садануло по затылку, заставив вскрикнуть и упасть на колени. Воробьёв увидел, как бежавший впереди Гришка закружился волчком, опустился на землю и схватившись за правую ногу приглушённо завыл. Неладное происходило и с Димоном. Паренёк неожиданно остановился, повернулся к Максу и прижал ладонь к левому боку.
- С-с-суки! - прошептал он. - Больно же!
Под ладонью, на футболке цвета хаки стремительно расплывалось красное пятно.
- Держи крепче! - подбегая к Димону рыкнул Дед Жорка. - Доберёмся до грузовика перевяжу.
Он посмотрел на Макса, подскочил к нему и изучил затылок.
- Счастливчик! - проговорил он. - Небольшая ссадина от какой-то палки. Давай поднимайся, мне потребуется твоя помощь.
То ли закончились боеприпасы, то ли бандиты решили сделать перегруппировку и оценить силы противника, но обстрел временно прекратился. Примолкли и «эдемовцы». Кричали раненные, по рации пытался связаться с начальством командир «чёрных». Он матерился, громко и натужно кашлял, потом снова матерился в каком-то исступлении стараясь докричаться до своих боссов в микрофон.
Журналист встал на ноги, подошёл к Тритону. Тот так и держался за свою ногу.
- Вот же невезуха! - сквозь боль рассмеялся он. - Никогда больше не буду верить своим снам.
Пока Дед Жорка возился с Димоном, Воробьёв занялся Гришкой. Оперативно распотрошил свою аптечку, как сумел сделал повязку. О стерильности речи не шло — главное было остановить кровь.
- Как там с ногой? Что-нибудь серьёзное?.. - поинтересовался Гришка.
- Думаю, только мякоть разворотило, - выдавил улыбку Макс. - Ничего, будешь ещё плясать, когда заштопают.
- Надеюсь, - хмыкнул Гришка. - Мне ещё новый отряд «заготовителей» собирать.
3
Кое-как доковыляли до ЗИЛа. В кузове уже сидели человек пятнадцать, ещё двое карабкались по борту, чтобы занять место.
- Какое направление!? - крикнул Макс.
- В сторону «Узловой», - бросил следивший за порядком белобрысый здоровяк. - Но мы благотворительностью не занимаемся и в долг не обслуживаем. Принимаем только нал и сразу.
Он многозначительно продемонстрировал свой многозарядный дробовик.
- Не любим когда дурят голову. Так что без шуток.
- У нас двое раненных, забери хотя бы их! - попросил Макс.
- Двадцатка за каждого! - отозвался белобрысый. - Думайте быстро — сейчас желающих прибавится и цены возрастут.
Макс обернулся и увидел как из рощицы, пригибаясь к земле, в их сторону движется группа оборванцев.
- Ну ты и куркуль! - со злостью в голосе процедил Дед Жорка. - Рожа не опухнет от жадности?
- Не нравится — проваливай!
- Ладно, ладно! Мы согласны, - торопливо ответил Воробьёв. - Мы все сейчас немного на взводе, но в данной ситуации это простительно.
У старика и у Тритона денег оказалось с гулькин нос, так что раскошелиться пришлось Максу и Димону. Оба выгребли всю наличность, и забрав у Колоскова его долю, Макс протянул здоровяку пачку купюр. Тот мгновенно пересчитал и огласил вердикт: - Здесь только за троих.
- Чёрт! Нам надо вместе! - рявкнул Гришка. - Давай за третьего потом?
- Не-а! Потом я вас не найду! Знаю вашего брата, дашь слабину и вы последние штаны сдерёте.
- Хорошо! Вези троих! - сказал Макс. - Я как-нибудь переживу.
- Хочешь погеройствовать? - завёлся дед. - Салага ещё! А у меня опыта поболее твоего...
- Потому и езжай! На тебя вся надежда, ты лучше о них позаботишься!
- Ну и дурак же ты! - усмехнулся старик. - На твоём бы месте я не раздумывал. Не стал бы играть в благородство и жалеть такую старую грымзу как я.
Вдвоём помогли Гришке и Димону забраться в грузовик, потом в кузов залез и Дед Жорка.
- Мне чужого не надо! - протягивая Максу пятитысячную купюру, сказал белобрысый. - Отступи-ка, не мешай спасаться другим.
В спину уже толкали. Не мудрено, что журналиста быстро оттеснили в сторону, да ещё какой-то пронырливый коротышка больно пихнул в бок.
- Макс! - позвал бледный как смерть Гришка. - Может не свидимся, так что держи, он тебе нужнее!
Тритон размахнулся и бросил Воробьёву увесистый дерматиновый мешочек.
4
Снова началась активная стрельба, и возня возле грузовика мгновенно прекратилась. Все кому не нашлось в машине места бросились врассыпную, а спасительный ЗИЛ рванул с места так, что полетели пласты асфальта из-под покрышек.
Теперь стреляли отовсюду, и Максу показалось, что атакующих на порядок больше, чем сотня. Шли широкой линией и боеприпасов не жалели. Опять начали рваться мины. Стреляли из подствольников и пулемётов, стараясь дотянуться до мечущихся людей.
Воробьёв сразу же бросился за насыпь, но возвышавшаяся на метр дорога была плохой защитой от пуль. Чтобы сориентироваться, он залёг в придорожной канаве.
А потом он услышал мощный взрыв. Чем подорвали БМП он конечно не знал, но полыхнул броневик факелом. Заклубился чёрный дым, заискрилась выгорающая изнутри бронекапсула. Лишившиеся огневой поддержки «эдемовцы» стали отползать за дорогу.
«А старикан был прав, - подумал Макс. - Чем-то увесистым долбанули по броневику».
Скатились под откос несколько убитых «эдемовцев», в последний раз что-то крикнул их командир. Какое-то время до слуха доносились одиночные выстрелы оставшихся в живых, а потом всё заглохло, только слышались крики раненного, да хлопки взрывающегося боекомплекта в брюхе БМП. Оказывал ли кто-то из простых бродяг сопротивление, Воробьёв не знал, но для себя он решил, что свою шкуру за бесценок отдавать не станет, и если какая-то мразь ради потехи наставит на него ствол он без сожаления полоснёт по ублюдку из своего АК.
О смерти как о неотвратимой данности журналист сейчас не думал. Выждав минуту, он вскочил на ноги и, пригибаясь к земле, побежал в сторону берёзовой рощи растянувшейся вдоль трассы. Только там можно было найти хоть какое-то укрытие, а может и вырваться на простор, где его уже ни один враг не настигнет. Где искать надёжное убежище и в каком направлении двигаться, чтобы добраться до какой-нибудь базы Воробьёв не знал. Теперь он жалел, что уделял так мало внимания изучению карт местности. Наверняка достать приличную схему с точками расположения важных
