была примерно одна и та же мысль – не будет ли сюрпризом пуля в затылок. Джон провел их за барную стойку, открыл дверь и спустился в подвал. Макс бросил взгляд по сторонам. Казалось, никому нет дела до них. Никто не смотрит оценивающе и тем более не подталкивает в спину дулом автомата.
В подвале их ожидал обещанный Призраком сюрприз – в центре комнаты, освещенной единственной лампочкой, сидел привязанный к стулу Богомол. Во рту у него торчал кляп. Обстановка напоминала дешевые фильмы двадцатого века про гангстеров, видимо, Джону особенно нравилась эта тематика. Но Максу некогда было наслаждаться моментом – его чутье вовсю било тревогу. Что-то шло не так, как должно было бы.
- Та-дам! – торжественно произнес Призрак. – Как вам? Попался, который кусался. Вы, правда, и сами были близки к поимке, но мои ребята сыграли чуть-чуть быстрее.
Он рассмеялся.
- Надеюсь, Гай, вы все же не сердитесь, на столь грубое обращение? Я уже извинился перед вами, но, честное слово, мне так ужасно неловко.
Тот пробормотал что-то неразборчивое, что можно было бы вполне расценить как «ерунда, ничего страшного». Джон прошелся вокруг пленника, словно хозяин рядом с любимым автомобилем.
- Ну что, кто хочет забрать эту честь себе?
Макс в первую секунду даже не понял в чем суть вопроса. Но когда Джон вытащил из-за пазухи пистолет – все стало на свои места.
- Миледи, я думаю, джентльмены уступят вам право, не так ли? – он протянул ей оружие рукояткой вперед.
Элис рефлекторно сделала полшага назад и помотала головой.
- Понимаю, понимаю. Женское сердце – преисполнено добра и милосердия. Может, тогда вы, Гай? Вы кажетесь мне крайне решительным юношей, и, полагаю, недавняя потасовка с этим негодяем, все ещё кипит в вашей крови?
Богомол отчаянно мычал сквозь кляп, мотая головой и безрезультатно дергаясь.
- Нет, благодарю, - ответил Гай поморщившись. – Я на этой неделе уже перевыполнил запланированную норму убийств.
- Что же, значит, ваши друзья уступают вам, Макс, - Джон протянул пистолет теперь ему.
Он колебался казалось вечность, по факту – секунду, прежде чем взять оружие в руки.
- Сегодня вы сами судья и палач, мистер Валенштайн. Выносите приговор и приводите его в действие.
Макс нацелился в лоб Богомола. Тот продолжал стонать и дергаться. Пистолет начал подрагивать.
- Что-то не так, друг мой? – Джон встал у него за левым плечом.
- Разве, вы не видите перед собой своего врага? Это Иуда, предатель. Вспомните же, вспомните все зло, что сделал вам этот человек. Он достоин смерти. Если вы оставите его в живых, он будет преследовать вас как чумная крыса, отравляя ваши жизни. Единственный вариант – оборвать его никчемное бытие здесь и сейчас. Действуйте, действуйте, друг мой. Прикончите его. Прекратите страдания его жалкой душонки, полной злобы и одиночества, здесь и сейчас. Вы имеете на это полное право. Ну же, смелее.
Макс продолжал целиться в Богомола. Он старался пересилить себя. Вспоминал все злость, страх и боль, что он пережил из-за этого человека. Но не мог. Просто не мог. Он опустил пистолет.
- Я не могу стрелять в безоружного. И не буду убивать его.
- Что ж, весьма благородно, - сказал Призрак.
С невероятной скоростью, словно проделывал это миллион раз, он достал из-за пояса второй пистолет и выстрелил навскидку точно в центр лба хакера. В воздух взметнулось кровавое облако из пробитой головы. Элис вскрикнула и закрыла лицо руками. Гай выругался.
- И сколь благородно, столь и неразумно. Богомол слишком опасен и слишком много знает. Он действительно как чумная блоха. Маленький и грязный, но способен своим жалким укусом нанести слишком вреда. А я хоть и сентиментален, но рационален – в первую очередь. Теперь же – он никому не навредит.
Макс молчал, глядя, как струйка крови стекает по лицу мертвого хакера. Разумом он понимал, что должен чувствовать удовлетворение. Очередная месть исполнилась. Но ничего похожего – только жалость.
- Жаль, жаль, друзья мои, что в последнюю секунду на вас напала такая нерешительность, - продолжал Джон мягким тоном. – Но я понимаю, молодость мягка и податлива. Это пройдет, увы.
Он подошел к покойнику и потрепал его по липким от крови волосам.
- Пусть земля тебе будет пухом. Попробуй быть хотя бы в следующей жизни, кем-то достойным.
После этого вытер руку о куртку убитого. Гай брезгливо скривился, Элис сделала ещё шаг назад.
- Но на этом сюрпризы сегодня не заканчиваются, - радостно продолжил Призрак. – Удивительный день, повезло встретить не только нашего покойного приятеля и мистера Гая – ещё раз моя вам тысяча извинений за доставленные неудобства. Но кроме того сегодня ко мне заглянул мой старый друг. Барри, прошу тебя, представься моим гостям.
Неприметная в тени дверка в подвале открылась и внутрь вошел… Ту-фу. Когда он оказался в комнате, сразу стало как будто бы меньше воздуха. Мясник почти упирался макушкой в потолок, размахнув плечи без малого от одной стены до другой. Кожи на его лице почти не осталось, останки её свисают паутиной, губы разорваны, обнажая металлический оскал.
- Знакомьтесь, друзья, это мой старинный приятель Барри. В некоторых кругах его называют Мясником, но как по мне, так это слишком вульгарное прозвище.
Макс чувствовал, как у него шерсть встает дыбом на загривке. Сердце мгновенно разогналось до миллиона ударов в минуту. В мозгу билась только одна мысль «бежать».
- Не обращайте внимания на его грозный вид, в душе – он сама доброта. Как уличный пес – страшный с виду, но нежный внутри.
Ту-фу навел свои окуляры на Макса и размял кулаки. Ещё не понимая в чем дело, Гай и Элис кидали на него тревожные взгляды.
- И вот представляете, - продолжал Призрак. – Приходит сегодня ко мне мой нежный друг Барри и жалуется, что какой-то отморозок напал на него. Почти убил. Ужасно покалечил. Ужасно. Не бойся, говорю я ему. Я никогда не оставляю друзей в беде, сейчас мы найдем негодяя, который обидел тебя и призовем его к ответу. Я подключаю свои ресурсы, ищу по камерам того выродка, что посмел обидеть моего друга. И что я вижу? В первые минуты, мне казалось, что мои старые глаза обманывают меня…
Пока он говорил, Макс аккуратно взял Элис сзади за куртку и потянул, подавая знак к отступлению.
- И вот что я теперь хочу спросить у вас, дорогие друзья
