— Что случилось?
Вопрос прилетел с соседнего колоса, где, как видно, услышали оглушительный вопль.
— A-а, это ты, Тряпичка!
— Меня зовут Лунный Диск. Мне нужна помощь. Возле чертополоха я убил ящерицу.
С соседнего колоса кинули клич следующему. От колоса к колосу весть разлетелась по полю. Через несколько минут вокруг ящерицы суетилось множество народу: каждый отрезал положенный ему кусок свежего мяса.
На ящериц охотились редко. И хотя мясо опасной рептилии было лакомством, она избавляла округу от комаров, истребляя их десятками, что было большим благодеянием.
Комары представляли собой опасность куда более грозную, чем ящерицы. Выражение «жизнь без ящериц» подразумевало «ящериц нет потому, что нет комаров, а значит, жизнь прекрасна». Охотились на них только четыре дня в году, и сезон этот начинался пятнадцатого августа.
— Отличный трофей, Тряпичка! Браво!
— Я больше не Тряпичка, я Лунный Диск.
Лунный Диск не спеша обходил мертвую ящерицу. Он кого-то искал.
— Кого ищешь, Тряпичка?
— Меня зовут Лунный Диск, запомните раз и навсегда.
Он не нашел того, кого искал, того, с кем ему так хотелось поделиться своей радостью. Он подошел к мальчику постарше и сказал таким тоном, будто отдавал распоряжение:
— Послушай, Аро, отнеси нашу долю мяса Илайе, моей сестре. У меня срочное дело.
Аро едва сдерживал улыбку, но взял себя в руки, потому что не хотел обидеть мальчика, хотя мгновенная перемена в нем его позабавила. Еще вчера это был всего-навсего мальчуган, а сегодня он раздает приказы и завел себе срочные дела.
— Слушаюсь, Тряпичка!
Лунный Диск тяжко вздохнул:
— Я теперь больше не Тряпичка…
И исчез за чертополохом. Вскоре он уже был у зарослей тростника. Когда тростник засохнет, он причудливо перекрутится, а в сентябре упадет в воду, привлекая к себе комаров, но в чудесном месяце августе тростник еще напоминает стройные колонны, которые красиво обрамляют зеленый дворец. Эти колонны кто-то выбрал себе для жилья. Ну да! Именно тот, кого…
Стрела, не задев Лунного Диска, пробила узел на его набедренной повязке и, уйдя глубоко в стебель тростника, пригвоздила мальчика к месту. Лунный Диск почувствовал себя пойманной бабочкой. Он попытался вытащить стрелу, но у него ничего не получилось. Разорвать повязку тоже не представлялось возможным — ее соткали на совесть.
Откуда прилетела стрела?
Лунный Диск понял, что избавиться от стрелы можно одним-единственным способом: выскользнуть из повязки и дальше путешествовать голышом. Но об этом не могло быть и речи! Он ведь не какой-то там Тряпичка!
Лунный Диск прислушался. Из небольшой кучки сухой травы, что виднелась неподалеку, послышался шорох. И оттуда же донеслось кваканье. Испугавшись, Лунный Диск заерзал, высвободился из своей желтой повязки и бросился бежать в другую сторону.
Вслед ему донесся веселый хохот. Лунный Диск обернулся и увидел паренька лет пятнадцати, не слишком высокого, но широкоплечего и твердо стоящего на ногах. В руках паренек держал сарбакан больше себя ростом.
Лунный Диск мигом присел, спрятавшись за солому, и спросил:
— Так это ты квакал, Ветка?
Да, это был Тоби. Два года, проведенные в Травяном Племени, не могли не наложить на него отпечатка. Но если он и изменился, то не слишком сильно, — только взгляд стал каким-то диковатым.
Когда два года назад Тоби вернулся с Тряпичкой на плечах, все племя было растрогано мужеством мальчика, который вернулся к тем, кто обрек его на смерть. Тоби рассказал, как погиб Видоф, погрузив в беспросветное отчаяние Илайю. Она возненавидела его: бросала в него комьями грязи, хотела накормить Тоби этой грязью.
— Ты убил его! Ты его убил! — кричала она и совала ему в рот грязь. Илайю оттащили, ее с трудом удерживали четверо людей.
Малыш Луна объяснял сестре, что Тоби ни в чем не виноват, но слова не действовали на девушку. Она обезумела от горя и ненависти.
Мужество Тоби, его терпение с обезумевшей от горя Илайей дали понять Травяному Племени, что он им не враг, как другие обитатели Дерева. И все же они вновь приняли решение отправить Тоби назад. С этой зеленой планеты к ним пришло слишком много несчастий. Все, кто попадает к ним оттуда, должны вернуться обратно.
Тоби выслушал их приговор, не веря собственным ушам.
Экспедиция собралась в дорогу на следующий день. На этот раз Тоби сопровождали двое мужчин. Они несли его в гамаке, привязанном к палке, концы которой положили себе на плечи. Через день носильщики поняли, что в гамаке лежит чучело, — Тоби сбежал.
Они вернулись с вестью, что Ветка исчез. Каково же было их удивление, когда они увидели Тоби, сидевшего рядом с Тряпичкой перед озадаченным племенем. Тоби вернулся раньше их.
Как же им избавиться от этого блуждающего огонька?
— Ты должен вернуться к своим.
— Лучше убейте меня. Своих у меня на Дереве нет.
Толпа встречала каждый ответ Тоби оживленным шумом. Паренек говорил, как люди Травяного Племени. Похоже, он родился в травяном лесу.
Но и на этот раз нашлись охотники, готовые отвести Тоби к Главной Границе.
В тот день, когда они должны были пуститься в путь, всю ночь моросил мелкий дождь. Тоби висел, привязанный к пучку травы, и видел сверху, как ближе к рассвету из хижин стали выбегать люди, чтобы до восхода солнца искупаться в прозрачной, падающей с неба воде; видел, как их кожа становилась чистой и блестящей.
Он и сам, вися в воздухе, запрокидывал голову и ловил капли. Капля покрупнее упала на него и в один миг вымыла его с головы до ног.
Все, кто был по соседству, задрали головы и уставились на мальчика. Тоби заметил в их широко открытых глазах синие блики. Первыми к мальчику, не обращая внимания на дождь, подбежали дети. Затем вокруг него сгрудилось все племя. Все смотрели на его подошвы. Тоби тоже взглянул на них и увидел тонкие светящиеся голубые полоски. Те самые, что гусеничными чернилами нарисовала Элиза незадолго до его бегства с Дерева. На отмытых дождем ногах полоски сияли в темноте так, как сияли они на ногах Элизы.
Тоби — к его величайшему удивлению — отвязали. Он ничего не понимал.
— Оставайся. Делай что хочешь. На тебе знак.
Вот что ему сказали, прежде чем оставить одного под дождем, но не пленником, а свободным. Толпа рассеивалась, оставляя после себя голубоватый свет.
У каждого на вымытых дождем подошвах мерцали такие же голубые полоски.
В тот день Тоби, сам не веря своему счастью, добрался до тростниковой рощи. Так он и прожил свои первые месяцы в травяном царстве. Навещал его только малыш Луна, тайком от сестры.
