Ли вдруг ожил. Поднял голову, глаза округлились, губы задрожали.
— Он идет…
И я услышала. Нет, скорей почувствовала. Воздух вокруг нас сгустился, стало душно и тяжело дышать.
Запах протухших яиц. Сероводород. Сера.
— Что нам теперь делать, Ли?
Дракон. Динозавр, вроде Ти-Рекса! Вот здорово-то! Впору сбежать на другой континент, а тут узкая пещера, из которой никак не найти выхода. Черт! Ли, соберись, нам надо бежать!
— Беги, Фей. Спасайся!
— Даже не думай. Я тебя не оставлю!
Заскрипели камни под тяжелыми шагами. Я собрала все силы, подхватила Ли под руку и потащила в противоположную сторону. Ли, спотыкаясь, потащился за мной. Мы минули то место, где он был прикован к скале. Первый раз я двигалась быстрее, чем он. Шаги зазвучали громче и ближе. Потом пещеру потряс рев. Не помня себя от ужаса, я в обнимку с Ли помчалась дальше. Но случилось, разумеется, то, что всегда происходит в плохих детективах или фильмах ужасов. Ли споткнулся, и мы оба рухнули на камни. Я тут же снова вскочила, но Ли лежал и не шевелился.
— Ли! Вставай!
Он только глухо застонал и мотнул головой. Проклятие! И почему я не умею переноситься во времени и пространстве, как только захочу? Если останемся в живых, попрошу Кайрана меня научить.
— Прости, Фей! Я не могу. Беги. Спасайся. Иной мир в тебе нуждается.
И он умолк.
— Не смей! Я тебя не брошу! Давай поднимайся!
Он пробормотал что-то неясное и закрыл глаза. Я в панике трясла его за плечо, но в себя он не приходил. Из-за угла показался густой дым. Ящер нас догнал.
За дымом мелькнуло нечто красное. И исчезло. Потом показалась морда. Острые, кривые зубы. Снова мелькнуло что-то красное. Это был раздвоенный язык. Тварь была гигантская. Как синий кит в Музее естественной истории. Он повернул голову и увидел нас.
— Ли, — крикнула я, — пожалуйста!
Ящерица поглядела на меня узкими желтыми глазами, и я почувствовала себя героиней фильма «Парк юрского периода», которую догнал тираннозавр Рекс. Не ешьте меня, пожалуйста!
Узкие глаза рептилии сверкнули. Я обняла Ли и прижалась к нему. Кто кого теперь защитит — я его или он меня, пусть и без сознания, одним только своим присутствием? Я зажмурилась. Ящер провел раздвоенным языком по моему лицу. Меня обдало зловонным дыханием и обволокло дымом. И затошнило.
— Ух ты, Фелисити Морган, — произнес глубокий грудной голос.
Я открыла глаза и встретилась взглядом с узкими драконьими глазами.
— Предсказанная пророчеством, — продолжал хозяин пещеры, — и мне выпала честь ее приветствовать.
РЕДЖИ
— Почему я тебя понимаю? — произнесла я.
— Потому что ты одна из нас, — прозвучало в ответ.
— Одна из вас? Как это?
— Ты — дитя дракона.
— Что это значит? Какого дракона?!
— Тебе знакома история дракона Фафнира? Он был сыном великана Хрейдмара и пал от руки принца Зигфрида. Зигфрид искупался в его крови и стал непобедимым и неуязвимым…
Сага о Нибелунгах. Знаю.
— У Фафнира остались дети. В их потомках течет его кровь. Кровь дракона.
Спасибо! Только этого не хватало!
— Значит, ты потомок Фафнира? — спросила я дракона.
— Как и ты, Фелисити Морган.
— Но я же человек! — возразила я.
Дракон всхрапнул и выбросил из носа столб искр.
— Я тоже человек, — отвечал ящер, — по большей части. Но время от времени моя вторая натура преобладает над человеческой, и я превращаюсь в дракона.
— Каким образом?
— Нужно, чтобы температура окружающей среды была не меньше сорока градусов по Цельсию. Иные могут превращаться, только когда у них перед глазами красный свет. Другие предпочитают полную темноту.
— Ты можешь сейчас опять стать человеком?
— Никогда не сделаю этого в присутствии эльфа, — отвечала рептилия.
— Но у тебя ведь есть имя?
— Реджинальд Райк, — представился дракон, — просто Реджи.
Реджинальд? У меня это имя ассоциируется с толстопузым лысеющим добряком, но только не с гигантской ящерицей. Реджи присел передо мной на задние лапы, как собака.
— Ты никогда не замечала, что в жару твоя кожа как будто твердеет? — поинтересовался он.
Нет, никогда.
— Может быть, в сауне? Сауна — идеальное место для такого превращения.
Нет.
— Нет ли у тебя на лопатках таких изогнутых шрамов или рубцов?
И этого нет.
Глаза у него сощурились еще уже. Он снова провел языком по моему лицу. Как будто ощупывал меня. Ну все, сейчас съест. Но он меня не съел. Только сильнее пахнуло серой.
— И все-таки ты дитя дракона, и ты предсказана пророчеством как наша спасительница. Ты разрушишь проклятие, и мы отвоюем у эльфов наши земли. И снова сможем выйти из небытия на свет.
Что за чушь? Я предсказана пророчеством, но ведь вроде бы не драконам?
— А эльфы утверждают, что я их спасительница.
— Эльфы лгут, — вскипел дракон и снова заискрил, — они коварны и алчны. Льстецы и подлецы. Это мы, а не они, ждем твоего появления уже две тысячи лет!
Он посмотрел на лежащего без сознания Ли.
— Он один из них. Хитрое и лживое эльфийское отродье. Рыщет по всему свету и собирает какие-то свидетельства власти своего дяди, чтобы окончательно нас уничтожить.
— Да ты что! — вступилась я за Ли. — Он даже не знал, что вы существуете.
— Ты уверена, Фелисити Морган?
Да как я могу быть в чем-то уверена? Ли живет на свете уже три сотни лет и служит эмиссаром эльфийского королевства. Откуда мне знать, чем он занимался две с лишним сотни лет до моего рождения? Но говорить этого дракону точно не стоит.
— Он и правда не знал о вас. Как он мог хотеть навредить вам? — промямлила я.
— Но Оберон натравил на нас его и двух других, — возразил Реджи, — с чего это ты его защищаешь? Ты должна ненавидеть его и не доверять ему.
— Он спас мне жизнь, когда мы попали в восьмой век, освободил от саксов, которые меня похитили, — объяснила я.
— Кто подтвердит, что он не заплатил твоим похитителям, чтобы все выглядело именно так? — не унимался Реджи.
Может, им и заплатили, но только это был не Ли. Скорее кое-кто другой. Я помню, как маленький Карл сказал: «Он с ними сначала говорил и только потом стал сражаться».
— Отойди-ка, — приказал дракон, — я этим займусь. Он больше не будет шпионить на Оберона.
