Диктофон лежал на месте.
Светлана Георгиевна отыскала Веронику на кухне. Заглянув туда на минутку, она бросила: «Нам надо поговорить», и тут же ушла. Вероника оставила завтрак недоеденным и отправилась вслед за свекровью.
Как только дверь гостиной затворилась за Вероникой, Светлана Георгиевна спросила:
— Чего ты хочешь?
— О чем вы?
— У тебя диктофон с записью моего признания. Наверняка ты отдала его своей подружке и та увезла его подальше. Мне до него не добраться, а значит я у тебя в руках. И потому я спрашиваю: чего ты хочешь?
Вероника не разубеждала свекровь в неправильности ее выводов. Пусть продолжает думать, что диктофон находится в безопасном месте. Отныне Вероника хозяйка ситуации. Неведомое ей ранее чувство ширилось в груди. Имя ему было власть.
— Мне много не нужно, — ответила Вероника. — Оставьте меня и сына в покое. Вот все о чем я прошу.
— Это я могу сделать, — улыбнулась Светлана Георгиевна, а Вероника вдруг ощутила себя обманутой. Она упускала что-то важное. Одного данного свекровью слова было недостаточно. В голову пришла неожиданная и дерзкая идея.
— Это еще не все, — проговорила она. — Вы передадите мне опеку над имуществом, оставленному по завещанию Бориса. Я и только я буду решать, что делать с домом.
— Ты быстро учишься, — Светлана Георгиевна сдулась, точно старый воздушный шарик. — А что останется мне?
— Я позволю вам и дальше жить здесь. Но не попытайтесь избавиться от меня. Я составлю завещание так, что после моей смерти вам не достанется даже дверной ручки от спальни.
— У тебя есть деловая хватка, — сделала комплимент свекровь. — Я смотрела на тебя и думала, почему Борис в свое время выбрал тебя, а теперь поняла: ты напомнила ему меня. Мужчины всегда выбирают в спутницы женщин похожих на их матерей. Володя тоже не остался к тебе равнодушен.
— У нас с вами нет ничего общего, — запротестовала Вероника. — Вы убийца и тиран, а я просто люблю своего сына и хочу его спасти.
— Какая разница, что за мотивы нами движут? Значение имеют средства, выбранные для достижения цели. Ты не побрезговала обмануть меня. А сейчас тебя так и распирает от чувства собственного превосходства. Это как наркотик. Попробовав раз, ты будешь стремиться испытать это снова и снова.
Вероника дернула плечом, точно сбрасывая с себя чужую ладонь. Она не обязана слушать Светлану Георгиевну. Оправдывая себя борьбой за жизнь сына, она перебила свекровь:
— Довольно! Я сегодня же вызову нотариуса и мы подпишем бумаги о передаче прав опекуна мне. Или так, или я отправлю все улики в полицию. Убийство, доведение до самоубийства. Любопытно сколько лет вам дадут?
— Хорошо, — согласилась Светлана Георгиевна, — я все подпишу. Только пообещай, что позволишь мне остаться.
— Обещаю.
Нотариус не успел за несколько часов составить нужные документы и приехал на следующий день. Обескураженный решением Светланы Георгиевны он то и дело спрашивал хорошо ли она подумала. Наконец, вопросы иссякли, документы были подписаны, и Вероника вздохнула с облегчением. Она победила! Ей удалось одолеть опасного и жестоко врага. Она может гордиться собой.
Вероника складывала документы в папку. За процессом со стороны наблюдала Светлана Георгиевна. Нотариус только что ушел, и они остались в гостиной одни.
— Теперь я могу получить запись? — поинтересовалась свекровь.
Вероника, позабыв про бумаги, уставилась на женщину и ответила:
— Даже не мечтайте. Запись – гарантия моей безопасности. Я буду хранить ее у себя.
— А кто гарантирует мою безопасность? Что если завтра тебе взбредет в голову сдать меня полиции?
— Я даю вам слово, что не обнародую запись, если, конечно, вы не нарушите наш уговор, — Вероника продемонстрировала папку с документами.
— Твое честное слово в обмен на мою подпись. Отчего мне кажется, будто я продешевила? — усмехнулась Светлана Георгиевна.
— Когда кажется, креститься надо, — проворчала Вероника. — Чуть не забыла: моя подруга Ира погостит у нас некоторое время. Надеюсь, вы не против?
Она ушла, не дожидаясь ответа. Тем самым подчеркнув, что он ей, по сути, ни к чему. Ведь теперь дом и все, что в нем находится, принадлежит ей. Точнее Мите, но до его совершеннолетия она здесь полноправная хозяйка.
Вероника пребывала в отличном настроении. Она поднялась к себе в комнату: спрятать бумаги в тайник к диктофону и экспертизам. Тщательно заперев дверь, она подняла половицу и обомлела: тайник был пуст. Вероника обшарила узкое пространство рукой, убеждаясь: диктофон и бумаги пропали.
Она плюхнулась на пол. Кто-то побывал в комнате и украл важные улики. Наверняка это была Светлана Георгиевна. Вот почему она так спокойна. Запись у нее.
