Когда же она намекнула ему, что не хочет, чтобы тот являлся каждый день к ней на работу, папа безропотно согласился. И стал встречать ее вечерами, провожая практически до самого дома.
— Отцу не было дела до того, чем занята его жена. Он был уверен, что той духу не хватит пойти на измену. Дома мама не такая, как на работе. Более нежная, робкая и тихая. Нет властных ноток в голосе, как и самих приказов, нет решительности и понимания, что она — главная, и к ее словам прислушаются. Мама словно становилась другой.
Их встречи продолжались довольно длительное время, когда папа решился на первый поцелуй. За что и получил пощечину. Айаннэль тогда убежала, прижимая к губам ладонь, но перед этим довольно резко отчитала его за подобный аморальный проступок. Ведь он знал, что она замужем!
Очередное стечение обстоятельств заставило папу покинуть Амродан и вернуться в Ионтон. У него в столице была работа, которая не могла идти без его присутствия.
Авери в очередной раз плотно сжал пальцы вокруг бокала.
Столица. Черноволосый демон. Ионтон. И развитая мускулатура незнакомца, что бегал по горной гряде на границе с Аминсом, не боясь быть пойманным и осужденным.
Все больше фактов говорило о причастности Ноала к судьбе сидящего напротив эльфа с демоническими корнями.
— В столице?..
Келегон усмехнулся.
— В самом ее сердце. Если точнее, во дворце киоса Альморона.
Глава двадцать восьмая
Авери задержал дыхание.
Черт!
Черт-черт-черт!
Все приводило к одному несносному демоненку, что в свою молодость бегал чуть ли не за каждой юбкой.
Правда на его памяти в разговоре про строптивых девушек он говорил лишь о Лори, но, может, не хотел погружаться в свой строжайший секрет?
И каким образом сумел скрыть наличие сына от родителей? Да и от всего остального мира?
Да, Келегон был записан наследником эльфийского рода, и в нем преобладали материнские гены, по крайней мере, во внешности, но знать о своем чаде и молчать?..
Впрочем, киос скорее не хотел дискредитировать геуну Айаннэль.
Вот только возникает вопрос, каким образом он оставил в тайне обучение сына. Ведь, судя по всему, именно биологический отец приложил руку к наставлению молодого поколения в плане становления из него настоящего мужчины, способного к анализу, разведке, и, вероятно, боям.
Авери залпом опрокинул в себя бренди и потянулся уже за четвертой порцией. Заметив его маневр, Келегон вскинул бровь.
— Не находишь, что в разгар дня принимать такое количество не к месту?
— Я демон, алкоголь не притупляет мысленную деятельность так, как у других народностей.
— Я тоже демон, пусть и на половину, однако на большее воздержусь.
— Твое право, — хозяин особняка, однако, оставил наполненный на пару пальцев бокал стоять на столике.
Если из-за проделок Ноала он потеряет голову, он себе этот момент будет припоминать еще очень долго. Итак киос заставляет его раз за разом отчитываться перед Первым Советником, которого беспокоит безопасность и возможность отдыха киоссы Араи. Ноал же по своей собственнической натуре не дает Лори полностью расслабиться, уехав даже на пару дней к маме. А да и его задержка в Ледяных Остротах, что послужила сбою режима малышек, пустяк на первый взгляд. Но Фредон так не думал. И намекал, что будущий король должен был предупредить о своем затяжном отсутствии, чтобы своевременно предпринять попытки по устранению возможных эксцессов с ночной прогулкой и побегом Шекизы.
Возможно, причина и была притянута на уши, но старший Танасори считал своим долгом обеспечение комфорта семьи Римонда, считая Ноала лишь четвертым по значимости в королевской чете. Сперва — киос Римонд, далее его дочь киосса Араи, а после на одной ступени важности киоссы Миллинарса и Элгиссиора. Вот когда будут счастливы они, тогда можно будет подумать о принце Ноале.
— Вновь мои родители встретились уже летом, с момента сломанной руки на тот момент прошло уже два месяца. Причем, что самое забавное, они встретились снова у того же озера. Только в этот раз первой на месте оказалась моя матушка. Жаркая погода и длительный переход подтолкнули ее к мысли о принятии водных процедур, и мама, не ожидая, что снова может в такой глуши нарваться на незваного путника, разделась и вошла в прохладные глубины озера.
Моя мама очень любит плавать, и поэтому не заметила, как на берегу с тени тополя, привалившись к стволу и скрестив руки на груди, наблюдал за ней уже известный демон. А когда пришла пора выходить из воды, обнаружила, что не одна, и все не решалась ступить на берег.
По их рассказам, каждый уже в тот момент понимал, что продолжение их общения неминуемо приведет в горизонтальное положение, ведь по прошествии стольких недель, они лелеяли надежду на случайную встречу. Однако мама не могла пойти на подобный шаг, все в ней кричало о безнравственности даже подобных мыслей.
Папа, когда ему надоело перекрикиваться с берега и увидел, что мамины губы посинели от холода, скинув свои одежды, пошел за строптивой целительницей.
Мама, разумеется, завидев, что демон разоблачается, вскрикнула, и попыталась уплыть на другую сторону озерца. Но демон был быстрее. Он нагнал ее, захватывая в плен сильных рук.
Я не знаю, о чем они говорили, но папа убедил ее выйти на сушу, чтобы согреться. Вместе.
Проблема была в том, что мама кинулась в воду, полностью обнажившись. И выходить в подобном непотребном виде, когда на нее мог смотреть посторонний мужчина, просто-напросто стеснялась.
Папа решил все за нее, просто подхватив на руки, и шагнул вперед.
Мама, когда поняла, что брыкаться бесполезно, закрыла пылающее лицо ладонями, думая, что вот-вот ее обесчестят, но… папа лишь поставил ее на траву, отойдя в сторону своих одежд, да накрыл ее Подогревающим Пологом, чтобы зубы перестали выбивать чечетку.
Келегон задумчиво крутанул перстень на безымянном пальце левой руки.
— Он повернулся к ней спиной, слыша лишь шуршание одежд, да пытался унять участившееся сердцебиение. Он не понимал, почему не воспользовался столь удобным моментом, ведь желание уже завладело его чреслами. Но знал, что поступает правильно.
Папу не волновало, что леди Айаннэль была замужем. Она интересовала его. А он из тех мужчин, что не отступаются от женщин, которые смогли взволновать его обычно холодную голову, вскипятив кровь.
Папа убедил маму, что ей стоит принять его предложение в сопровождении по лесным массивам, дабы уберечь от возможных опасностей. Под опасностями он подразумевал отряд, от которого он отбился, пройдя вперед в надежде побыть наедине со своими мыслями. Ведь он не раз появлялся возле этого озера, однако знакомых серо-голубых глаз не видел. И в тот день, не надеясь на чудо, решил воспроизвести в памяти их первую встречу. Да вот только увидел маму живьем.
