Там не менее двух литров крови.
Ассистирующая мне санитарка морга хорошо знает свою работу. Она уже приготовила отсасывающий насос и градуированную банку с делениями. За считанные минуты основной объем крови перемещается в эту банку. Я завершаю чистку с помощью хлопчатобумажной марли. Отлично. Теперь я могу продолжать свои исследования.
Они начались незадолго до самого вскрытия с компьютерной томографии, с помощью которой я сразу же обнаружил значительный гемоторакс. Потом я провел внешний осмотр тела жертвы. Ее привезли из Ла-Рошели. В сопроводительных документах было указано, что тело принадлежит 43-летнему Патрику Г. Женатого мужчину и отца двух детей зарезали ножом прямо на улице около 3 часов ночи. Убийца сбежал с места трагедии.
Прибывшие врачи скорой помощи попытались реанимировать мужчину, но все было напрасно. С учетом количества крови в грудной клетке я бы очень удивился, если бы они сумели спасти ему жизнь. Но реаниматолог не мог знать об этом заранее.
На груди отчетливо видны две раны. Размер первой из них – 13 мм. Вторая рана больше: ее длина составляет 21 мм. Обе раны находятся под левой ключицей. Никаких других заметных повреждений нет, если не считать следов падения навзничь на голове и на локтях, а также отметин, которые оставил реаниматолог, когда делал массаж сердца.
Если смотреть снаружи, то оба этих небольших пореза кажутся почти безобидными. Но внутри все совершенно по-другому.
Первый маленький порез соответствует проникновению лезвия, задевшего подключичную вену на отрезке 4 мм. Шансы выжить после такого ранения у мужчины все-таки были. Зато второй порез говорит уже о глубоком проникновении лезвия. Хрящевая часть четвертого ребра полностью перерезана. Нож повредил и перикард – оболочку, окружающую сердце. На самом сердце тоже отчетливо видно повреждение по ходу раневого канала.
Согласно классическому методу, удаление сердца проводится путем последовательного отсечения всех крупных сосудов и нервов, удерживающих этот орган в полости перикарда. Потом сердце кладут на специальный диссекционный стол. После серии фотографий производится вскрытие миокарда с сохранением в обязательном порядке раневого канала на всем его протяжении. С этой целью ножницы следуют по направлению к сердцу: поочередно вскрываются полые вены, правое предсердие, потом правый желудочек. Затем дело доходит до вскрытия левого предсердия и левого желудочка и, наконец, отделов аорты. Но для того, чтобы уточнить траекторию проникновения лезвия и оценить последствия этого, чтобы сохранить связи органа с окружающей его средой, сегодня я прибегаю к другому методу. В его основе фетопатология – наука, занимающаяся изучением аномалий развития плода в утробе матери. Чтобы определить некоторые аномалии развития сердца (иногда в ходе вскрытия используют бинокулярную лупу), этот орган оставляют на своем месте, а его рассечение осуществляется прямо в грудной клетке. Так я обнаруживаю межжелудочковую перегородку, на которой отчетливо различаю прекрасный небольшой линейный разрез. Он служит доказательством того, что лезвие прошло сквозь оба желудочка и вызвало обильное кровотечение, быструю потерю сознания и смерть в течение нескольких последующих минут. При таком проникающем ранении сердца реанимационные мероприятия были уже бесполезны.
Следствие продвигается очень быстро. Спустя несколько дней задерживают подозреваемого в убийстве – 33-летнего Жан-Пьера Ф. Его заключают под стражу, и он сразу же признается в совершении преступления, но утверждает, что не имел намерения убивать. Дело передают следователю, и подозреваемому меняют статус – он становится подследственным. Затем в ожидании суда его переводят в тюрьму, чтобы не скрылся от следствия. В городском саду коммунальный работник нашел нож, от которого подследственный избавился, убегая с места преступления. После проведения ДНК-анализов опечатанный нож – вещественное доказательство (генетик обнаружил ДНК жертвы на лезвии) – достается мне, чтобы я определил, совместимы ли его характеристики с моими выводами по результатам вскрытия.
Опечатывание вещественных доказательств – это сложный и трудоемкий процесс.
До недавнего времени подобные улики чаще всего запечатывались в плотный конверт из крафт-бумаги с некоторыми мерами предосторожности, связанными с защитой этого конверта от повреждений: на острие надевали наконечник из пробкового дерева, а лезвие заворачивалось в бумажное полотенце. Несколько отверстий в конверте позволяли продеть нить (кулинарного типа), соединяющую улику с сопроводительными документами и скрепленную печатью. Еще одна сургучная печать фиксировала оба конца веревочки с сопроводительными документами, в которых содержалась вся информация по делу (реквизиты печати, сущность дела, фамилия и имя следователя, содержимое бандероли, дата опечатывания и т. д.). Конверт, концы веревочки и сургучная печать составляли единое целое, обеспечивающее конфиденциальность и целостность бандероли: вскрыть отправление, не оставив следов, было невозможно.
Опытность отправителя оценивалась по тому, как ловко он ставил сургучную печать. Для этой цели использовались специальные палочки сургуча. Если такую палочку быстро вращать над огнем, то она размягчается. Одновременно надо было растопить сургуч и не обжечь себе пальцы. Одни использовали пламя зажигалки, другие – пламя свечи. Упавшие на сопроводительную карточку капли образовывали лужицу сургуча, куда погружались оба конца веревочки, а затем отправитель ставил печатью оттиск. Печать предварительно надо было окунуть в воду: если не сделать этого, то вся процедура шла насмарку, так как сургуч прилипал к металлу и вырывался вместе с оттиском. Набивший руку на этом деле отправитель был способен поставить много оттисков за несколько минут.
Но прогресс не стоит на месте, и скоро вся эта техника высшего пилотажа, овладеть которой достаточно трудно, окончательно уйдет в прошлое, даже если некоторые все еще пытаются сохранить традиции. Сначала появились сургучные пистолеты, которые позволяли обходиться без использования открытого пламени, правда, вместо этого требовалась электрическая розетка. Затем в продаже появились номерные пломбы-наклейки. Самым ценным изобретением стали прозрачные пластиковые пакеты, на которых есть специальные участки для письменных записей. Они закрываются с помощью клейкой ленты, которая гарантирует целостность отправления. Самое сложное – понять, как ими пользоваться.
Вскрыв печать, я обнаруживаю красивый нож бренда Laguiole со стальным складным лезвием шириной 13 мм и длиной 9,5 см. Я делаю несколько фотографий вещественного доказательства с масштабной линейкой с сантиметровыми делениями, затем снова запечатываю конверт, опечатав его своей личной печатью, от которой идет приятный запах теплого сургуча.
Я снова сажусь за компьютер и подключаюсь к серверу PACS с базой данных медицинских изображений университетской больницы. Программное обеспечение PACS (Picture Archiving and Communication System – система передачи и архивации DICOM-изображений) используется врачами для хранения и предоставления доступа к медицинским изображениям внутри отдельных лечебных кабинетов, здравоохранительных учреждений и объединяющих их сетей. Эта система дает нам безопасный доступ к посмертным КТ-снимкам. Она пришла на смену КТ-снимкам на компакт-дисках, которые мы больше не используем. Теперь доступ к медицинским изображениям осуществляется напрямую. В
