о нем в таком тоне, Маркус, — прошипела она.
— И даже сдохнуть как положено не смог… Одно слово, грязь и червь… — он аккуратно пнул человека, словно боялся, что тот сейчас встанет.
Король подошел вплотную к бездыханному телу, присел, проверил пульс…
— Мда, печально… — Латрей смотрел на Максима с неподдельной скорбью. — Тяжело будет объяснить это Делине.
— Да кого волнует мнение какой-то служанки? — спросил камергер. Король выпрямил спину.
— Маркус, ты ведь не думаешь, что я ничего не знаю, верно? — он повернулся к застывшему эльфу. — Столь яростно обвинять этого человека в смерти моей жены… Если честно, я поражался, как у тебя хватало наглости называть себя верным слугой короны, творя за моей спиной такие вещи.
— Я любил Лесию, Ваше Величество. Я привел ее в замок.
— Что не помешало тебе ее убить после того, как она сошлась с ним.
Маркус застыл, словно громом пораженный.
— Если Вы это знали, то и должны знать почему я так поступил! Оскверненная королева не имеет права находиться у трона!
— Во-первых — это я ее послал к нему узнать, можем ли мы на него надеяться. Во-вторых — тебе не приходили в голову менее радикальные меры решения этой проблемы? Например, развод?
Камергер беззвучно открыл рот. Ему действительно ни разу не пришло это в голову.
— Удар по престижу…
— Пережил бы как-нибудь. На меня одного жен не напасешься, если я буду убивать каждую надоевшую.
Эльф почувствовал, как воображаемая удавка на его шее резко затянулась.
— Я верно служил короне на протяжении столетий!
— И только поэтому я дам тебе шанс. Если мои дети простят тебя, то все закончится изгнанием и запретом на покупку смолы. Будешь жить ровно столько, сколько тебе позволит Древо.
Маркус посмотрел на Сильфиду, но та не отрывала красных глаз от человека.
— Да простит тебя Древо, Маркус… — вдруг подала голос Мариша. Камергер почувствовал облегчение. Зная вспыльчивый нрав этой принцессы, он в уме уже осторожно подбирал слова для ее убеждения, — …потому что я тебя простить не смогу!
Мечница резко оказалась совсем рядом и прежде, чем мужчина успел даже испугаться, вонзила латную перчатку ему в горло и одним рывком вырвала адамово яблоко. Задыхаясь и захлебываясь в собственной крови, Маркус пытался руками закрыть рану, но, в конце концов, завалился набок. Никто из присутствующих не стал звать кого-либо из Ордена Лечения.
— Он будет похоронен как величайший герой Маллореана и по эльфийским обычаям, — сказал Латрей, накрывая своим плащом человеческое тело. Мертвый эльф был им уже забыт, как что-то ненужное. — Отнесите его в карету и позаботьтесь о том, чтобы он в целости доехал до замка.
— Будет исполнено! — один из телохранителей хотел выполнить приказ, но взгляд Мариши буквально пригвоздил его к месту. Девушка сама, аккуратно отстранив сидящую рядом сестру, взяла Максима на руки и понесла к карете.
* * *
Девушка не поверила своим глазам — яркая фиолетовая вспышка в небе заставила всех обитателей замка примкнуть к окнам, наблюдая за необычным явлением. У всех на устах был всего один вопрос — неужели они смогли выстоять, неужели они победили? И только она одна спрашивала — когда же он, наконец, вернется?
Делину переполняло счастье — всего через несколько дней Максим вернется к ней. И пусть помимо нее у него есть еще и принцессы, она сможет их убедить отдать ей его хотя бы на несколько дней. Комната, в которой он когда-то жил, в которой они впервые встретились, уже давно была готова, все свое свободное время девушка проводила именно там, то смахивая пыль, то предаваясь воспоминаниям.
Прошла неделя, когда король ее, наконец-то вызвал. Бросив свою работу на других, она тут же побежала в королевский кабинет.
— Ваше Величество, я прибыла, — она поклонилась и оглядела помещение. Помимо короля здесь стояли еще принцессы по разные стороны от него. И вид у всех был такой, что Древу краше отдают. — Ваше Величество, что-то случилось?
Ей никто не ответил. Ощущение тревоги в душе Делины многократно усилилось.
— Он в порядке? Он же в порядке? Не ранен? — спросила она, но в кабинете по-прежнему стояла тишина. — Скажите хоть что-нибудь!
— Прости… — тихо прошептала старшая принцесса.
Всего одно слово подкосило горничную. Она упала на колени, не в силах поверить в услышанное.
— Нет… Это же неправда, да? Это же неправда? Скажите, что это неправда! — заорала она, забывшись от горя.
Но сказать этого никто не мог. Из красивых глаз цвета осенних кленовых листьев брызнули слезы, помещение кабинета наполнил крик. Никто до сих пор не смел вести себя так здесь, однако сейчас ни Латрей, ни принцессы не урезонивали впавшую в истерику служанку.
— Вы обещали! Обещали! Обещали, что он приедет! — обвиняла девушка короля.
— Он действительно здесь, — тихо ответил король. — Он будет похоронен с почестями.
— Мне не похороны нужны! Мне нужен он!! Живой!!!
— Я не всесилен.
Некоторое время Делина просто плакала.
— Как… как это случилось? — спросила она, немного успокоившись.
Сильфида отвернулась, не в силах сообщать такое лицо в лицо.
— Стрела в сердце.
— Стрела? — тихо переспросила служанка.
— Моя стрела.
Взгляд Делины резко потух, она встала с колен. В красных глазах поселился холод.
— Не знаю, как Вы будете спать по ночам, Ваше Высочество, не знаю, стоила ли Ваша клятва того. Знаете, я ведь искренне поверила, что Вы любите его после того письма, — она достала из кармана конверт и швырнула его в сторону принцессы.
— Это было его решение. Цена, которую он заплатил за победу.
— Чушь, — отвергла слова принцессы Делина. — У Вас репутация принцессы, что всегда держит свое слово. Я больше поверю, что Вы решили избавиться от него, когда он стал не нужен.
— Я нисколько не лгала в своем письме.
— Ваш поступок опровергает Ваши слова.
На это Сильфида ничего не стала говорить.
— Я останусь здесь до похорон. После я прошу принять мое прошение об уходе. Меня ведь
