до дворца без всяких приключений, терзаемый лишь усталостью и голодом — толком поесть на этом графском приёме у меня так и не вышло.
Поблагодарил гвардейцев за службу, намереваясь как можно скорее оказаться на кухне и сжевать что-нибудь сытное, ну а потом слегка злоупотребить спиртным, несмотря на ранний час, и завалиться спать.
В холле меня встретил Василий.
По его виду было понятно, что он хочет что-то сообщить, но я отмахнулся.
— Топай за мной!
— Слушаюсь, ваша светлость.
Путь к кухне пролегал через большую столовую, используемую, как я понял, только для разного рода торжеств, банкетов, званных ужинов и других мероприятий.
Каково было моё удивление, когда во главе длиннющего стола я увидел завтракающего старика.
— Здравствуй, племянничек, — прокряхтел он, отправляя кусок жареной колбаски в рот.
— Ваша светлость, сегодня утром прибыл ваш дядя, — констатировал свершившийся факт Василий. — Будут какие-то распоряжения?
— Будут!
— Я весь во внимании.
— Коль так, внимай! Загляни на кухню и попроси подать мне завтрак. И ещё. Узнай, как дела у Снежаны. Она сейчас в госпитале с ранением. Если что-то будет нужно, сразу сообщай мне.
Василий поклонился и вышел, бесшумно затворив за собой двери.
— Максим Басманов-Астафьев проявляет заботу о ком-то, кроме себя? — поднял бровь дядя.
Я уселся неподалёку от него и сказал:
— Здравствуй, дядя! Теперь я понимаю, откуда взялось острое желание остановиться у аптеки и набрать кучу мазей с таблетками!
Наконец-то я смог разглядеть родственничка вживую — как и говорила София, возраст у «дядюшки» заморозился в весьма неудачный момент, когда тело уже вовсю уступает старости и болезням.
Однако надо дать должное медицине этого мира и здоровью дядюшки: в целом выглядел он неплохо, за исключением залысин и морщин.
— Всё шутишь и зубоскалишь, Максимушка? — проговорил дядя трескучим голосом.
— Могу себе позволить!
— Не можешь! Ты уже дошутковался, говнюк! — вдруг резко бросил он. — Ты поставил под удар наш род! Император в гневе, рвёт и мечет, а твой отец пытается исправить последствия и хоть как-то задобрить его величество!
— Я уже в курсе, — ответил я. — Был на званном приёме. Вечеринка так себе, а вот дорога выдалась весёлая. Если тебе, конечно, интересно.
Старик не повёл и бровью. Он знал, откуда я вернулся. А ещё он знал, что там приключилось. Ещё бы! Дядя был там. Это его силуэт я видел в окне.
— Тогда ты понимаешь, в какое дерьмо мы вляпались по твоей вине!
— По моей? — переспросил я. — По-твоему, это я виноват, что меня хотят грохнуть?
Он не ответил, только уставился колючим взглядом серых глаз.
София говорила, что у меня с ним натянутые отношения, но всё оказалось намного круче — дядя ненавидел меня. Ненавидел тихой ненавистью, исподтишка, опасаясь переводить её в горячую фазу.
Слуга принёс завтрак — яичницу, салат из оливок, солёного сыра и зелени, манник с ежевикой, черный кофе. Я с жадностью накинулся на еду, не притрагиваясь к кофе — в моих планах было как следует отоспаться после событий прошедшего вечера и ночи.
— Что ты намереваешься делать? — спросил дядя.
— Доесть этот чудесный десерт и отправиться на боковую, — ответил я.
— Боюсь, твои планы полетят к чертям, племянничек, — он ехидно улыбнулся белоснежными ровными зубами. На старческом лице они смотрелись неестественно. — Я прибыл в Крым с определённой целью.
— Неужели? — Я отправил в рот последний кусочек манника.
— Представь себе! Я изучил отчёты о стычке, где тебе удалось угнать боевую машину противника…
— Шагоход, — уточнил я.
— Плевать! Мы с твоим отцом считаем, что этот вид техники может стать весьма перспективным. Не утраченным орбитальным беспилотником, но всё же…
— И? — я начинал понимать, куда старый хрыч клонит.
Хорошо хоть дрон на мой счёт не вешает!
— И, возможно, поставки такого оружия могут стать отправной точкой для восстановления хороших отношений с Императором. Даже если с конвейерным производством ничего не выйдет, мы всегда можем подарить ему твой шагоход в качестве экспоната для его личного музея иномирных диковин в Петрограде. Он страстный коллекционер. Подумай об этом.
— Иными словами, дом Басмановых-Астафьевых предлагает ЧВК «Пересвет» контракт? — уточнил я. — Я верно понимаю?
— Контракт — громко сказано, — дядя откинулся на спинку стула и с прищуром посмотрел на меня. — Скорее — жест доброй воли, причём с твоей стороны. Ты же не собираешься сидеть на заднице ровно и сделаешь всё, чтобы восстановить былую славу Дома?!
— Одними жестами доброй воли солдатам не заплатишь, дядюшка. Это наёмники, они воюют за деньги, — я развёл руками. — Странно объяснять тебе столь элементарные вещи.
— Тебе заплатят. Не сногсшибательную сумму, но её хватит, — колкость дядюшка пропустил мимо ушей. — Так же ты волен пользоваться любыми необходимыми ресурсами Дома. Оборудование, оружие, транспорт. ..
— Почему вы решили рискнуть и отправить туда «Пересвет»? У вас с десяток карманных армий, гораздо более обученных,
