Она думала и думала. Боязнь совершить ошибку совершенно парализовала ее. Когда зазвонил телефон, Лина рассеянно взяла трубку:
– Слушаю.
– Это доктор Кросби? – произнес незнакомый мужской голос.
– Да.
– С вами говорит Алан Рапинов.
Имя показалось ей знакомым, но Лина не могла припомнить, где слышала его. Один из бывших посетителей санатория? Вряд ли. Может, один из репортеров, которые так досаждали ей?
– Я – адвокат, занимающийся наследством Софи Макафи.
– Ах, ну конечно, мистер Рапинов. Слушаю вас.
– Я хотел сообщить, что посылаю документы, которые вы должны подписать и заверить.
– С какой целью?
– Нам нужно уладить некоторые формальности, связанные с изменением в наследовании имущества Софи Макафи.
– Что, простите?
– Есть некоторые изменения – передача вам контроля над ее наследством.
– Мистер Рапинов, о чем вы говорите?
– Полагаю, вы еще не разговаривали с ее племянником?
– Нет. А в чем дело?
– Мистер Донелли отказался от наследства в вашу пользу. По условиям завещания, оно окончательно перейдет к вам после смерти ее собаки.
– Он не мог этого сделать!
– Мог и сделал.
– Но… собака остается у него. Значит, и наследство принадлежит им!
– Да, собака у него. Но, по словам мистера Донелли, он нарушил одно из условий завещания.
– Какое же?
– То, где говорится, что они с собакой должны каждый год проводить две недели в вашем санатории.
– Но это смешно! Ведь я сама выгнала его отсюда!
– Он не упомянул об этом, только сказал, что нарушил условие договора, и поэтому наследство поступает в ваше распоряжение.
– Мистер Рапинов, ни при каких обстоятельствах не высылайте мне бумаги.
На том конце провода надолго замолчали.
– Доктор Кросби, вы отдаете себе отчет в том, что отказываетесь унаследовать около двадцати миллионов долларов?
– Я ничего не собираюсь наследовать. Вся эта собственность принадлежит Джеку и Пончику.
– Но он передал права на нее вам.
– Нет, этого не будет.
Опять пауза.
– Никогда не видел, чтобы люди отказывались унаследовать такую сумму денег. Если вы официально оформите свой отказ, тогда мы обратимся к третьему лицу, обозначенному в завещании.
Лина перевела дыхание.
– Мистер Рапинов, не предпринимайте никаких действий, пока мы все не выясним.
– Но мистер Донелли ясно выразил свое желание.
– Вы знаете, что я – дипломированный психотерапевт?
– Да, мадам.
– Так вот, мой диагноз – мистер Донелли временно нездоров. Сейчас он не в том состоянии, чтобы принимать ответственные решения. Не предпринимайте никаких шагов относительно имущества Софи, пока я не окажу помощь этому бедному, заблуждающемуся человеку, – сказала Лина.
Ей казалось, что минуты тянутся бесконечно, пока она с нетерпением ждала ответного звонка от Марка, партнера Джека.
Она попыталась застать Джека дома, но там был только автоответчик. Потом она позвонила в офис ФБР, но ей сказали, что агент Донелли недоступен. Она стала разыскивать Марка, и выяснилось, что тот на совещании. Лина оставила свое имя и номер телефона, попросив, чтобы он позвонил ей сразу же, как освободится.
Прошел целый час, а звонка все не было. О чем можно совещаться так долго? Лина потянулась к телефону, намереваясь потребовать, чтобы его вызвали с совещания, но тут раздался долгожданный звонок. Лина быстро схватила трубку.
– Лина? Это Марк Колсон. Я получил твою записку. Что случилось?
– Где Джек? – выпалила она.
– В отпуске. А что?
– Мне нужно связаться с ним. Ты можешь дать мне номер, по которому я смогу его найти?
– Не обижайся, Лина, но если ты собираешься звонить ему, чтобы принести еще больше горя, то я вынужден отказать. Он и так столько вынес из-за тебя.
– Он столько вынес? – Лина была просто потрясена. – Ты что, выжил из ума?
– Нет, а вот он да. И это довольно жалкое зрелище.
– Я видела его интервью по телевизору. Он показался мне вполне нормальным.
– За пять минут до того, как он отправился на телевидение, он зашел в офис и заявил, что уходит в длительный отпуск. Тебе это кажется нормальным?
Сердце Лины сжалось.
– В отпуск? Но ведь он любит свою работу!
– Похоже, что больше нет.
– Пожалуйста, Марк, подскажи, как мне найти его.
– А что, если я позвоню ему и спрошу, хочет ли он с тобой разговаривать?
– Послушай, сукин сын, – рассердилась Лина, впервые так обругав человека. – Ты перевернул всю мою жизнь, поставив ее с ног на голову. Мне нужно увидеть Джека и поговорить с ним. Сейчас же продиктуй мне его номер, или я сама дам интервью на телевидении. И поверь мне, тогда всей вашей конторе не поздоровится.
– Ну и ну! – воскликнул Марк. – Лина, ты такая находчивая, когда злишься.
– Зато ты не слишком находчив, когда пытаешься хитрить, жалкое ничтожество. Дай мне его номер сейчас же.
Марк помолчал, а потом тихо попросил:
– Обещай, что не добавишь ему проблем. Он и так сильно страдает.
– Я хочу выяснить то, что очень важно для нас обоих, – сказала Лина, не раскрывая сути вопроса. Она была уверена, что добавит проблем Джеку, но не таких, о которых тревожился его приятель.
Марк снова помолчал.
– Хорошо, но если он убьет меня за это, моя кровь будет на твоей совести.
– Ничего, переживу.
– Он в домике своей тети. Джек обмолвился, что собирается побывать там в последний раз.
Лина едва сдержала слезы.
– Спасибо, – прошептала она.
– У тебя есть ручка? Записывай его номер.
– Не нужно, я знаю его. – «И, кроме того, я не собираюсь ему звонить».
Лине удалось выехать в Пенсильванию только на следующий день. Ей пришлось позаботиться обо всех делах, которыми она пренебрегала несколько недель. Все путешествие, учитывая и короткую остановку в конторе мистера Рапинова, где она взяла ключи, заняло семь часов.
Лина подъехала к домику около пяти вечера. День был немного сумрачным, но приятным, и она улыбнулась, подъезжая к гаражу. Они провели здесь всего одну ночь, но столько всего произошло за то время, что нахлынувшие воспоминания ошеломили Лину.
