— Может, эту карточку обронил кто-то еще? Например, предыдущий жилец?
— Нет, — помотал головой Мохаммед. — Я очень тщательно убираюсь, я бы заметил.
— Спасибо. Вы мне очень помогли, — поблагодарил Бэнкс. — Что-нибудь еще необычное в этой визитке было?
— Вмятина в левом верхнем углу, как от скрепки, — вспомнил Мохаммед.
— Ни адреса, ни номера телефона вы уж точно не запомнили?
— Нет, к сожалению.
— Не беда, — сказал Бэнкс. — Это не так сложно узнать.
— Вы все же будете осмотривать номер? — спросил Мохаммед.
— Да, если можно.
— Конечно. Пойдемте, я вас провожу.
Мохаммед снял ключи с крючка на стене и вышел из-за стойки. По застеленным коврами лестницам они с Бэнксом поднялись на третий этаж. Мохаммед открыл одну из дверей. Номер оказался крошечным, но чистеньким и каким-то жизнерадостным благодаря светлым, со светлыми же полосочками обоям. Между кроватью и батареей стоял стул с высокой спинкой, на которую так удобно вешать одежду. Визитка, забытая в кармане, легко могла выскользнуть и провалиться за батарею. Телевизора Бэнкс не заметил, кровать была узковата. Зато у окна, выходившего на дорогу, примостилось уютное кресло.
С улицы доносился шум машин. Наверное, тут никогда не бывало тихо, даже ночью. Окна в гостинице были одинарные, вполне звукопроницаемые. Видимо, сон у Ваймена крепкий.
Но в целом номер показался Бэнксу очень удобным и симпатичным, а цена просто смешная. Он и сам с радостью бы тут пожил. Большинство отелей возле Виктория, где ему доводилось останавливаться, не шли ни в какое сравнение с этой гостиницей.
— А тут у вас хорошо, — сказал он Мохаммеду. — Понятно, почему мистеру Ваймену так полюбился этот номер.
— Комната маленькая, но очень уютная, — согласился Мохаммед.
— А телефон имеется?
— Платный, в коридоре.
— Ничего, если я немного тут пошарю?
— Пожалуйста. Правда, едва ли что нашарите, — сказал Мохаммед.
Бэнкс был вынужден с ним согласиться. Заглянув под кровать, он не обнаружил там ровным счетом ничего. Даже пыли. Мохаммед и впрямь очень тщательно следил за своими номерами. В шкафу тоже ничего не оказалось, за исключением вешалок, которые загремели, стоило Бэнксу открыть дверцу. На тумбочке лежала распечатка с указанием времени завтрака, шариковая ручка и блокнот.
В верхнем ящике тумбочки обнаружилась вездесущая «Гидеоновская Библия».
— Извините, что побеспокоил, — сказал Бэнкс.
— Да ничего. Вы уже закончили?
— Думаю, да. Спасибо, что ответили на мои вопросы и позволили взглянуть на номер. — Вслед за Мохаммедом Бэнкс спустился по лестнице. Он остановился на лестничной площадке первого этажа, возле телефонного автомата. Ни справочника, ни нацарапанных или написанных на стене номеров.
— Вы не знаете, он звонил кому-нибудь, пока был тут? Или, может, кто-то звонил ему? — спросил Бэнкс.
— Вряд ли. Хотя я мог и не заметить. Надеюсь, с мистером Вайменом будет все в порядке.
— Я тоже, — сказал Бэнкс, взял визитку Мохаммеда и с улыбкой пожал ему руку. — Я тоже.
Детективное агентство, судя по всему состоявшее из одного человека, находилось в непримечательном офисном здании на Грейт-Мальборо-стрит, между Риджент-стрит и Сохо. Бэнкс узнал адрес из справочника «Желтые страницы». Перед входом в здание курили местные работники, одетые в джинсы, а вовсе не в костюмы, и болтали с курьерами. Ведь теперь офисному люду покурить можно только на улице, в здании — ни-ни.
Поднявшись на дребезжащем лифте на пятый этаж, Бэнкс нашел дверь с надписью «Том Сэвидж, детективные расследования. Прежде чем входить, пожалуйста, нажмите на звонок». Бэнкс, не вняв просьбе, сразу зашел внутрь. Он рассчитывал увидеть не совсем трезвого ражего детину, готового припечатать вас острым словцом и у которого среди ящиков с картотекой маячит полупустая бутылка виски.
Почему, спрашивается? Он ведь лично знал многих частных детективов, совершенно не похожих на экранных сыщиков. Как выяснилось, у Сэвиджа имелась секретарша, и она, между прочим, не ногти красила, а раскладывала по ящикам папки с документами. Для этого девушке в узких, с заниженной талией джинсах пришлось нагнуться, отчего часть ее прелестей утратили покров тайны, да и вообще покров.
Услышав шум шагов, она вскочила, подтянула джинсы и густо покраснела. Она не сомневалась, что Бэнкс смотрела именно туда, куда он смотрел.
— Да? — с вызовом сказала она. — Я что-то не слышала звонка. Чем могу помочь?
— А я и не звонил, — объяснил Бэнкс. — Мистер Сэвидж у себя?
— Вам назначено?
— Вообще-то нет.
— Извините, но…
Бэнкс предъявил ей удостоверение.
— Почему сразу-то не сказали, что из полиции? — нахмурилась она.
— Ну, вот сейчас говорю. Какая разница-то?
Девушка еще раз посмотрела на удостоверение:
— Алан Бэнкс… Вы, случайно, не отец Брайана Бэнкса?
— Да. А что?
— Ого! — Она прижала ладони к щекам, и Бэнксу показалось, что она готова прыгать от радости. — Надо же! Вы отец Брайана!
— Извините, я что-то не…
— Я обожаю «Голубые лампы». Обалдеть! Я всего полмесяца назад была на их концерте. Брайан просто супер! Я сама немножко играю на гитаре и пишу песни, для любительской группы, конечно, но все равно… А когда он начал играть? Он вообще много занимался?
— Еще подростком. На мой взгляд, он уделял гитаре даже слишком много внимания, в ущерб урокам, — ответил Бэнкс.
Девушка хихикнула. Улыбка очень шла этой длинноволосой блондинке — хорошенькое личико с высокими скулами, яркими зелеными глазами и россыпью веснушек сразу становилось необыкновенно обаятельным.
— Вы уж извините. Визжу тут, как школьница. — Она протянула ладонь: — Том Сэвидж. Очень рада с вами познакомиться. Вообще-то мое полное имя Томасина, но мне показалось, что с таким в этом бизнесе далеко не уедешь. Согласны?
Бэнкс постарался скрыть свое удивление:
— А Сэвидж?
— Нет, фамилия настоящая.
— Здорово. А как вы догадались, кто я? — полюбопытствовал Бэнкс.
— Прочла статью о группе вашего сына. В интервью он упомянул, что его отец — старший инспектор полиции Северного Йоркшира. Так что совпадением это быть не могло. Ох, извините, я вас совсем заболтала. Просто такая неожиданность…
— Да ничего. Мне приятно. Очень горжусь своим сыном, — улыбнулся Бэнкс.
— И правильно делаете. Пойдемте в кабинет, там будет удобнее разговаривать. — Она обвела рукой приемную. — Вот, пока приходится все делать самой. Даже возиться с бумагами. На сегодня у меня встреч не назначено, поэтому никакого дресс-кода. Решила устроить генеральную уборку.
