Морозов шел в таком темпе, чтобы дети не отставали и не уставали. Часто отдыхал. Старался следить за тем, чтобы дети много пили…
— Дядя Игорь, дядя Игорь… — Рядом семенил Олег, они шли по едва заметной в высокой траве дороге. — А когда нас мама догонит?
Игорь остановился, оглянулся. Ребятня не отстала, хотя выглядели все усталыми.
— Мама. — Рано или поздно придется сказать правду, но сейчас Игорь не был готов. Да можно ли вообще быть к такому готовым? — Мама потом догонит.
— А как она узнает, где мы?
Морозов некоторое время молчал. А потом нашел, как ему показалось, удачный ответ:
— Мы голубя пошлем.
И они пошли дальше.
А потом его нагнал уже Коля и спросил прямо:
— Мама умерла, да?
Игорь ответил сквозь онемевшие скулы:
— Да.
Он посмотрел на мальчика. Взгляд ребенка был сосредоточенный.
— А ты не умрешь?
— Когда-нибудь умру.
— Когда будешь старенький?
— Наверное.
И они пошли дальше…
Двигаться по старым дорогам было опасно, но деваться было некуда. Игорь пробовал двигаться через поле, но мешала слишком высокая трава: дети хоть и шли гуськом по его следам, все равно сильно уставали. К тому же ни в полях, ни в лесу не было указателей. Эстония, конечно, была небольшой страной, но дело было не в том. Игорь очень слабо ориентировался в картографии. Основные направления представлял, но в мелочах путался. А вдоль дорог сохранились хоть какие-то облезлые указатели, на которых можно было различии, направления и название городков. Эти городки Игорь старательно обходил. Несколько раз он укладывал детей в траву, потому что ему казалось, что за ними кто-то идет. Иногда, оставив ребят в надежном месте, ходил на разведку.
Окраины малых городов выглядели пустынно. Ветхие домишки, запущенные сады. Государственные флаги на шпилях церквей.
Флаги Морозов тоже обходил. Он понимал: флаг просто так вешать не станут. Это символ порядка. Видимо, того нового порядка, который он уже видел за колючкой…
— Пап, пап, а там собачка! — тонкий палец Андрюшки указывал на темную точку, медленно двигающуюся по полю.
Игорь прищурился, но разглядеть животное не смог. У него второй день слезились глаза.
— Давайте обойдем собачку, а то вдруг она злая.
Он повел детей в сторону.
Собака сделала петлю и пошла на них. Морозов отвел свой маленький отряд дальше, на холм. А за холмом темнел город.
Дома, растрескавшиеся улицы, высокие деревья. Покосившийся указатель, скелет машины, сгнивший деревянный столб.
Морозов свернул к домам, прошел вдоль трехэтажных каркасов и остановился.
Из-за домов вышло несколько поджарых псов — крупных, лохматых, грязных. Они остановились, вывалили языки. Сзади на холм выскочила первая псина. Еще три щенка зашли сбоку. Стая.
Дети сбились в кучу возле Игоря, притихли.
— Хорошие песики… Хорошие… Тихо… — Игорь лихорадочно озирался.
Он слышал, что нужно смотреть собаке в глаза, и тогда она не нападет. Но здесь псов было много, каждому в очи не наглядишься.
Игорь шагнул вперед. Псы напряглись, вздыбили холки. Раздалось глухое рычание.
Щенки подбежали ближе. Нервно облизнулись.
Игорь вдруг понял, как это произойдет…
Сначала нападут мелкие. Будут метаться вокруг, цапать за ноги, отвлекать. А большие тем временем подойдут и бросятся на него. Свалят самого опасного. А остальная стая и черный загонщик начнут рвать детей…
По спине пробежали мурашки.
— А ну-ка, ребята, держитесь за мной. Отступаем… — Игорь наклонился, подобрал с земли камень. Щенки ощерились. Видимо, с булыжниками они уже были знакомы. — Отступаем… К дому…
Дети пятились к развалинам. Игорь, выставив вперед копье, отходил следом. Собаки двигались синхронно, настороженно, пригнув морды к земле.
Когда Игорь почувствовал спиной стену, он схватил Аню в охапку и скомандовал:
— За мной! Бегом!
Следя, чтобы пацаны не отставали, он бросился в обход здания. Рявкнула собака. Стая бросилась за ними. Завизжали дети.
— В дом! В дом!
Игорь буквально вбросил Аню внутрь через выбитое окно, подсадил Колю, забросил Максима. Олег и Андрюшка забрались сами.
А вдоль стены уже с рычанием неслись собаки. Игорь рубанул копьем первого подростка, швырнул камень в черного загонщика.
Раздался визг. Собаки замешкались. Этого Морозову хватило, чтоб забраться внутрь.
За спиной раздалось щелканье челюстей, хрипы. Вожак заскочил на подоконник. Морозов развернулся, ткнул его копьем в бок, лезвие соскользнуло с ребер, но собака с рычанием вывалилась обратно на улицу.
У Игоря были в запасе считанные секунды. Он завертел головой. Пол в комнате был завален обломками штукатурки и перекрытий второго этажа. Где-то там, за выбитыми дверями должна быть лестница…
— Все туда! — велел он. — Бегом!
Игорь загнал детей на второй этаж и приготовился держать лестницу. Через проломленные перекрытия было видно, как мечутся по первому этажу собаки. Псы злобно рычали, задирая морды вверх, чуяли.
Выждав момент, собаки бросились к лестнице. Моментально проскакали по ступеням…
Игорь с воплем ударил одного. Попал! Сбил с ног второго. Третьего. Но лохматая лавина продолжала наступать. Морозов замолотил копьем и ногами. Древко хрустнуло, и лезвие улетело в сторону.
Мальчишки пытались кидать в собак камни, но Игорь понимал, что скоро им конец…
Спасение пришло снаружи.
К дому подошли несколько мужчин, вооруженных дубинами и топорами. Они вошли на первый этаж и с гиканьем бросились на псов. Стая, зажатая с двух сторон, потеряла свою агрессивность и рассеялась. Гавкая и скуля, дернула прочь.
Морозов выждал минуту и спустился.
Местные мужики были неплохо одеты. Им было по пятьдесят- шестьдесят лет. Эстонцы.
— Теге,[4]— выдохнул Игорь.
— Теге Теге, — улыбнулся самый пожилой. Безошибочно определив акцент, перешел на русский. — Тут очень злые собаки.
— Я уже понял, — кивнул Игорь. Он по-прежнему не знал, чего ждать от этих людей. — Спасибо.
— Пожалуйста. Тут мало кто ходит. Вы откуда? — Мужик глянул вверх, на торчащие детские мордашки. Заплаканные, но по-своему суровые.
— Из Таллинна. Там беда. Идем, ищем, где лучше… Со мной дети.
