Это проклятие. Все скатывается к тому, что у тебя не остается интересов, и ты сутками лежишь в постели и…
– Ниортан, угомони свои мысли, – услышал я голос ангела в голове.
Бог сладко потянулся, зевнул, сел на кровати и надел мягкие тапочки. Он двигался неспешно. Да и зачем ему куда-то спешить, когда впереди вечность?
Он поднял на нас взгляд.
– Как не стыдно? – спросил он.
Я не понял, кому это было адресовано. Думаю, и не я один, потому что молчали все.
– Сеир, как тебе не стыдно? – повторил Бог.
Архангел поднял взгляд от пола и посмотрел на него с непониманием.
– А? Что? – спросил он.
– Как тебе не стыдно являться ко мне в таком виде? Смени облик, пока я добрый.
Бог встал на ноги, еще раз сладко потянулся, прошел несколько шагов и остановился перед нами. Он смотрел на Сеира, а Сеир – на Бога.
Архангел, казалось, задумался, стоит ли выполнять указание, или же нет. Но не думаю, что этот выбор у него был.
– Фетаад, – позвал Бог. Он уже не смотрел на архангела, как будто специально давая время на размышления. – Подойди ко мне.
Черт не раздумывал. Он подошел к Богу все той же раскрепощенной походкой, как будто бы перед ним стоял равный.
– А теперь повернись к остальным и скажи, чтобы они знали.
Бог положил руки на плечи искусителя и повернул его к нам.
– Что сказать?
– Расскажи, что же так смутило твой разум. Что ты прочел в «правде».
Глава 25
Да, но отчаявшийся Бог – это ведь человек, мой милый.
Станислав Лем – «Солярис»
Черт широко улыбнулся.
– В «правде» я прочитал о том, что когда-то был человеком. Что все мы – люди.
Ангел сохранил холод взгляда. Он не проявил эмоций, не выразил шок. Он молчал.
– И все? – спросил Бог.
– Да. Больше я не читал.
– Ну, что же, у тебя будет такая возможность.
Бог улыбнулся и плюхнулся на кровать. Он наклонился к тумбочке и вытащил оттуда толстую книгу с непонятными символами на обложке. Эту книгу я прежде видел. Это и есть печально известная «правда».
– Забирай, – сказал черту Творец.
Он протянул искусителю «правду». Я заметил вскользь легкую улыбку на губах Гортея.
Черт не спешил забирать книгу. Он смотрел то на нее, то на Бога, как будто не в силах решиться принять то, чего боялся раньше. А «правду» он действительно боялся. Иначе бы давно прочел ее до конца. И позволил бы сделать то же и ангелу.
– Бери, бери, не раздумывай, – повторил Бог.
Черт взял. Он провел ладонью по обложке, как будто убирая невидимую пыль. Открыл рот, как будто желая что-то спросить, но сдержался.
– Да, да, да, – сказал Бог.
– То есть… – начал черт, но не договорил.
– Да, – повторил Бог. – Она теперь ваша. Надеюсь, сможете поделить?
Искуситель вздрогнул. Он смотрел на книгу, как будто держал ее в руках впервые. Медленно подняв голову, он встретился взглядом с напарником.
– Господи, мы не сможем, – тихо сказал хранитель. – Мы не сможем править.
– Вас научат. Да, Сеир? – спросил Бог. – Сеир? Ты почему еще выглядишь как десятка?
Архангел закрыл глаза и чуть покачнулся на месте, как будто был пьян. Он принял свой облик. И только теперь стало ясно, зачем он прячет лицо. Это не просто прихоть или веселье. По центру его лба, в том месте, где у меня стоит десятка, у него оказались жуткие шрамы, похожие на ожоги.
– Привет из прошлой жизни, – сказал он, глядя то на меня, то на Аода.
Я понял, что выгляжу не очень культурно, рассматривая его лоб, поэтому поспешно перевел взгляд под ноги.
– Да, не совсем хорошо тогда получилось, – сказал Вассил, и я почувствовал, как окружающий воздух переполняется чувством вины.
Мне даже начало казаться, что это я виноват в шрамах Сеира, хотя я не имею к ним ни малейшего отношения. Теперь у меня складывалось примерное представление о загробных мирах. Только сейчас я начал понимать их систему, на примере Сеира. Изначально он был обычным человеком, таким же, как мы с Аодом. Потом с него сняли клеймо, а это получилось не совсем удачно, и сделали ангелом. А там уже он сам вместе со своим напарником дорос до уровня архангела.
– Да, десятка, на этом мы и живем, – сказал Бог. – Так и быть, я позволю тебе узнать «правду», пока ты еще способен соображать. Фетаад, читай.
Искуситель открыл книгу. Его взгляд тут же забегал по странице, губы безмолвно задвигались. Черт улыбался. Он перестал воспринимать «правду» как нечто страшное и запретное. Теперь, когда Бог сам отдал ее ему… А означает ли это…
– Да, Ниортан, – сказал черт, отрывая взгляд от страницы.
Он посмотрел на меня прежним мягким взглядом, какой я помнил еще с нашей первой встречи. Именно таким мне черт и запомнился, именно таким он и должен быть.
– Да, – повторил хранитель.
– Что? Что «да»? – в нетерпении спросил Аод.
Хотя я уверен, что голос подавать он боялся. Его же предупредили, что при Боге лучше лишний раз не раскрывать рта.
– Я больше не черт, – сказал искуситель. – Я демон.
Аод раскрыл рот. Он смотрел то на нового архангела, то на Фетаада, а те смотрели друг на друга, как будто понимая без слов. А может, они общались мыслями, кто их знает.
– Читай вслух, – сказал Бог.
Я вздрогнул. Стоило на секунду забыть о Его присутствии, как он дал о себе знать и вывел меня из этого транса. Да, он всегда рядом, всю жизнь следил за каждым моим шагом. И не только жизнь. Уверен, от него не спрятались даже самые потаенные мысли. Что сейчас, что прежде. Вспомнив об этом, я почувствовал себя голым.
– Когда два человека, находящиеся под опекой одного ангела и черта, сами становятся ангелом и чертом, то бывшие искуситель и хранитель становятся демоном и архангелом, – прочел черт и поднял взгляд от «правды».
Вот это уже мне совсем непонятно! Нет, понятно-то еще как понятно. Но мне вовсе не хочется, чтобы было как в «правде». Я уже насмотрелся на ангелов и на чертей в Ньяде и Рьяде. Я видел, что у большинства из них нет не то что эмоций, а кажется, отсутствует даже разум. Вот уж совсем не хочется становиться таким же! А тем более, если учесть, что черт не знал о ничего о своей человеческой жизни… Что же получается, я потеряю память? Я не могу становиться ни ангелом, ни чертом. Я не сдержал клятву.
– А
