Лукас осторожно приблизился к краю обрыва и посмотрел вниз. Ущелье превратилось в огненный котел, заполненный искореженным пылающим металлом. Выжить там было бы просто немыслимо.
– Лукас! – Рейчел бежала к нему, спотыкаясь и увязая в сугробах.
Он бросился ей навстречу и обнял, отводя от края каньона. Слава Создателю, она жива! Он заключил Рейчел в объятия, и ее волосы щекотали ему шею.
Команда грузового поезда наконец добралась до них, возмущаясь безумцем, рухнувшим в пропасть вместе с потерявшим управление поездом.
Лукас опустился в громадную ванну «Императрицы», смывая с себя грязь и вонь и избавляясь от боли после тяжелой поездки и прыжка на склон. Теплая вода действовала благотворно. Все хорошо, что хорошо кончается.
После его возвращения с «Синей птицы» вместе с Рейчел и Донованом прошло меньше часа. Ирландец едва дождался, чтобы поезд затормозил, и побежал к жене. Виола бросилась к нему и прижалась всем телом, не обращая внимания на то, что они здесь не одни, и не замечая жестокого мороза. Они отправились на «Императрицу». Виола выбрала себе небольшую ванную рядом с дополнительными купе, заявив, что мужу понадобится самая просторная.
Время близилось к полуночи, и в депо Рино стояла необычная тишина. Даже гудки и колокола проезжающих поездов звучали дружелюбно. Вдалеке тяжело прогрохотал тяжелый состав, заставивший «Императрицу» завибрировать.
Как и остальные помещения вагона, ванная являла собой экзотическую фантазию в стиле русской бани. Кафельные плитки с узором из птиц, животных и растений покрывали пол и стены. Стены примерно на высоту плеча. Выше стены и потолок были обиты красным дамастом. На полу лежали мягкие коврики ручной работы. В углу стояла красно-белая печурка, и было тепло.
Лукас заложил руки за голову, продумывая, как можно было бы уговорить Рейчел остаться с ним. Конечно же, ей захочется поехать в знаменитую Йосемитскую долину. А когда они там окажутся, он сможет поговорить с ней или соблазнить ее…
Ручка двери щелкнула, поворачиваясь.
Лукас поднял бровь. Неужели Рейчел отправила к нему Брейдена с одеждой?
Дверь распахнулась, и в ванную заглянула Рейчел. Черный шелковый халат, перетянутый на талии поясом, подчеркивал изящество ее фигуры, а черный цвет – нежность ее кожи. Ее каштановые волосы были небрежно сколоты на макушке, несколько лот конов падали ей на шею. Он мог поклясться, что халат надет на голове тело.
У Лукаса дух захватило. Его жезл пришел в полную боевую готовность.
– Можно, я к тебе присоединюсь? – нерешительно спросила Рейчел.
– Разумеется.
Он хотел сесть, но подумал о том, что она увидит его реакцию на нее, и раздумал. Но в следующий момент решил, что ему наплевать на все правила.
Лукас оперся о край ванны и улыбнулся. Все будет гораздо проще, если он сможет начать с того, что ее соблазнит.
Она придвинула к ванне табуретку и села рядом с ним.
– Еще шампанского, чтобы отпраздновать победу? Или ты предпочел бы что-то другое?
– Конечно, шампанского.
Они чокнулись и осушили бокалы. Ее взгляд из-под полуопущенных век был глубоко чувственным.
Но когда он протянул руку, чтобы поставить бокал на поднос, Рейчел поймала его за запястье. Он вопросительно посмотрел на нее.
Ее изящные пальцы заметно дрожали, когда она прикоснулась к длинной ссадине у него на руке – он ушибся, когда упал на склон.
– Ты был прав, уговаривая меня остаться в Огдене.
– Но мне следовало все тебе объяснить.
Она пожала плечами, отметая это признание.
– Я не стала бы слушать, еще неизвестно, кто из нас упрямее.
Лукас едва сдержал смех. Рейчел права.
– Мне следовало с самого начала довериться тебе. И тогда не погибли бы братья Хокинс.
Ее золотистые глаза стали влажными.
– Проклятие, Рейчел! Ты не можешь винить себя во всем!
У него болезненно сжалось сердце. Он поставил бокал на пол и заключил ее в объятия, даже не сняв с нее халата.
Рейчел ахнула, едва успев сбросить тапочки.
– Лукас! – не очень решительно запротестовала она.
Он провел пальцем по ее щеке.
– Дорогая моя, Коллинз и Мейтленд, коварные негодяи, решили похитить тебя. Паровозное депо в Рино они сожгли для того, чтобы их невозможно было преследовать. Донован помог с ними справиться.
– Ты действительно так считаешь?
Лукас решительно кивнул:
– Я в этом совершенно уверен. В смерти братьев Хокинс виновата не только ты.
Рейчел шмыгнула носом и положила голову ему на плечо.
– Спасибо тебе. Но я хотя бы смогла за них отомстить.
– И сделала это очень красиво, – ласково проговорил Лукас.
– Столько потерь! – прошептала Рейчел. – А ведь все началось после смерти Элиаса.
– Я знаю, ты вышла за Дэвиса по любви…
Рейчел резко выпрямилась и изумленно уставилась на него:
– По любви? Боже правый, да нет!
– Но он вел себя так, будто это был брак по любви! – запротестовал Лукас. – Иначе зачем ему было на тебе жениться?
Рейчел пожала плечами, пытаясь найти нужные слова, чтобы все объяснить.
– Я ухаживала за Элиасом после его возвращения с войны. Он привязался ко мне.
– А ты? – спросил Лукас.
Неужели она не любила Дэвиса? Надежда умирает последней!
Рейчел покачала головой:
– Нет. Я питала к нему чисто дружеские чувства. А потом он сделал мне предложение. – Она немного поколебалась, но продолжила: – Наши отцы убедили меня, что я единственная женщина, на которой он мог бы жениться. Все знали, что жить ему осталось недолго. Отцу Элиаса хотелось уберечь семейное достояние: банковские счета, конюшни, ценные книги. А мой отец… Он убедил меня, что слуги семьи Дэвис, среди которых я росла, мои друзья и родные, будут в безопасности, если я стану женой и наследницей Элиаса.
– Ты ему поверила.
Рейчел кивнула:
– Отец был прав. В противном случае опекуны выгнали бы их через неделю после похорон Элиаса. А Элиасу со мной было хорошо. Если бы я ушла, а его здоровье ухудшилось бы, я бы никогда себе этого не простила. Я нисколько не жалею, что посвятила ему несколько лет жизни. Это принесло мне радость.
Лукасу показалось, что он стал на фут выше ростом, хотя по-прежнему оставался в ванне. Он тряхнул головой.
– Я люблю тебя, Рейчел.
Ее глаза засияли.
