Такие у них охране выдавались. Потом склонился над Диной:
– Все-все-все, тише-тише-тише… Все уже нормально, все уже кончилось.
Сзади раздался шум. Игорь обернулся как раз для того, чтобы увидеть стоящую в дверях секретаршу шефа. Удивился, откуда она взялась и что здесь делает, и лишь через секунду понял, что в руках Алена Игоревна держит пистолет, родного брата того, из которого вчера Принц стрелял в Сергея. Какого черта…
Его пальцы метнулись к пистолету в кармане, сжали рукоятку, но он уже видел и понимал, что не успеет. А в следующий миг пистолет Алены Игоревны выплеснул короткий сноп огня, и что-то со страшной силой ударило Игоря в грудь. Выстрела он уже не услышал.
…Когда Игорь открыл глаза, был день. Почему он сразу поверил в это? Да потому, что ночью солнца не бывает, а сейчас оно светило, причем довольно ярко. Высокие окна пропускали его более чем достаточно, и все помещение оказалось буквально залито светом. Кстати, что за помещение? Игорь огляделся. Ну да, больше всего похоже на больничную палату, он в такой уже лежал однажды, когда аппендицит вырезали. Только в той была толпа народу, соседи ночью мешали спать – кто храпел, а кто стонал… Словом, ни единого намека на комфорт. Здесь же палата меньше, зато чище. Кровать его одна-единственная, телевизор в углу, причем экран не со спичечный коробок размером, а довольно приличный. В углу небольшое, тщательно отгороженное пространство, и, судя по идущим к нему трубам, там может быть самый прозаический туалет. Индивидуальный, надо отметить. Очень интересно.
Игорь попытался сесть и с удивлением отметил, что кроме легкого дискомфорта от повязок, стягивающих тело, иных неприятных ощущений не так уж и много. Да, внутри что-то побаливает, но и только. Так что сел он с первой попытки, и хотя голова слегка закружилась, но в целом чувствовал он себя вполне терпимо. И встать тоже смог, и до кабинки, и впрямь оказавшейся туалетной, добрел. А потом, когда он уже вернулся к месту лежки, внезапно распахнулась дверь, и в палату ввалился весь благоухающий с мороза шеф, держащий в руках здоровенный пакет.
– О, пришел в себя, герой! – оглушительно и вполне искренне расхохотался он.
– Да куда я денусь…
– Да никуда, естественно. Хотя, надо признать, тебе весьма повезло. Стреляй в тебя из чего-то более существенного, мы бы с тобой сейчас не разговаривали. Но из этого пистолета, чтобы кого-то завалить, надо слишком хорошо целиться. Одна пуля расколола тебе ребро, но дальше не пошла, а вторая и вовсе скользнула по черепу. Он у тебя исключительно прочный, наверное, потому что там сплошная кость. Но контузию ты все же небольшую заработал, поздравляю.
– Было бы с чем. Долго я так провалялся?
– Ага, очень. Всю ночь. Я тебя в эту палату определил, цени и радуйся, а то в обычных все переполнено.
– Дорого?
– Не особо, если честно. И потом, ты что, думаешь, я тебе позволю здесь прохлаждаться? Нет, брат, покой нам только снится, курорты – тоже. Еще денек полежишь, а завтра вечером тебя обследуют, и если все нормально, пойдешь на выписку. Болеть некогда, работы валом.
– Эксплуататор вы…
– Да знаю, знаю, – махнул рукой шеф и принялся вытаскивать из пакета яблоки, апельсины и прочий набор выздоравливающего. По самым скромным прикидкам, этого хватило бы Игорю на неделю. – Но ты все же дурак. Вот честное слово, дурак. Какого хрена ты поперся туда в одиночку? Так сложно было мне хотя бы позвонить? Хорошо еще, я выхожу – а там Мартынов сидит, за бок держится. Ну, он мне кое-что и объяснил, а дальше оставалось только тебя догнать. Я и успел… в последний момент. Кстати, орел, Мартынову ты сломал два ребра, и пальцы у него распухли и с трудом двигаются. Врач говорит, ничего страшного, скоро пройдет, но он сейчас на больничном с сохранением заработной платы. А чтобы он молчал, пришлось выписать ему премию. Так что отдуваться на работе будешь еще и за него, причем доплачивать я тебе не собираюсь. Ясно?
– Так точно.
– Это радует. И, кстати, он мечтает поквитаться. Из совершенно достоверных источников знаю, что парнишка уже записался на секцию карате и, как вылечится, намерен тренироваться до упора.
– Да и пес с ним, ему спорт не помешает.
– Во-во. Ладно, отдыхай и…
– Стоп. Вы, может, расскажете, как все было?
– Да просто. Вломился – и устроили мы с Аленой Игоревной дуэль. Я оказался точнее, да и оружие у меня было получше, не зря я у Сергея «Глок» конфисковал. Не волнуйся ты так, замято уже все. Закон – тайга, прокурор – медведь, сам знаешь. Полиция шум поднимать не станет.
– Понятно. Дорого обошлось?
– Неважно, – усмехнулся шеф, но по тому, как сморщилось его лицо, стало понятно: дорого, и даже очень.
– И все же… Из-за чего все это? Ни за что не поверю, что вы не выяснили причин, тем более что имелось кого расспросить.
– И правильно не поверишь, – шеф вздохнул, пододвинул табурет и сел. – Ладно, слушай, история долгая. Тебе фамилия Прошутинский о чем-нибудь говорит?
– Прошутинский? – Игорь задумался. – Честно говоря, нет. Единственный человек с такой фамилией, которого я знал, учился со мной в институте, причем друзьями мы не были. Слишком разное происхождение.
– Ну вот видишь, – почему-то обрадовался шеф. – А ты говоришь, не знаешь. Все-то ты знаешь. Да-да, в деле замешан твой однокашник, причем он даже не знает об этом. Понимаешь, Прошутинский – сын одного чиновника… Не особенно известного, во всяком случае, не из тех, чьи имена по телевизору склоняют. Но, сам понимаешь, не все публичные люди обладают реальной властью, и не все власть предержащие публичны. Так и отец твоего знакомого. Он – мужик умный, где попало не светится. И, кстати, у него хватает мозгов, чтобы ни во что опасное не влезать, но это так, к слову. Сына он отдал учиться в обычный вуз для того, чтобы тот, во-первых, хлебнул простой жизни вместо модных клубов, а во-вторых, чтобы первое образование получил техническое, по тому профилю, куда его отец в дальнейшем намерен был впихнуть. У технарей и гуманитариев мозги-то по-разному работают, вот отец и решил, что пускай вначале будет нормальное, систематизирующее мышление образование, а потом уж на него можно что угодно накладывать. Но это так, к слову.
Фокус в том, что парнишка, не без протекции отца, разумеется, неплохо приподнялся. Сейчас он на побегушках у замминистра. Шестерка, конечно, но высокого полета. И так уж получилось, что очень доверенной шестерке поручили
