Ченстоховская рукопись Яна из Михочина (1423 г.).
В эти три дня[73] сходятся старухи, женщины и девушки, но не в храм, не на молитву, а на пляски, не Бога, а дьявола, т. е. Ysaya, Lado, Yleli, Ya Ya [Иеша, Ладо, Леля, Ныя]. Такие, если не покаются, да пойдут с «Yassa, Lado» к вечному проклятью.
Bruckner A. Op. tit. S. 223–224.
Рукопись польского гусита (начало XV в.).
И так поляки поныне на Троицу почитают идолов Alada, gardzyna Yesse [О Ладо, герой Иеши] в их праздник. И, к стыду, этим идолам оказывается плохими христианами большая честь в это время, чем Богу: девушки, которые целый год не приходят в церковь почитать Бога, в то время привыкли ходить для поклонения идолам.
Bruckner A. Op. tit. S. 38.
Польская глосса в житии св. Войцеха (середина XV в.).
Идолы поляков были такие: alado, agyessze [О Ладо, о Иеша].
Bruckner A. Op. cit. S. 38.
Ян Длугош. Польская история (XV в.).
Кн. I. Поляки от начала своего происхождения были язычниками и во множество богов и богинь, а именно: Юпитера, Марса, Венеру, Плутона, Диану и Цереру, созданных заблуждением некоторых родов и племен, верили и почитали их. Называли Юпитера на своем языке Иеша (Yesza). От этого величайшего из богов все временные блага, и все как несчастные, так и счастливые случаи, как верили, получали, и ему большие, чем другим божествам, почести оказывались и более обильные жертвы приносились. Марса звали Лада (Lyada); его вымыслы поэтов объявляли предводителем и богом войны. Его просили подать победы над врагами и ярость духа, почитая его жестокими обрядами. Венеру именовали Дзидзилеля (Dzydzielelya); почитая ее богиней брака, просили у нее даровать обилие потомства и многочисленность сыновей и дочерей. Плутона прозывали Ныя (Nya); его считали богом подземного мира, хранителем и стражем душ, покинувших тела, и просили у него после смерти провести в лучшие места преисподней, и поставили ему главное святилище в городе Гнезно, куда сходились изо всех мест.
Изваянию же Дианы, которая, по языческому суеверию, считалась женщиной и девой, замужние женщины и девушки приносили жертвы. Цереру почитали крестьяне и земледельцы, принося в жертву пшеничные зерна. Имели также среди богов Порядок (Temperies), которого на своем языке называли Погода, как бы подателем хорошей погоды; а также бога жизни, которого звали Живе (Zywye). И поскольку держава лехитов[74] была основана в краю обширных лесов и рощ, в них, как передавали древние, обитала и встречалась Диана; Церера же считалась Матерью и богиней плодов, в достатке которых нуждался край. Диана на их языке звалась Дзевана (Dzewana), а Церера — Маржана (Marzyana). Для них в самых лучших и изобильных местах справлялись почтительные обряды, были установлены торжества с жертвоприношениями, на которые сходились мужчины и женщины с детьми. Приносили своим богам жертвы и угощения из скота, нередко же из людей, схваченных в битве, те, кто верил, что беспорядочное множество отеческих богов можно умилостивить возлияниями.
В их же честь праздники в определенное время года были учреждены, на которые много людей обоего пола сходилось в установленные дни из сел и деревень в города, дабы бесстыдными зрелищами такого рода, сладострастными жестами, рукоплесканиями и нарушением приличий некими любовными песнями, хлопаньем и выходками — таким многократным почитанием призвать упомянутых богов и богинь.
Кн. II. 965 г. [Уничтожение языческих идолов 7 марта по всей Польше.] После того, как свершилось это уничтожение и утопление ложных богов и богинь, в некоторых польских селах и в наши дни его изображают и возобновляют, нося на длинном шесте изображения Дзева-ны и Маржаны, бросая их в болото и утапливая в день Радостного воскресенья, дабы влияние этого древнейшего обычая среди поляков не исчезло.
Dlugosz J. Historiae Polonicae//Dlugosz J. Kpera omnia. T. X. Cracoviae, 1873. P. 47–48, 117.
Мацей Меховский. Польская хроника (1519).
[Поляки] почитали Погоду, что означает «порядок» (temperies). Почитали дуновение, или порыв, легкого ветра, свистящего в колосьях пшеницы и листьях деревьев и вместе со свистом исчезающего. Называли его именем Погвизд. Почитали Леду, мать Кастора и Поллукса, близнецов, из одного яйца рожденных, о чем слышно в нынешние дни от поющих древнейшую песню «Lada, Lada, Lleli, Lleli, Poleli» с хлопаньем и рукоплесканием. Ладой (как можно судить по живому языку) звали Леду, а не Марса, Кастора — Лелем, Поллукса — Полелем. В детстве видел трех идолов из вышеназванных, на части разбитых, возле монастыря св. Троицы в Кракове.
Matthei Mechovii. Chronic Polonorum. 1519.
Мартин Вельский. Хроника Польская (1551).
966 г. На моей еще памяти был обычай у нас по селам, что на Белой неделе поста топили одно чучело: убрав сноп из конопли или соломы в человеческое платье, все село провожало его туда, где поблизости было какое-нибудь озерцо или лужа, и там, сняв с него одежду, бросали в воду, распевая жалобно: «Смерть вьется по плетню, ища себе хлопоты» и т. д. Затем поскорее бежали домой от того места; кто же в то время падал, считали это предзнаменованием, что он в том же году умрет. Звали это чучело Маржана, я бы сказал, что это был бог Марс. Имели еще и других своих богов, как Леля и Полеля, которых некоторые считают Кастором и Поллуксом, почитали как бога и Живот, Погоду, Непогоду, которую звали Похвистом, а ныне в Мазовии зовут еще Похвишчель .
Bielski M. Kronika Polska. Warsz., 1829. S. 120–121.
Мартин Кромер. О происхождении и деяниях поляков (1555).
III. Знаю о том достаточно, что русские и литовцы, прежде всего в селах, поныне сохраняют обычай: ведя хороводы и хлопая руками, славят Ладо (Ladonem). Также Живе, так сказать жизненный, ветерок же, Погода, т. е. тишина, или порядок (temperies), Похвист, которого Меховский ветерком, мы же — непогодой считаем (откуда «Похвишчель» у мазовшан поныне непогода зовется), — были богами поляков. Некоторые к ним добавляют Леля и Полеля (которых, как поныне слышим, на пирах и попойках призывают) и полагают их Кастором и Поллуксом.
Kromer M. De origine et rebus gestis Polonorum. Basiliae. 1555.
Истинная повесть об основании монастыря на Лысой горе… (XVI в.)
Лысая гора названа от замка Лысец, который на ней был, названный так потому, что он издалека белел. В том замке одна госпожа перед тем жила. Превознесшись от гордости, что победила Александра Великого под той горой, велела она почитать себя как богиню Диану. Но вместо этого за такое кощунство кару Божью получила: тот замок гром разрушил, а ту госпожу со всеми служанками поразил. Так что еще до нынешнего дня лежат на том месте большие глыбы камня. На том же месте был храм трех идолов, которых звали Lada, Boda, Leli (Лада, Бода, Леля). К ним простые люди сходились в первый день мая, молитвы им творить и жертвы приносить. Тогда Дубравка[75] велела построить монастырь и посвятить святой Троице.
