в сроках? — хмыкнул Илья.
— Ну… может, чуть больше, но свободой передвижения я буду обладать именно на этот срок. Я все поясню, честно. Но сначала ответь. Тогда, когда ты… эм… предположил, что у нас с Игорем есть личная проблема…
— Как ты завуалировала термин «бытовое насилие», — скривился Илья.
— Да. Нет. Возможно. Ты… Нет, не так, — запнулась я. — Я не к этому вела. Скажи откровенно: ты считаешь, что ты… Короче, к чему были эти подкаты с твоей стороны?
— Мне хотелось понять… попробовать. Вы так смотрелись с этим упырём, что…
— В общем, тебя это соблазнило.
— Я бы так не сказал, — запаниковал Илья. — Ты мне была интересна и задолго до этого. Я особо не скрывал, если ты помнишь.
— Интересна в качестве кого?
Илья замялся.
— Это очень сложно объяснить, — удручённо признал он.
— Можно тогда к твоей проблеме я подойду с другого бока? — предложила я. — Вот правда… я тебя понимаю. Лучше, чем кто бы то ни было. Илья, милый… Разговор будет непростой. И снова я вынуждена у тебя просить прощения. В этот раз за обман.
— Какой обман? — сделал большие глаза Илья.
— Послушай… Прошу понять и простить. И поверить. Это прозвучит невероятно, но… Мы с Игорем не пара. И никогда ей не были.
Илья ахнул.
— Вы не…
— Не пара, — грустно повторила я. — Я заигралась. Пожалуйста, не рассказывай другим нашим общим знакомым, хорошо? Мне ужасно стыдно. Но я думаю, ты, как никто, должен меня понять. В общем, смотри, дела обстоят так. Мы с Игорем действительно познакомились в ресторане. По пьянке съехались. Но лишь потому, что у него не было своего жилья: Игорька из общаги турнули. Вот… Мы реально дружили. Дружили и размышляли, где каждому из нас найти подходящего партнёра. Для нас это было проблемой.
— Ты красивая и добрая, — заметил Илья. — Я не понимаю, в чем проблема.
— Я сама не понимаю, — согласилась я. — Игорь тоже красивый. И ты это видел сам. Но факт есть факт. Партнёров у нас не было. Не клеилось вообще. Это вызывало беспокойство. Вернее, для Игорька это не являлось проблемой, возраст ещё позволял экспериментировать и искать себя. Но для меня…
— Я разделяю твои чувства, — закивал головой Илья. — В таком же положении. Я же всего на два года тебя старше…
— Короче, тогда, на Новый год, ребята реально всё неправильно поняли. А ты ещё усугубил, додумав то, чего не было. Я тебя не обвиняю, я бы сама на твоем месте именно так и решила. Игорю приснился кошмар и, чтобы успокоиться, он полез под бок к единственному доступному в зоне его видимости человеку. На моем месте мог быть любой, понимаешь? Я крепко сплю, поэтому даже не поняла, что он вообще ко мне в кровать залез. Но вы же, блин, начали нагнетать, увидев то, чего не было. Сначала я всё отрицала, а Игорь просто над вами угорал, такими неумными и недалёкими. Для него все происходящее было веселым пранком. Потом я взбесилась, когда увидела его в очередной раз в своей кровати, а тут ты ещё, как на грех, у двери стоял, подсматривал…
— Я не подсматривал, просто мимо проходил… — порозовел Илья. — Это просто случайное совпадение.
— Это в данном контексте неважно. Важно, что я разозлилась. Вот так, короче говоря, и появилась сказка про то, что мы — пара.
— То есть всё это время вы нас обманывали?
— Угу. Это идея Игоря. Он считал, что парочке проще клеить особей противоположного пола. Поначалу я сопротивлялась, потому что это бредово даже в теории, но потом… Во-о-от…
— То есть вы… — занервничал Илья. — О Господи… Вообще не…
Я скривилась.
— В целом да. Но… дружище, там всё сложнее. Мы стали заигрываться. Главным образом, Игорек.
— А я-то понять не мог, почему вы никогда не целовались, — признался Илья. — Меня это страшно смущало. Думаю: ну окей, они встречаются. Вот обнимаются, вижу. Но почему… ну никогда же…
— Ну один раз пришлось целоваться, хотя я вообще была в шоке, когда это произошло, — удручённо призналась я. — Но это, поверь, вообще была не моя инициатива.
— И как ощущения? — поинтересовался Илья.
— Тебе понравилось бы целоваться на людях с человеком, с которым у тебя ничего нет? К тому же тебя вынуждают это делать? Ты сопротивляешься, но тот, второй, намного сильнее? А все вокруг лишь восторженно ахают и аплодируют?
— Наверное, нет.
— Вот и я про что. Возможно, произойди это при других обстоятельствах, всё могло бы быть по-другому… Но так… Под крики похмельных друзей и левых «тёлок»… Я чувствовала себя в тот момент изнасилованной.
— С его стороны это непростительно, — холодно произнес Илья. — Это не должно оставаться безнаказанным.
— Согласна. Но… Я не могла его ослушаться. Совершенно. И я отчасти его понимаю.
— Ты что, сейчас оправдываешь Игоря? — довольно мрачно произнес Илья.
Я потупилась и принялась нервно мять салфетку.
— Я же говорила, что разговор не будет простым, — тихо произнесла я. — Но я расскажу всё именно тебе, потому что знаю, что ты единственный, кто сможет меня правильно понять. Ты всегда принимал меня такой, какая я есть. Не знаю уж, почему, но факт есть факт. Давай так… Илюш, скажи честно: ты никогда не замечал некоторых странностей в моем поведении…
— Ты же не хочешь сказать, — совершенно несчастным тоном начал Илья, — что ты и есть маньяк? Пожалуйста… Скажи, что нет…
— Я не маньяк, — уверила я бывшего коллегу. — Но… хм… Понимаешь, в чем дело… Чтобы соглашаться на ту дичь, которую творил Илья, надо обладать особым складом психики. Ты въезжаешь, о чем я?
Илья нервно облизнулся и забарабанил пальцами по столу.
— Нет, — не очень уверенно соврал он.
— Ну тогда поясню так, — усмехнулась я. — Игорь с самого начала поставил себя так, что я просто не могла его ослушаться. Он морально более волевой, сильный. А я слабая. Чуешь, к чему клоню?
— Пока не очень, — еще менее убедительно продолжил врать Илья.
Кончики ушей мужчины пунцово вспыхнули на доли секунд.
— Мне нравилось ему подчиняться, — откинулась на спинку стула я, принявшись рассматривать Илью внимательнее, а салфетку скатала в тугой комок. Мне была интересна следующая реакция мужчины. — Так понятнее?
— Тема доминирования и подчинения?
— Как оказалось, да, — призналась я, теребя несчастную салфетку все больше и больше. — Понимаю, это дико. Но… мне всегда нравилось быть послушной. Невероятно нравится, когда хвалят… А Игорь… Нет, я вообще никак не могла перед ним устоять. Он единственный мог закрыть мою острую потребность. Это выше меня. Мне так сты-ы-ыдно… Ты даже представить себе не
