Особенно, когда Дуг выкидывает свои Speedo из воды.
— Фу, чувак, — я зажмуриваюсь.
— Что? Я хотел бы когда-нибудь иметь детей, Фуэнтес. Эта штука перекрывала мне все кровообращение.
— Бриттани выскакивает из воды и оборачивает вокруг себя полотенце.
— Пойдем внутрь, Алекс.
— Ребят, вы можете остаться здесь, говорит Сиерра. — Я заставлю его одеть их обратно.
— Не переживай. Наслаждайтесь. А мы будем внутри, — отвечает Бриттани.
Когда я встаю, Бриттани протягивает мне второе полотенце.
Я приобнимаю ее одной рукой, пока мы идем обратно в дом.
— Ты в порядке?
— Да. Я просто думала, ты был расстроен.
— Все хорошо. Просто… — я поднимаю одну из стеклянных фигурок со стола в гостиной и разглядываю ее. — Видя этот дом, эту жизнь… я хочу быть с тобой, но когда я смотрю по сторонам, я понимаю, что такой жизни у меня никогда не будет.
— Ты слишком много думаешь. Она садится на ковер и похлопывает рядом с собой. — Иди сюда и ложись на живот. Я знаю, как делать шведский массаж. Он тебя расслабит.
— Ты не шведка.
— Ну, как и ты. Так что ты никогда не узнаешь разницы.
Я ложусь рядом с ней.
— Я думал, мы собирались продвигать наши отношения помедленнее.
— Немного массажа достаточно безобидно.
Я оглядываю ее офигенное тело, прикрытое скромненьким бикини. — Знаешь, я был в интимных отношениях с девушками, одетыми во много большее.
Она дает мне по заднице.
— Веди себя прилично.
Когда ее руки начинают двигаться у меня по спине, я издаю негромкий стон. Блин, это просто пытка. Я пытаюсь, вести себя прилично, но прикосновения ее рук настолько хороши, что мое тело с трудом меня слушается.
— Ты какой-то напряженный, — говорит она мне в ухо.
Конечно, я напряженный, ее руки повсюду на моем теле. Я отвечаю ей еще одним стоном.
Через несколько минут дурманящего массажа Бриттани, со стороны джакузи доносятся громкие стоны, рычание и плеск, Сиерра с Дугом однозначно пропустили порцию массажа.
— Ты думаешь, они делают это? — спрашивает Бриттани.
— Ну, или это, или Дуг очень религиозен, — отвечаю я, имея в виду то, что он выкрикивает 'о, боже' каждые две секунды.
— Это заводит тебя? — спрашивает она тихонько меня в ухо.
— Нет. Но ты продолжай меня вот так массировать и можешь забыть о том, чтобы все шло помедленней между нами. — Я поднимаюсь и смотрю на нее. — Чего я вот совсем не могу понять, либо ты знаешь, что ты дразнишь меня и просто выносишь мне мозг, либо ты на самом деле невинна.
— Я не дразню тебя.
Я выгибаю бровь, затем наклоняю голову и указываю на ее руку, спокойно лежащую у меня на внутренней части бедра. Она сразу же ее одергивает.
— Окей. Я не хотела класть туда руку. Ммм, ну, не то, чтобы не хотела. Что я х-х-хочу сказать… это…
— Мне нравится, когда ты заикаешься, говорю я, кладу ее рядом с собой и показываю свою версию шведского массажа, пока Дуг и Сиерра не прерывают нас.
Спустя две недели я получаю извещение о явке в суд по поводу моего незаконного ношения оружия. Я скрываю это от Бриттани, потому, что знаю, она разволнуется. Она, скорее всего, будет постоянно повторять то, насколько государственный защитник хуже частного адвоката. Проблема в том, что я не могу себе позволить адвоката.
Пока я раздумываю над своей судьбой, стоя с утра перед главным входом в школу, кто-то сильно меня пихает, и я практически теряю баланс.
— Что за нахрен? — я пихаю его обратно.
— Извини, — нервно отвечает парень.
Я понимаю, что это тот белый чувак из тюремной камеры.
— Иди сюда и дерись, придурок, — выкрикивает Сэм.
Я встаю между ними.
— Сэм, в чем проблема?
— Этот pendejo, занял мое парковочное место, — отвечает он, показывая мимо меня на белого парня.
— Ну, и что? Ты нашел другое место?
Сэм стоит в чопорной позе, готовый надрать белому задницу. Он может это без проблем.
— Да, я нашел другое место.
— Тогда оставь парня в покое, я знаю его.
Сэм поднимает одну бровь.
— Ты знаешь его?
— Слушай, — говорю я, кидая взгляд на белого парня, который, к моему счастью, одет сегодня в синюю рубашку, вместо той, ужасного кораллового цвета. Он все еще выглядит как неудачник, но, по крайней мере, я могу сохранить серьезное выражение лица, когда говорю. — Этот парень был в тюряге больше, чем я. Он может и выглядит как полный pendejo, со всей этой отстойной стрижкой и цветастой рубашкой, но под всем этим кроется тот еще зверь.
— Ты заливаешь мне, Алекс, — говорит Сэм.
Я делаю шаг в сторону и пожимаю плечами.
— Не говори потом, что я тебя не предупреждал.
Белый чувак делает шаг вперед, пытаясь выглядеть крутым. Я прикусываю нижнюю губу, скрывая улыбку, и скрещиваю руки на груди в ожидании надирания задницы. Мои приятели из КЛ тоже ждут зрелища того, как белый уложит Сэма.
Сэм смотрит то на меня, то на белого парня.
— Алекс, ты мне точно заливаешь…
— Проверь его дело в полиции, его главная фишка, многочисленный угон авто.
Сэм рассчитывает свой следующий шаг. Но белый парень не ждет, он подходит ко мне, протягивая кулак.
— Если тебе что-нибудь будет нужно, Алекс, ты знаешь, как меня найти.
Я прикасаюсь своим кулаком к кулаку белого парня. Через секунду он исчезает, надеюсь, что никто не заметил, как дрожал от страха его кулак.
Я разыскиваю его у шкафчика на перемене между первым и вторым уроком.
— Ты это серьезно сказал? Если мне что-нибудь понадобится, ты поможешь?
— После сегодняшнего, я тебе жизнью обязан, — отвечает он. — Я был до усрачки напуган, не знаю даже, зачем ты вступился за меня.
— Это первое правило. Не позволяй им думать, что ты напуган до усрачки.
Парень хрюкает. Я думаю, что это нервный смешок, либо у него серьезная инфекция носовой полости.
— Я постараюсь запомнить это до следующего раза, когда член банды будет мне угрожать. Он протягивает мне руку.
— Я Гери Франкель.
Я пожимаю его руку.
— Слушай, Гери, мое судебное разбирательство на следующей неделе и я совсем не хочу надеяться на государственного защитника. Как думаешь, твоя мама сможет помочь?
Он улыбается.
