плиточную мозаику под собой.
Капитан понесся вверх. На площадке между четвертым и пятым этажом около раскрытой двери Нинкиной квартиры стоял Валя Пустяк, невозмутимо поправляя на буром носу очечки, перевязанные по дужкам изоляцией.
— Валентин! — заорал капитан. — Что за дела?!
— Ничего, — сказал Пустяк, доставая из рваных шаровар пачку сигарет.
— Как этот парень отсюда загремел?
— Случайно, Кость. — Валя ухмыльнулся. — Я его дверью задел, когда выходил.
Кострецов, переводя запаленное дыхание, прикрикнул:
— Не валяй дурака!
А чего он тут разбегался? Я проснулся, Нинки нет. В нашей коммуналке тихоблагородно. Сижу у окна и культурно мерекаю, где б похмелиться. И слышу во дворе базар. Гляжу: ты с этим фраером сцепился. Потом секу, что непростой он фраер, пушку ты у него отнимаешь. А потом штымп этот вмазал тебе и наутек, ты даже пульнул. И прется, курва, в наш подъезд. Тут что, проходняк какой-нибудь? Уборщица тетя Мотя устает убирать…
— Хватит тюльку гнать, — устало попросил Кострецов. — Не помог ты мне, а нагадил. Мне его надо было живым взять!
— А я-то при чем? Он как-то сам на торец моей открывшейся двери налетел. Верь слову.
— Какому, на хрен, слову?! От такого удара через перила не падают!
— Ну, — весело ощерился Пустяк, — он на меня кинулся. Наверное, курва, хотел от заслуженного оперуполномоченного в нашей квартире скрыться. Я чисто автоматически как-то, от избытка чувств рукой махнул, а штымп возьми да перевались через перила. Случайность у него получилась.
— Эх, Валя, Валя, последнее время медвежьи ты мне услуги оказываешь. Яша Тундра у тебя в пруды нырнул, этот башкой с высокого этажа.
— Кость, ты ж знаешь — я постоянно хочу только как лучше. А не всегда выходит. Но теперь мы с тобой как хошь, а квиты.
— За что мы квиты?
— А помнишь, деньги-то ты мне на догон Тундры в такси давал? Я ж все никак не соберусь тебе их назад занести. Но раз я с голыми руками на опасного преступника вышел, те бабки ты мне скости.
Кострецов ничего не ответил Вале, строго блистающему стеклышками круглых очеч-ков, еще не заляпанными бурями предстоящего дня. Покачал головой и двинулся вниз к трупу парня с такими же светлыми волосами, как у него самого.
Кострецов осмотрел мертвого киллера и позвонил, чтобы забрали тело. Когда за ним приехали, капитан пошел в отдел отчитываться по последним событиям подполковнику Миронову.
Капитан пока не хотел раскрывать майора Осу и стал докладывать Миронову о банде, не называя главаря и не подчеркивая, что убитые бандиты служили в милиции.
— Вчерашнее покушение на меня, — подытожил он, — связано с установленной мною преступной группой, ограбившей банк Ахлопова. Состав банды — человек семь. Труп я опознал: тот же киллер, который с напарником покушался на меня накануне.
— Извести они тебя решили, капитан, — озабоченно сказал Миронов.
— Понятное дело. Добычу в десять миллионов долларов изо всех сил будут отстаивать.
— Куда ранили тебя?
— Царапина на предплечье.
— Жаль, что от тебя сегодня на тот свет ушел и этот стрелок. Трудно их брать. Захват других бандитов намечаешь?
Кострецов неопределенно пожал плечами.
— Сейчас они лягут на дно. Но есть оперативные наработки, как их достать.
— Каким образом киллер сегодня разбился?
— Случайность. Там в подъезде ход на чердак над перилами. Парень и свернулся в горячке, — выгораживал Сергей ухаря Пустяка.
— Бери, капитан, людей, сколько надо, и дожимай банду. Совсем обнаглели — на оперативника охоту открыли! Ты, Сергей, поосторожней. Подлечись. Задокументируй ход розыска как положено. Уньков тебе поможет.
— Есть, товарищ подполковник, — сказал Кострецов и вышел из кабинета.
Излагать что-либо письменно Кострецов пока не собирался. Надо было брать самого Осу, тогда и пожинать лавры.
Он зашел к следователю Унькову.
— Привет, Слава!
Уньков с уважением посмотрел на него и сказал:
— Привет. Мне Миронов сообщил, что нащупал ты банду, которая брала Ахлопова. О вчерашних и утренних происшествиях с тобой тоже слышал.
— Есть след, Слава. Но пока с той стороны только убитые. По другим бандитам нужны веские улики.
— Может, помочь?
— Спасибо. Но тут пока больше опер-ские дела. Вот возьму кого-нибудь — будешь раскручивать.
Славик, придавленный авторитетом Миронова, который приказал помогать Кострецову, и геройскими приключениями раненого капитана, вел себя сдержанно и чуть ли не подобострастно.
— Конечно, — сказал он, — следак есть следак. Мне привычнее с точными фактами работать.
Чтобы увильнуть от составления бумаг, Кострецов с болезненной гримасой пожаловался:
— Рука болит. Не до бумажной волокиты мне сейчас. Оклемаюсь немного и все опишу.
Он пошел в свободный кабинет позвонить без посторонних Саше Хромину.
Набрал номер его телефона, поздоровался и объявил:
— Верные у нас с тобой, Саня, были догадки: застрелили Лешу Бунчука киллеры Осиповского.
Хромин помолчал, потом взволнованно сказал:
— Раньше всех, еще год назад, наш Леша на эту погань вышел! Вот был опер!
— Я об этом сегодня всю ночь думал. А сведения получил от нашего общего знакомого — Яши Тундры.
— Ну, а подробнее?
— Не таков Яша, чтобы за просто так все выложить. Он только это заявление сделал. И склонял меня, чтобы я его в дальнейшем едва ли не прикрывал.
— Вот жучина! Ничего, банду возьмешь, все узнаем. Как твоя рыбалка на другого нашего общего знакомца?
— Этот уже в морге.
— Ну ты и живец! — рассмеялся Саня. — Щучьи пасти заклиниваешь.
— Этот киллер, видишь, все-таки щуре-ночком оказался.
— Почему живым его не взял? — спросил серьезно Хромин. — Он бы про расстрел Леши уж точно бы выложил.
— Один ретивый помощничек вмешался. Киллер от меня в его подъезде наверх уходил. Стукач мой — в проем лестницы и сшиб его. Хватило этому собровцу четвертого этажа. Они там высоченные, старинной постройки А может, Сань, и складно вышло. Этот собровец Лешу лично убивал. Он был самым лучшим у Осиповского.
— Слишком легкая ему смерть. Но это уж в небесной канцелярии решают… Что с Осиповским теперь думаешь делать? Ему мертвый «исполнитель» только на руку. За что теперь майора ухватывать?
— Готовы у меня следующие разработки. С Петей Ситниковым дожмем майора. Кстати, в банде его зовул Осой.
Хромин по-медвежьи заурчал:
— Сделай все, что можешь, по этой Осе. Если нуждаешься, я вмешаюсь. — Потом он сказал совершенно другим голосом: — Что ж ты, дурья башка, у Кати тогда не остался? Под пулями бы не оказался.
— Да неудобно мне так с ней. А хотел остаться, словно чувствовал, что наедут. И она говорит: «Что-то должно случиться…» Но не пошел бы, киллеры могли и в квартиру ворваться. С Яшей Тундрой так уже было. Леша погиб, и еше Катю с Мишкой подставлять?
— Понял тебя. Мы
