Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 64
– Так я отец?
Она вскочила, сияющая, подбежала, обвила руками мою шею и по-девичьи чмокнула меня в щеку.
– Да, Пол. Ты теперь отец.
И повела меня в Дом Рептилий. А я понял, что белые куски ткани – это пеленки.
В клетке, где раньше были игуаны, спал на животе ребенок, завернутый в белую пеленку. Он был розовый, пухлый и тихонько сопел во сне, пуская пузыри. Я долго стоял и смотрел.
– Это девочка? – тихо спросил я наконец.
Мэри Лу кивнула:
– Я назвала ее Джейн. В честь жены Саймона.
Имя мне понравилось. Оно было хорошее. И мне нравилось быть отцом. Я чувствовал, что это правильно: отвечать за другого человека, за своего собственного ребенка.
Я попытался вообразить нас троих как семью из старого черно-белого фильма, но это было иначе: Дом Рептилий с пеленками на пустых клетках, где раньше были ящерицы и змеи, запах молока, тихое детское сопение. Попытался вообразить себя отцом, как воображал в тюрьме, когда бессильно мечтал о Мэри Лу, но теперь я понял, что тогда видел наших детей подросшими, вроде Роберто и Консуэлы. А ведь они принадлежали к миру дружелюбных почтальонов, кока-колы и «шевроле», а вовсе не к моему.
Однако я не хотел в тот мир почтальонов и «шевроле»; меня устраивал мой, какой ни на есть. Я радовался мысли, что пухлое теплое существо, которое лежит, прижавшись щекой к подушке, – моя дочь Джейн.
– Я могу сделать нам сэндвич с пимиентским сыром, – сказала Мэри Лу.
Я мотнул головой и вышел. Она молча последовала за мной, а на улице взяла меня под руку и сказала:
– Расскажи про свой побег.
– Позже, – ответил я. – Сейчас я приготовлю тебе яйца.
– У тебя с собой есть яйца? – изумилась она.
– Пошли, – сказал я и повел ее к мыслебусу.
Я залез внутрь, повесил керосиновую лампу под потолком, зажег вторую от тюремной зажигалки, подкрутил огонек на полную яркость и только потом позвал Мэри Лу внутрь.
Она замерла в проходе и огляделась. Я молчал.
В дальнем конце я устроил из перевернутого сиденья книжную полку, и все мои книги стояли на ней ровным рядком. На книгах, свернувшись, спала Барбоска.
Рядом с книгами висела моя новая одежда и платья, которые я взял для Мэри Лу. Посередине автобуса, напротив постели, располагался кухонный уголок: зеленая походная печка, кастрюльки, миски, коробки с едой и пять кофейных кексов, которые я испек вместе с Аннабель. Я глянул на Мэри Лу. Она молчала, но мне подумалось, что увиденное произвело на нее впечатление.
Я поставил сковородку на плиту, а пока она грелась, разбил яйца и добавил в них соуса табаско и соли. Потом я натер сыр вроде того, что Род Бален делал из козьего молока, и нарубил в него петрушки. Когда сковородка раскалилась, я вылил на нее половину яичной смеси и начал быстро мешать, двигая сковородку над огнем. Как только края подрумянились (середина еще оставалась сырой), я добавил сыра с петрушкой, дождался, чтобы сыр подплавился, и, сложив омлет пополам, сгрузил его на тарелку, которую и протянул Мэри Лу.
– Садись, – сказал я. – Вилку сейчас дам.
Она села.
Я дал ей вилку и спросил:
– Это было трудно? Рожать? И больно?
– Ох, да! – Она откусила кусочек омлета, медленно прожевала и проглотила. – Слушай, до чего же вкусно! Как это называется?
– Омлет, – ответил я, поставил на другую конфорку воду для кофе и вылил на сковородку остатки яичной смеси. – В древности женщины умирали от родов.
– Ну, я выжила. И Боб мне помогал.
– Боб? Кто такой Боб?
– Боб Споффорт, – ответила она. – Робот. Проректор. Твой бывший начальник.
Я снял свой омлет на тарелку, налил нам обоим кофе в кружки работы Аннабель и сел на матрас, лицом к Мэри Лу.
– Споффорт принимал у тебя роды?
Мне представилось, что огромный робот стоит, как Уильям С. Харт в «Полынном докторе» у постели рожающей женщины. Но я не мог представить Споффорта в ковбойской шляпе.
– Да. – Когда Мэри Лу говорила о Споффорте, на ее лице появлялось странное, немного мучительное выражение. Я чувствовал, что она мне что-то хочет сказать, но пока не готова. – Он перерезал пуповину. По крайней мере, он так сказал; я была такая одуревшая, что толком не помню. – Она мотнула головой. – Удивительно. Тогда я единственный раз в жизни действительно хотела принять таблетку, и через неделю Боб по моей просьбе прекратил их раздачу.
– Раздачу таблеток?
– Да. Грядут большие перемены. – Она улыбнулась. – У многих будет ломка.
Меня это не интересовало.
– Одуревшая? Не могу представить тебя такой.
– Не как от таблеток. Было очень больно. Но я вытерпела.
– И Споффорт тебе помогал?
– После того как он тебя забрал, Боб… Боб наблюдал за моей беременностью. А когда малышка родилась, носил мне молоко из «Бургер-шефа» и нашел на каком-то складе древнюю детскую бутылочку. Мне кажется, он про каждую вещь в Нью-Йорке знает. Пеленки. Хозяйственное мыло, чтобы их стирать. – Мэри Лу глянула в окно. – Раз он принес мне красное пальто. – Она тряхнула головой, словно прогоняя воспоминания. – Я стираю пеленки в фонтане. Теперь Джейн ест пюре из сэндвичей. И у меня для нее много молочного порошка.
Я доел омлет.
– Я жил один. В деревянном доме, который отремонтировал своими руками. С помощью друзей. – Слово «друзья» прозвучало странно; я никогда раньше так Баленов не называл. И все же оно показалось мне правильным. – Я тебе кое-что привез.
Я принес из дальнего конца автобуса платья, джинсы и футболки, которые выбрал для нее в Перекоре.
– Вот, – сказал я, кладя их на сиденье. – И коробка конфет.
Коробка в форме сердца хранилась у меня вместе с припасами; я вытащил ее и протянул Мэри Лу. Та изумленно взяла коробку, не зная, что с ней делать. Я забрал ее и открыл. Поверх конфет лежала бумага с надписью: «Будь моей Валентиной». Я прочел эти слова вслух, с выражением. Хорошо уметь читать.
– Что значит «Валентина»? – спросила Мэри Лу.
– Это про любовь, – ответил я и снял бумагу.
Под ней лежали конфеты, каждая в защитной пластиковой обертке. Я взял большую шоколадную и протянул Мэри Лу.
– Обертку снимаешь ногтями. Снизу, с плоской стороны.
Мэри Лу тронула обертку ногтем:
– Как это называется?
– Конфета, – ответил я и снял обертку.
За прошлый год, пробуя разные продукты в «Сирсе», я навострился их распечатывать. Мэри Лу повертела конфету в руках. Наверное, она никогда в жизни не видела шоколада. Я, по крайней мере, до «Сирса» не видел.
Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 64