— Нет, это не шутка. Френсис, — она судорожно глотнула воздух, — не твой отец.
Хэдриан сидел как каменное изваяние. Пульс, и без того бешеный, участился. Слова матери громом отозвались в голове.
«Френсис не твой отец». Невероятно трудно поверить. Осуществилось самое сокровенное неосознанное желание человека, который вообще никогда не мечтал.
— С тобой все в порядке? — испросила Изабель с тревогой. — Вот, глотни этого. — Она наклонилась над ним, предлагая рюмку портвейна. Руки у нее тряслись.
Хэдриан, не думая, что делает матери больно, с силой сжал ее руку.
— Он не мой отец?
— Нет.
Хэдриан встал, продолжая держать мать за руку.
— А кто же?
— Мне больно, — с трудом произнесла Изабель.
Он увидел ее бледное лицо и слезы в глазах и немедленно отпустил ее руку.
— Боже, мама! Прости, я не соображаю, что делаю.
— Нечего мне прощать, сын, — сказала она печально.
— Кто мой отец? — повторил он вопрос, все еще с трудом справляясь со своими чувствами.
— Его зовут Хэдриан Стоун. Американец из Бостона. Капитан судна.
Герцог удивленно смотрел на мать. Он подошел к камину и уставился на танцующее пламя. Немало времени прошло, прежде чем он смог усвоить услышанное. Френсис не его отец — слава Богу! Его отец — американец по имени Хэдриан Стоун, морской капитан. Все было так странно. Он не мог поверить, что это не сон.
— С тобой все в порядке? — еще раз спросила Изабель.
Он медленно повернулся и посмотрел на нее:
— Мне хотелось бы услышать всю историю, мама.
Она кивнула, ломая руки.
Хэдриан стоял у камина не шелохнувшись, пока мать рассказывала ему историю его рождения.
«Не может быть. В это трудно поверить», — думал он.
Изабель кончила свой рассказ. Хэдриан внешне выглядел очень спокойным.
— Этим все объясняется, — сказал он в тяжело нависшей тишине.
Изабель все еще была бледна как смерть. Она сидела на краю дивана и смотрела на сына в ожидании приговора, нервно теребя складки платья на коленях. Изабель пыталась по выражению его лица определить, что он думает. Но он, казалось, ничего не видел и ничего не замечал.
— Не удивительно, что он ненавидел меня и тебя…
Изабель прикусила губу.
— Он ненавидел меня еще задолго до того, как мы встретились с твоим отцом. Он ненавидел меня, когда я взяла всю ответственность за наши владения на себя, а это было его делом. Его ненависть росла после каждого случая, когда я спасала его от долгов.
— Да, я знаю все это. — Сначала Хэдриан стоял, а теперь стал ходить по комнате. — Господи, ты должна была мне про это рассказать давным-давно! — Он все еще злился.
— Я знаю, ты злишься на меня, — тихо сказала она.
— Я пытаюсь не злиться. Я пытаюсь понять, как ты хотела сохранить свою любовь в тайне, даже от меня. Но, Боже правый, разве нельзя было мне раньше знать, что этот негодяй не мой отец?
Он в сильном волнении забегал по комнате, потом резко остановился и подошел к ней. Он был слишком взволнован, чтобы заметить, что мать вот-вот расплачется.
— Что случилось после твоего возвращения из Америки? Ты что-нибудь слышала о нем?
Бешено стучавшее сердце Изабель стало давать сбои ритма.
— О чем ты думаешь?
— Если он еще жив, то я должен его найти. Это несомненно. Он жив? — требовательно спросил он.
— Сначала я получала от него известия, но вот уже двадцать лет, как я о нем ничего не знаю.
— Объясни, пожалуйста.
— Вернувшись в Англию, я получила письмо, короткое, безличное. В нем некто интересовался моим здоровьем. Несколько лет он присылал мне такие письма-записки, а по почтовой марке я всегда могла определить, где он находится. Его постоянный адрес был в Бостоне, во всяком случае на момент нашего знакомства.
— А потом, что случилось потом?
Изабель еле выдерживала этот разговор. Воспоминания больно били по сердцу, а еще больше ранили резкие, беспощадные вопросы сына. Было видно, что он невероятно сердит на нее. Что последует за этим? Его презрение? Она говорила мягко, стараясь сдержать волнение в голосе:
— Я знаю, что вначале он хотел, чтобы я постоянно знала, где он находится, таким образом он напоминал мне, что он рядом, что ждет меня в том случае, если я передумаю и уйду от мужа. Потом письма приходить перестали…
Тут голос ее дрогнул, и слезы потекли из глаз.
— Может быть, он женился, может, умер, я не знаю.
Вдруг Хэдриана осенило, он удивленно посмотрел на мать:
— Так ты его все еще любишь?
Изабель поискала носовой платок и вытерла глаза, отчаянно пытаясь взять себя в руки. Хэдриан подошел к ней и положил руку ей на плечо.
— Я знаю, тебе трудно говорить мне об этом, мама, но для меня это чрезвычайно важно. Мне нужен этот адрес в Бостоне.
— Да, разумеется, — сказала она, и в ее голосе послышалась слабая надежда.
Хэдриан отвернулся. Не обращаясь ни к кому, он сказал:
— Я напишу ему письмо, немедленно. Я найму частных сыщиков и отправлю одного из них в Бостон. Если он жив, я найду его.
Изабель опять стало плохо: горло перехватил спазм. Она приготовилась нанести сыну еще один, последний удар.
— Хэдриан, он ничего не знает о тебе. Я никогда ничего ему о тебе не сообщала. Он даже не имеет представления, что у него есть сын.
Это откровение действительно было сокрушающим. В этот вечер после ухода матери Хэдриан сидел в библиотеке один с собакой у камина и думал. Он с трудом привыкал к тому, что услышал сегодня от матери.
Он был очень зол на мать, очень. И как он ни старался ее понять, не мог подавить в себе злобу. Она не только ему ничего не говорила, хотя обязана была это сделать давным-давно, но она и отцу ничего не сказала о нем.
Он не переставая думал о таинственном американце, который был его настоящим отцом. Хэдриан Стоун. Его самого мать назвала в честь своего любовника. Каков из себя этот американец? Он морской капитан. Просто трудно представить себе мать с морским капитаном. Морской капитан в его представлении должен быть коренастым, седым человеком, волосы ежиком, в полосатой рубахе и темно-синих штанах. Он просил ее рассказать подробности об отце, но она отказалась. Он понимал, что расстраивает ее, но ничего не мог с собой поделать. Разве у него нет права хоть что-нибудь знать об отце?
Наконец она призналась, что он совсем не был похож на Френсиса, и с этими словами решительно покинула его дом. Хэдриану стало стыдно за свое поведение. Однако снова появилась мысль найти отца.
